меня свой взгляд.
– Ты знаешь… – нерешительно говорит она. – Кажется, Ян тебе изменяет.
Раньше я ведь только догадывалась об этом, глубоко внутри надеясь, что это лишь мое больное воображение. Но теперь я слышу это от Маши. Она не может врать.
– Откуда ты знаешь?
– Я слышала один разговор.
– Какой?
– Ян говорил с Дианой, – продолжает девушка. – Я случайно послушала. Они обсуждали планы на вечер и на ночь.
Такое ощущение, будто меня облили холодной водой.
– Они говорили что-нибудь обо мне?
Маша качает головой.
– Помимо этого разговора, ты еще что-то видела или слышала?
– Все видят. Ян снова стал прежним. Он снова зажимает девчонок по углам. И каждый раз, новую.
От неприятного ощущение в животе, хватаюсь за него.
– Лер, что такое? – ошарашено спрашивает Маша.
– Все нормально. Говори дальше.
– Ну а что говорить? Ты ведь прекрасно помнишь Сотникова, каким он был до всего этого. Сейчас, он точно такой же.
Еще как помню. И по отношению ко мне, Ян стал прежним.
– Лер, ты его любишь?
Мне бы самой знать ответ на этот вопрос.
– Не знаю, – честно отвечаю.
Слезы катятся по щекам.
– Я безумно любила его. Все мои мысли были полностью забиты им. Даже тогда, когда он начал меня избивать, я не прекращала его любить. Это глупо, но это так. А сейчас я даже и не знаю, люблю я его или нет. Все очень сложно.
Маша обнимает меня.
– Тогда почему ты с ним? Если у вас все так плохо, почему вы все еще вместе? Ты ведь можешь жить с ребенком, отдельно от Яна.
Закрываю глаза, уткнувшись девушке в плече.
– Я не могу от него уйти. Мне некуда, понимаешь? Мне уже негде жить. Я не смогу одна воспитать малыша. Я не хочу, чтобы мой ребенок жил в такой же нищете, как и я.
Меня гладят по голове, словно маленького ребенка.
– Ты можешь пока пожить у меня, – предлагает Маша.
– Нет. Я не хочу навязываться. Спасибо за предложение, но я действительно не могу.
* * *
Настроение испорчено полностью и не существует способа, чтобы его поднять.
Не знаю зачем, но я пришла к своему дому, в котором и прошло все мое детство. Я пришла к квартире, где и должна сейчас жить.
Открыв ключами входную дверь, захожу в квартиру, в надежде, что родители не здесь.
Господи, что я делаю?
В глаза сразу бросается бутылка водки, которая валяется в углу комнаты.
Стараясь не шуметь, иду на кухню. Вид комнаты, просто заставляет поморщиться. Везде разбросаны пустые бутылки и на столе стоит гора грязной посуды. Все покрыто пылью.
Иду в свою старую комнату. Там все точно так же, как и было после моего ухода. Пыль. Вокруг только одна пыль. Мне кажется, что сюда даже никто и не заходил после моего ухода.
Пустая комната вызывает во мне какие-то смешанные чувства.
Ностальгия. Именно она появляется у меня и съедает все внутри. Каждая мелочь здесь, вызывает во мне море воспоминаний. Плохих и хороших.
Прикоснувшись к столу, сразу вспоминаю о записках, которые там лежали. Помню, как записка Яна случайно попала в руки к Тоше. Дотрагиваюсь до окна и вспоминаю, как стояла возле него с Антоном.
Все мои воспоминания, почему-то сводятся только к одному – Тоша.
Упираюсь лбом в стену и закрываю глаза. В памяти всплывет момент из детства, отчего мое лицо расплывается в улыбке.
– Паш, а почему родители снова ругаются? – спросила я у брата.
– Все люди иногда ругаются.
– А разве когда любят, то ссорятся? Любовь – это же когда обнимаются и улыбаются, а не когда ругаются.
– Ох, Лер. Вырастишь – поймешь.
Да, я выросла и действительно поняла.
Я ведь в детстве думала, что любовь – это хорошо. Думала, что все влюбленные безумно счастливы и никогда не ссорятся. Маленькая наивная девочка.
* * *
– Ну и где мы опять шляемся? – разъяренно спрашивает у меня Ян, когда я даже не успеваю закрыть входную дверь.
Поворачиваюсь к Сотникову и глупо улыбаюсь.
– Гуляла в парке. Дышала свежим воздухом.
Парень ухмыляется и отходит назад.
– Ну ну, – говорит он и уходит.
Что в этот-то раз ему не нравится? Хотя чему я вообще удивляюсь, если Ян придирается ко мне по каждому поводу.
Поморщившись от головной боли, иду в спальню, чтобы немного полежать. Даже такая короткая прогулка смогла утомить меня. Входная дверь громко закрывается, но я не обращаю на это внимания. Комнату заполняет звук входящего звонка на телефон Сотникова.
– Ян! – кричу ему.
Ответа нет, и я снова зову его. Вновь безответно.
Кое-как поднявшись с кровати, подхожу к столу и беру телефон Яна. Увиденное на экране, выводит меня из себя.
«Марина» мелькает надпись на экране телефона. Сделав глубокий вдох, принимаю вызов.
– Да.
– Ян, ну где ты ходишь? Может, увидимся сегодня? Мы отлично провели прошлую ночь и я…
– Это не Ян, – перебиваю девушку.
– А кто?
– Его девушка.
Эта сука начинает смеяться.
– У Яна есть девушка? – сквозь смех спрашивает она. – Серьезно? Я тоже думала, что я его девушка.
– Мы живем с ним вместе.
– В одном подъезде, не значит вместе.
– В одной квартире, и спим в одной постели. А скоро, еще будем воспитывать одного ребенка.
Она снова смеется.
– Да? Ну, тогда почему же Ян ходит ко мне? Говорит он со мной и спит он тоже со мной.
Мне становится невыносимо больно от этих слов, но я беру себя в руки.
– Шлюхи, всегда будут популярны. Как можно еще назвать ту тварь, которая раздвигает ноги, перед почти женатым мужчиной? Милая, помни про карму. Она существует.
Сбрасываю вызов и бросаю телефон на стол. Сажусь на кровать, обхватив голову руками.
Более униженной, я себя не чувствовала.
Неужели я настолько жалкая, что об меня можно так вытирать ноги?
* * *
Яркий свет ударяет мне в глаза, отчего я вскакиваю с постели. Тяжело дыша, пытаюсь успокоиться и осмотреться. На кровати сидит Ян и смеется с телефоном в руке. В комнате ужасно воняет спиртным.
– Ты совсем с ума сошел?
Сотников еще сильнее смеется. Подхожу ближе к нему и смотрю прямо в глаза.
– Ты пил?
Какой же глупый вопрос.
Ян выдавливает из себя ехидную и до омерзения ужасную ухмылку.
– Я уже и выпить не могу?
– Сотников, ты знаешь, что даже этот запах вреден ребенку. Мне нельзя этим дышать.
– Ну, так и не дыши, – спокойно отвечают мне.
– Я не могу не дышать.
Не дожидаясь ответа, выхожу
