Космиона-то больше нет. Напомнить, кто потерял?
– Оно чувствует гравитационные волны, – не поддаваясь на провокации, заявил старый пират, вновь устремив взгляд вверх. – Космион снова здесь, в этой системе. Оно поможет его найти.
– С большим уважением отношусь к любой… э-э-э-э… религии, – с неохотой пошел на уступки незваный гость. Он уже чувствовал себя капитаном, а тут в самый последний момент его сшибли с небес на землю. Было больно и неприятно осознавать, что он что-то упустил. Еще неприятнее было выслушивать бормотание выжившего из ума бывшего товарища, который еще немного – и выторговал бы у него помилование. – Но все-таки хотелось бы каких-то гарантий.
Весельчак проследил глазами за взглядом Глота, пытаясь разглядеть на темном клочке какие-нибудь подсказки. Мир вокруг медленно заволакивала пугающая тьма.
– Когда мы найдем Космион, – зловеще, как пророк-сектант, продолжал вещать собеседник, – Оно положит всю Вселенную к нашим ногам.
Весельчак нервно засмеялся, демонстрируя всему миру собственную храбрость, но оружие все-таки опустил. Он был далек от мистики и не боялся каких-то там злобных космических сил. Он боялся живых врагов, и один из них сейчас стоял перед ним. Пришлось признать, что старый пират пока еще ему необходим, но за ним нужен глаз да глаз… и самое главное – никогда не поворачиваться к нему спиной и не позволять собой командовать.
– Звучит неплохо, но… – с наигранным дружелюбием произнес он. – Давай Оно, кем бы оно там ни было, положит Вселенную к моим ногам. А ты, скажем, будешь советником по общим вопросам. Правой рукой. Десницей. Верховным жрецом. Но Космион – мне.
Глот молчал, глядя куда-то сквозь пространство. Что он там видел – одному Глоту и было известно.
– Да, нет? – начал проявлять нетерпение Весельчак, помахивая оружием. – По тебе просто не всегда понятно… Если готов, мне нужно Слово. Не то чтобы я тебе не доверяю… Но да, я тебе не доверяю. Не хотелось бы, чтобы ты мне в башку залез.
Повисла пауза. Но тут стены тюрьмы содрогнулись от резкого, разрывающего уши воя сирен, и Глот нехотя просунул сквозь решетку худую ладонь.
– Мы – одна команда и никогда не причиним вред друг другу. До самой смерти, – провозгласил он.
– Мы – одна команда и никогда не причиним вред друг другу. До самой смерти, – повторил за ним Весельчак, потом с ухмылкой вытащил из кармана причудливой формы жетон и, вложив его в ладонь, скрепил сделку рукопожатием. – Слово Благородного Пирата.
– Слово Благородного Пирата, – эхом отозвался Глот.
Легкая, еле заметная, как туман, пыльца нанитов заструилась вверх над их ладонями, которую они оба медленно вдохнули. Когда пираты расцепили руки, Весельчак с подозрением осмотрел свою, но вместо жетона на ней остался лишь шрам. В мгновение ока он выхватил оружие. Бах! Бах! Бах! Все выстрелы легли мимо, а старый подельник смотрел на молодого товарища с саркастическим укором.
– Просто проверил. Работает! – поспешил оправдаться тот и приложил руку охранника к электронной панели замка.
Дверь послушно отъехала в сторону. Весельчак извлек из ножен нож, лезвие которого тут же вытянулось, и один ударом перерубил провода «оков». Ошейник со звоном покатился по полу, а теперь уже бывший заключенный шагнул через порог камеры навстречу свободе.
Конечно, за нее требовалось еще малость побороться: на другом конце коридора уже показалась спешившая наперерез охрана. Глот остановился, прикрыл глаза, а потом начал водить в воздухе руками, имитируя подготовку к стрельбе. Один из охранников вдруг застыл, потом против воли развернулся, вскинул оружие и всадил залп в своего же товарища вместо убегающих пиратов, а потом зачем-то направил оружие себе в лицо. Вскрикнул от удивления и ужаса, но не мог противиться чужой злой воле, гораздо сильнее его собственной. Глот еще раз шевельнул пальцем в воздухе, громыхнул выстрел – и еще одно тело осело мешком на пол. За какую-то ничтожную минуту все было кончено. Пираты стояли в пустом коридоре одни, свободные и опасные.
– Честно говоря, я по тебе скучал… – раздался в тишине голос Весельчака.
Стоило профессору переступить порог Космовета, как его чуть не сбил с ног взволнованный научный робот.
– Привет! – обратился к нему ученый, не останавливаясь. Столько дел надо было сделать! И все разом! Не до болтовни ему сейчас… – Алиса у себя? И что там с РНК? Есть смысл уже в лабораторию идти, или поесть успею?
– РНК дорасшифровывается, осталось семьдесят три процента, – принялся докладывать помощник. – Поесть, безусловно, успеете. Алиса у себя. И, не хочу показаться паникером, – добавил он уже лично от себя. Он просто считал необходимым доложить о внештатной ситуации. Алиса потом назвала бы его ябедой, что было в корне неверно: он всего лишь старается поддерживать порядок и заботиться о безопасности, – но она привела из школы… м-м-м… мужчину.
Профессор замер на месте от неожиданности, а потом рассмеялся.
– Какого мужчину? – уточнил он. – Молодого человека?
– Вопрос диалектики, – возразил робот. – Согласно моим данным, ему сто семнадцать лет.
Конечно, выводы механического помощника могли быть в корне неверными – в этом Селезнев был почти уверен – но стоило все же удостовериться, что с любимым дитятком все в порядке. Ведь с нее станется влипнуть в неприятности и забыть сообщить об этом родному отцу! Поэтому он решил заглянуть к дочери без предупреждения.
Однако Алиса, похоже, его давно дожидалась. Дверь открылась сама, стоило ему подойти, и изнутри донесся веселый голос:
– Пап, привет! Заходи.
Когда профессор переступил порог, навстречу ему с дивана поднялся незнакомый вихрастый мальчик примерно возраста его дочери, довольно неуклюжий и смешной на первый взгляд, но вовсе не производивший впечатление опасного существа.
– Хочу тебя кое с кем познакомить. Это Коля, – представила незнакомца Алиса.
– Очень рад. Игорь, папа Алисы, – заявил профессор, протягивая парню руку и едва заметно облегченно вздыхая. Он так и знал! Опять этот зануда все напутал! Надо бы проверить его программу и понизить, что ли, уровень заботливости с параноидального на нормальный. – Напомни уточнить у твоих разработчиков, можно ли тебя перепрошить, – угрожающе заметил он, обращаясь к роботу.
– Очень приятно, Коля, – представился гость.
– Учитесь вместе?
Профессор переключился на понятные ему темы – друзья, школа. Он рад был поболтать с приятелями дочери, которых встречал далеко не часто, и порой не по ее вине: слишком много было работы. Хорошо бы, этот мальчик не оказался таким же любителем приключений и не отвлекал ее до занятий…
Дочь смерила отца странным взглядом.
– Ага. В одном классе.
– Не припомню просто, – виновато произнес профессор и засобирался: – Ну что ж, ладно, не буду мешать.
