с неохотой заглотил кислый салат с уксусом из водорослей вакаме и огурца. Уксусные атаки, вероятно, продолжатся, пока он не объявит о своем участии в плане Киёсэ.
– Я не могу смириться с тем, что меня буквально заставили бежать, – сказал Какэру.
– Ну да, – ответил Принц, пожав плечами, – но у нас там коммунальная жизнь в Аотакэ. Не остается ничего, как пойти на некоторые компромиссы.
«Некоторыми компромиссами дело не закончится», – подумал Какэру. Принц, никогда не занимавшийся физкультурой, не понимал, какие тяжелые тренировки их ждут, если они хотят попасть в Хаконе Экиден. Киёсэ заманивал обитателей Тикусэйсо спуститься по крутой дороге. Узкой и опасной тропинке на краю обрыва, не давая гарантий, что они доберутся до места назначения.
Не заметив, что Какэру погрузился в свои мысли, Принц продолжил:
– Судя по всему, Хайдзи-сан выступал на соревнованиях на первом курсе. Он сказал, что довольно серьезно относился к тренировкам. Интересно, почему он бросил?
Какэру сделал вид, что не знает о травме колена Киёсэ.
– Я слышал, некоторые школы очень сильно давят на своих спортсменов. Никотян-сэмпай говорил, что многие ломаются из-за этого. Те, кто занимался спортом, не должны курить, как Никотян.
– А это правда, что Никотян-сэмпай раньше бегал?
– Да, я слышал, что он был в команде по легкой атлетике в старших классах.
Принц взял в руки блокнот. Он быстро перелистнул пустые страницы, отчего слегка подул ветерок.
– Знаешь, Какэру. Я вовсе не возражаю против того, чтобы и дальше жить в Аотакэ. Мне понятны чувства человека, который хочет бежать, но не может. Могу представить, что бы было со мной, если бы я не смог читать мангу. Поэтому я и стал подумывать над тем, чтобы принять приглашение Хайдзи.
В тот вечер жители Тикусэйсо снова собрались в комнате близнецов. Когда Какэру и Принц объявили, что будут участвовать в Хаконе Экиден, близнецы развеселились.
– Ура! Теперь нас десять человек, – сказал Дзёдзи.
– Завтра начнутся тренировки, – продолжил Дзёта.
Муса и Синдо аккуратно принесли из кухни еду, приготовленную Киёсэ. На большом блюде лежала гора жареной во фритюре курицы.
– Если это так, то вам нужно набраться сил для выносливости.
– Вы оба приняли правильное решение.
Судя по всему, в меню сегодня не было овощей с уксусом. Какэру взглянул на Киёсэ. Тот выглядел бесстрастно, но он, вероятно, ожидал, что Какэру и Принц придут к своим выводам примерно сегодня вечером. Какэру не очень нравилось, что он мог читать наперед его действия.
– Вот, держите. – Дзёдзи обошел комнату и раздал всем банки пива. – Давайте выпьем!
Никотян и Юки не могли скрыть своего разочарования оттого, что последний оплот пал. Взяв пиво из рук Дзёдзи, они вполголоса поддразнили Какэру:
– Почему ты не отказался?
– Я думал, ты круче, а оказался слабаком.
Они одновременно подняли свои банки и произнесли тост. Частично с восторгом от новой цели, частично с отчаянием они кричали:
– Гора Хаконе – самая крутая гора в мире!
Вскоре каждый в комнате близнецов занялся своим делом. Принц сидел на деревянном полу и в одиночестве читал мангу, показывая своим видом, что уже исполнил свой долг, объявив о согласии. Был выставлен стол для игры в маджонг, чтобы сыграть напоследок; Никотян, Юки, Кинг и Дзёта сели по четырем сторонам. Дзёдзи обошел стол.
– Юки, неужели в тебе нет ни капли сострадания?
– Это ты просто не умеешь играть, Никотян-сэмпай.
– Эй, Дзёта, я же говорил тебе: ты не можешь сбрасывать кости из открытого сета. Ты чего, правил не знаешь?
– Да, я не очень понимаю.
– Дзёдзи, а ты Дзёте не подсказывай и сам не подсматривай!
В то же время, ожидая своей очереди сыграть в маджонг, Синдо и Муса вместе смотрели телевизор.
– Здесь написано: «Ночная трансляция в понедельник! До встречи в эфире!», но это же час ночи уже следующего дня. Синдо-сан, разве это не странно?
– Наверное, идея в том, что, пока ты не лег спать, еще понедельник. Хотя, конечно, такое выражение сбивает с толку.
Пиво быстро закончилось, и они перешли на сётю [15] из батата. В комнате витала атмосфера решимости и надежды. Никто не говорил об этом вслух, но все чувствовали этот душевный подъем, хотя и старались вести себя как обычно, не подавая виду, ведь о таком говорить как-то неловко.
Какэру не стал подходить к столу для маджонга и сел у окна.
Какэру подумал, что это временно. Даже те, кто вдохновился словам Киёсэ, скоро устанут от тренировок и бросят эту затею. Бегать, вернее продолжать бегать, не просто. Хаконе Экиден – это не та гонка, в которой можно далеко убежать на одном энтузиазме.
«План Хайдзи в любом случае провалится, когда ребята взбунтуются и бросят это занятие, – подумал Какэру. – Пробуду с ними до этого момента. У меня своя жизнь, продолжу потом по-прежнему тренироваться».
Киёсэ стоял рядом с Какэру и чистил арахис. Когда все ядра оказались на тарелке, он довольно улыбнулся. После паузы поднял свой стакан с сётю и подвинул тарелку с орешками к Какэру.
– Угощайся, – предложил он.
– Вы серьезно? – тихо спросил его Какэру.
– Да. Не стесняйся. И можешь обращаться ко мне на «ты».
– Я не об арахисе. Хайдзи-сан, ты, как никто другой, должен понимать – затея глупейшая.
Киёсэ некоторое время молчал, но в конце концов поднял свой стакан к свету, будто вопросы были написаны на нем, и спросил:
– Какэру, тебе нравится бегать?
Этот же вопрос он задал в ту ночь, когда они впервые встретились. Какэру растерялся.
– Я хочу знать, что для меня значит бег, – сказал Киёсэ, уставившись в стакан взглядом. Это не было ответом на вопрос Какэру.
Однако Какэру надолго запомнил его искренний взгляд в тот момент.
Глава 3. Начало тренировок
– Они не встали.
– Не встали.
Пять тридцать утра в начале апреля – это еще владения ночи. Ранние пташки щебетали не в такт. Звук мотора мотоцикла доставщика газет постепенно растворялся на дороге.
В саду Тикусэйсо стояли только Какэру и Киёсэ.
– Какэру, неужели энтузиазм прошлой ночи был иллюзией? Они же говорили: «Мы не сдадимся, мы сделаем все, пока не станем самим ветром, пожертвуем всем, чтобы покорить Хаконе!»
– Я ничего не говорил. Только Кинг был под влиянием момента.
Хотя он был почти уверен, что тогда Дзёдзи и Дзёта тоже поднимали кулаки в воздух вместе с Кингом, но эта троица, вероятно, уже обо всем забыла. Про себя Какэру подумал, что вчера все порядком выпили, но ничего вслух не произнес, чтобы не провоцировать Киёсэ.
Киёсэ, вероятно, не принял во внимание влияние алкоголя и рвался в бой.
– Я их разбужу, – сказал он, возвращаясь обратно в дом.
Выполняя растяжку, Какэру смотрел, как постепенно розовеет небо на востоке. Из Тикусэйсо донесся такой звук, будто поварешкой колошматили по дну кастрюли. Не в силах больше терпеть этот шум, Нира вылезла из-под крыльца и теперь потягивалась. А затем Какэру стал бегать за Нирой по двору.
Когда он уже как следует размялся и согрелся, под предводительством Киёсэ из дома наконец выползли обитатели, с опухшими от раннего подъема лицами.
– Для начала, чтобы пройти отбор на предварительные соревнования, нам нужно поработать над скоростью и выносливостью.
Киёсэ сказал это очень энергично, но реакция остальных была вялой. Ребята пошатывались, будто водоросли в прибрежной полосе. Какэру осторожно поддержал Дзёту, от которого разило перегаром, когда тот чуть было не упал.
Не обращая на ребят внимания, Киёсэ продолжил:
– Сегодня утром побежим прямо к берегу реки Тамагава. Проверим, кто на что способен, а я составлю план тренировок.
– А завтрак? Я есть хочу, – смущенно сказал Дзёдзи.
– Можешь есть сразу со сна? Эх, молодежь.
Никотян громко зевнул и почесал всклокоченные волосы. Рядом с ним стоя спал Юки.
Киёсэ проигнорировал сонливость, голод и недовольство, охватившие коллектив.
– Завтрак будет после пробежки. Погнали.
– До реки же пять километров отсюда, – пробормотал Принц, побледнев. – Мы что, бежим все десять километров? Туда и обратно? В такую рань?
– Ты можешь бежать в своем темпе. Ничего сложного.
Киёсэ силой вытолкал ворчунов с территории Тикусэйсо. Он был похож на пастушью собаку, которая следит за стадом овец.
