– Ну что там такое… – пробурчала я.
Люба тоже зашевелилась.
– Валя, кто там шумит? – сонным голосом спросила она.
– Не знаю, – ответила я, раскрыла спальный мешок и приподнялась.
Железный стук не прекращался.
– Надо проверить, что происходит, – сказала Люба, и мы выбрались из спальных мешков.
Взяли фонарики, раскрыли палатку и вышли наружу.
Начала выпадать роса. Все кругом стало влажным.
Вдруг мы увидели, что расстегивается соседняя палатка Жанны – и она тоже выходит. Из другой палатки вышел Игорь. Остальной лагерь мирно спал.
– Что там? – разглядев нас в потемках, обратился Игорь. – Шум какой-то, слышите?
– Поспать не дают! – недовольно сказала Жанна. – Вот я так и знала, что не надо было сюда ехать! Так нет же – мама запихнула меня в эту поездку! Вечно она делает все не так!
– Радуйся, что у тебя вообще есть мама! – не вытерпела я.
– Что? – не поняла Жанна.
Но ответить я не успела – снова раздался железный стук.
– Это со стороны костра, – шепотом сказала Люба и вдруг ахнула: – Ой, девчонки! Я этот звук узна́ю из тысячи! У меня мама работает на продуктовой базе. Это консервные банки стучат!
– Было бы удивительно, если бы твоя мама работала где-то в другом месте, – усмехнулась Жанна.
– Но кто может ночью заниматься готовкой? – озадачилась я.
– Нет, ну что за хамство? – пробурчала Жанна. – Спать не дают!
– Тихо! – насторожилась Люба. – Слышите, снова?
Жанна включила фонарик и осветила нас.
– Не свети в глаза! – поморщилась Люба.
До костра было метров пятнадцать.
– Я иду туда, – решительно сказал Игорь и пошел вперед.
За ним отправилась Люба, а мы с Жанной за ней. В ночи могучая фигура Любы напоминала огромный корабль-ледокол, за которым следовали маленькие лодочки, то есть мы с Жанной.
На цыпочках подобрались к площадке, где вечером разводили костер. Он уже прогорел, и теперь от него шла только тоненькая струйка дыма, которую тут же подхватывал горный ветер и рассеивал в чистейшем воздухе.
Внезапно Люба остановилась. Я врезалась в ее спину.
– Что такое? – спросила я.
Вместо ответа Люба дико завизжала.
– А-а-а-а! А-а-а-а! А-а-а-а! – Ее писк резал по ушам, как ультразвук.
От напряженного крика она даже согнула колени.
– Да хватит! – воскликнула Жанна. – На ежика наступила?
Игорь светил фонариком на пространство возле костра. На его лице отражались все оттенки ужаса. От страха он просто онемел и стоял с расширившимися глазами.
Когда мы с Жанной увидели ЭТО, то стали визжать вслед за Любой.
А как не визжать? Возле прогоревшего костра стояла высокая фигура. Этот то ли человек, то ли зверь был весь покрыт то ли шерстью, то ли волосами. Кажется, даже его лицо – и то было в шерсти. Но больше всего меня удивило, что существо было одето в старые потрепанные штаны и такие же изношенные ботинки.
Оно стояло возле наших рюкзаков, которые были набиты едой: супами быстрого приготовления, хлебом, консервами, кашей, – и копалось среди всего этого изобилия, видимо, выбирая из ассортимента подходящие продукты.
Оно увидело нас и злобно зарычало:
– Г-р-р! Г-р-р-р-р!
Игорь светил в него фонариком. Существо морщилось и закрывало глаза руками.
Оно сделало рывок в нашу сторону, оскалило зубы и снова зарычало.
– Г-р-р-р!
– А-а-а-а! – истошно завизжала я. – Помогите!
Кажется, мой крик до сих пор витает где-то среди гор.
Существо еще раз рыкнуло, затем быстро схватило два огромных рюкзака с едой и нырнуло в заросли.
Люба стояла и рыдала от страха, а Жанны и след простыл. Игорь же замер как вкопанный, с округлившимися от страха глазами, и его левая бровь нервно дергалась.
– Девчонки, мотаем! – закричал он, и мы, сбивая друг друга с ног, помчались обратно в лагерь.
– Ну их в баню, эти горы! – сквозь слезы ужаса кричала Жанна, которая бежала впереди нас. – Не нужно мне никакое затмение! Я собираю вещи!
Я все еще не могла прийти в себя и не понимала, что происходит.
Жуткими криками среди ночи мы перебудили всех. И тут и там шевелились палатки, слышались недовольные голоса и включались фонарики. Все вышли на улицу.
– Что вы кричите? – освещая нас фонариком, поинтересовался заспанный Роман Семенович. – Вам делать нечего?
– Это нам делать нечего?! – в слезах прокричала Жанна. – Это вы куда нас привели? Я думала, это будет нормальный поход, а это!.. А это!.. Я не знаю, что это!
– А что это? – изумился Роман Семенович.
– Пока вы тут все спите, среди нас ходит чудовище! – с упреком сказала Люба. – Оно копалось в наших рюкзаках с едой!
– Какое еще чудовище? – в очередной раз не понял руководитель.
Вокруг начал собираться народ. Жанна убежала в палатку.
– Вон там! – включилась я в беседу. – Возле костра мы услышали шум, проснулись, пошли туда и увидели, как в наших рюкзаках с едой роется какое-то существо. Огромное, лохматое, жуткое… Оно рычало… Оно было похоже на человека, но только очень высокое и волосатое… По-моему, это и был человек… Но почему-то весь в шерсти… – растерялась я.
– Короче, это был какой-то горный дикарь! – заключила Люба.
В группе царило молчание. Все переглядывались. Я дрожала.
– Мы не сумасшедшие! – поспешила я всех заверить. – Жанна, скажи! Игорь, скажи!
– А? – рассеянно отозвалась Жанна, выглядывая из своей палатки. – Я вообще ухожу отсюда, хватит с меня этого похода. Я домой иду.
– Куда ты идешь?! – растерялся Роман Семенович.
– Домой, в Ростов, – пожала плечами Жанна и подошла к нему. – Вы сначала изловите этих горных дикарей, а уже потом водите в горы нормальных людей! – порекомендовала она. – В экскурсионной программе я что-то не помню пункта про дикарей, которые лазят ночами по рюкзакам!
– Так, стоп! – прикрикнул Роман Семенович. – Мне уже надоело это слушать! Какие еще дикари? Жанна, прекрати собирать вещи! Я тебя никуда не отпускаю! Я ответственен за каждого из вас!
– Папа! Но там правда был какой-то огромный мохнатый человек! – подтвердил Игорь. – Ну мне-то ты хоть веришь?
Мы вчетвером: я, Игорь, Жанна и Люба – смотрели друг на друга. В наших глазах было неподдельное недоумение из-за происходящего.
– Ага, горные дикари… – усмехнулся сынок воспитательницы. – Мы в России, а не в Африке, здесь нет диких племен, да еще мохнатых…
Вокруг стали раздаваться смешки.
Я вцепилась взглядом в этого человека. Меня подмывало ответить ему, но я всеми силами старалась сдержаться. И все-таки не вытерпела:
– Ты еще скажи, что вечером тут в горах никто не выл!
Сынок воспитательницы настолько удивился, что я к нему обратилась, что даже растерялся.
– Выл… – смутился он.
– И я о том же, – процедила я. – Поэтому, прежде чем высмеивать людей, думай, как бы самому не показаться смешным.
Сынок воспитательницы ничего не ответил. Он смутился.
– А давайте проверим, что там с рюкзаками! – предложил Коля.
– Давайте! – согласились все и направились к полянке.
– Ого! – обомлела группа. – Ничего себе! Ну и погром!
На полянке валялся выпотрошенный рюкзак, а вокруг него – разбросанные банки консервов, супы быстрого приготовления, картошка…
– Ну мы же говорили! – сказала Жанна.
Все ходили по поляне с фонариками и исследовали ее.
На душе было неспокойно. В памяти иногда всплывал жуткий вой в горах, а потом я вспоминала эту страшную фигуру.
– Этот… горный дикарь ополовинил все наши продукты! – растерянно сообщил Роман Семенович. – У нас было четыре рюкзака с едой, а теперь один целый и половина выпотрошенного. Полтора рюкзака еды на десять человек! А впереди у нас еще семь дней похода. Я не знаю, кто это был, но факт есть факт – еды нет.
– Что же теперь делать? – ахнули все. – Возвращаться обратно в поселок за едой?
– Завтра подумаем, – серьезно сказал Роман Семенович. – Теперь нам надо сохранить рюкзаки с оставшейся провизией. Сейчас идем спать, а план дальнейших действий обсудим утром. Наверное, нам каждую ночь придется дежурить возле еды. Кто подежурит сегодня?
– Вряд ли кто-то захочет дежурить возле рюкзаков, за которыми охотится дикарь, – скептически отозвалась Зина.
– А давайте я подежурю! – вдруг вызвался Кирилл.
Все с уважением посмотрели на него.
– Да. Я буду охранять рюкзак, – подтвердил он. – А что? Мне нестрашно. В дикарей в горах Кавказа я не верю. Всему этому есть какое-то другое объяснение.
– Ну-ну, – скептически отозвалась Жанна. – Посмотрю, что ты скажешь, когда он придет за оставшимися рюкзаками.
– Ну вот когда сам его увижу, тогда и буду анализировать, кто он такой, – пожал плечами Кирилл.
Я смотрела на сынка воспитательницы и не могла поверить своим ушам. Он всегда сидел под крылышком Ольги Викторовны, был эдаким тепличным мальчиком, а сейчас единственный из всех вызвался посторожить еду, хотя всем остальным это делать страшно.
