– Это вовсе не чушь, – уверенно ответила Поллианна на восклицание тёти, искусно притворяясь, что не слышала остальных её слов. – Вы даже не представляете, как вам красиво! Ах, тётя Полли, позвольте, я причешу ваши волосы как у Миссис Сноу и украшу их цветком! Мне так не терпится увидеть вас с новой причёской! Я уверена, что вам она пойдёт ещё больше, чем ей!
– Поллианна! – голос Мисс Полли сделался весьма и весьма суров. Надо сказать, объяснялось это исключительно тем, что слова племянницы вызвали в её душе странный радостный трепет: ведь если поразмыслить, вот уже много лет никому на свете и в голову не приходило обратить внимание на то, как она выглядит и какие у неё волосы! А уж о том, чтобы кому-то «не терпелось» увидеть её «с новой причёской», все эти годы не могло быть и речи!
– Поллианна, вы не ответили на мой вопрос! Чего ради вы ходили позориться в благотворительный комитет?
– Да, мэм, я знаю. Но ведь я же не думала, что там все такие глупые! А когда я пошла, то поняла, что этот самый отчёт для них точь-в-точь как дитя родное, и им совсем не до Джимми. Тогда я решила написать дамам из своего благотворительного комитета, потому что, вы понимаете, Джимми ведь живёт от них далеко, и я подумала, что, может быть, он вполне подойдёт им вместо индийского мальчика. Ведь подошла же я вам вместо индийской девочки, не правда ли? Да, тётя Полли, вы ведь позволите мне сделать вам причёску?
Тётя Полли поднесла руку к лицу. Она знала: вот-вот накатит то самое, уже слишком хорошо ей знакомое чувство полнейшей беспомощности.
– Но Поллианна, я готова была сквозь землю провалиться, когда сегодня дамы мне рассказали, как вы там позорились! Я…
Поллианна затанцевала на пальчиках, как пушинка.
– А я выиграла, а я выиграла, а я выиграла!!! Ура, тётя Полли позабыла запретить мне сделать ей причёску! – с торжествующим видом пропела она. – А раз позабыла запретить – значит, разрешила! Это почти как со студнем для Мистера Пендлтона: студень был не от вас, но говорить об этом вслух неприлично. А теперь стойте на месте. Я схожу за гребнем.
– Но Поллианна, Поллианна! – пытаясь протестовать, тётя Полли выбежала из комнаты вслед за племянницей и, запыхавшись, догнала её наверху.
– О, вы пришли?! – приветствовала её Поллианна на пороге её собственной роскошной спальни. – Так даже лучше! А гребень я уже нашла, не беспокойтесь. А теперь присаживайтесь, пожалуйста, вот здесь! Ах, как я рада, что вы позволили мне вас причесать!
– Но, Поллианна, я… Я…
Мисс Полли не удалось договорить. К её собственному безграничному изумлению она, совершенно не в силах протестовать, вдруг поняла, что сидит перед зеркалом на табурете, а десять проворных, но необыкновенно ласковых крохотных пальчиков уже вынимают из её волос последние шпильки.
– Ах, боже мой! До чего же красивые у вас волосы! – не унималась Поллианна. – Сказать по правде, у вас они гораздо гуще, чем у Миссис Сноу! Впрочем, так и должно быть: вы ведь не лежите прикованная к постели, а бываете на людях! Ах, боже мой! А как люди обрадуются, когда увидят вас с новой причёской! И удивятся, ведь вы так долго прятали это сокровище! Ах, тётя Полли, тётя Полли, да я вас сейчас сделаю такой красивой, что никто, никто в целом мире от вас просто не сможет отвести глаз!
– Поллианна! – послышался из-под копны волос сдавленный, но возмущённый голос. – Я, право, не знаю, почему я позволяю вам творить все эти глупости!
– Но, тётя Полли, я думаю, вы должны радоваться, что люди увидят вас красивой! Вы ведь любите смотреть на всё красивое? Я по себе заметила, что когда я вижу красивых людей, мне весело, а когда некрасивых – то нет, потому что мне их жаль…
– Но… Но…
– И к тому же, я просто обожаю делать причёски! – мурлыкала Поллианна, как довольный котёнок. – Я их и дамам из комитета часто делала, но ни у одной из них не было таких замечательных волос, как у вас! Ну, разве что у Миссис Уайт были неплохие волосы. А однажды мне пришло в голову придумать для неё наряд! Ах, боже мой, как же ей в нём было красиво! Постойте, тётя Полли, я вот сейчас кое о чём подумала… Но это секрет, и я вам не скажу! А теперь, когда ваша причёска уже почти готова, я вас должна буду на минутку оставить. Но вы должны мне пообещать – да, да, именно пообещать! – не то что не подглядывать, а даже не двигаться, пока я не вернусь! Смотрите же! – строго велела она и выбежала из комнаты.
Вслух Мисс Полли не произнесла ни слова. Рассудком она понимала, что сейчас самое разумное – это встать, решительно провести гребнем по всем этим идиотским кудряшкам да завитушкам и сделать привычный пучок. Ишь ты, «не подглядывать»! Да какая разница, что за чушь…
В этот момент Мисс Полли, сама того не желая, вдруг увидела себя в зеркале. И то, что открылось её взору, заставило её залиться таким румянцем, что, увидев и его, она сделалась вовсе пунцовой!
Она увидела лицо – уже не юное, конечно, но буквально светившееся от восторга и удивления. На щеках был красивый румянец. Глаза сияли. Волосы, тёмные и всё ещё влажные от дождя, свободно ниспадали волнами на лоб и изящно вились на висках. То тут, то там виднелись маленькие нежные локоны.
Это зрелище настолько завладело вниманием поражённой Мисс Полли, что до возвращения Поллианны она и не вспомнила больше, что собиралась сделать пучок. Однако, не успев даже пошевелиться, она тотчас почувствовала, что ей завязывают глаза.
– Поллианна, Поллианна! Да что же вы делаете?! – воскликнула она.
Поллианна залилась весёлым смехом.
– Так ведь секрет есть секрет, тётя Полли, а я боюсь, что вы станете подглядывать! Поэтому я и принесла вам эту повязку. А теперь, пожалуйста, сидите тихо! Через минуту вы всё увидите.
– Но, Поллианна, – начала тётя Полли, вслепую пытаясь встать со стула, – Поллианна, уберите же это немедленно! Ах вы несносный ребёнок, что ещё вы со мной творите?! – в ужасе воскликнула она, почувствовав, как что-то мягкое упало ей на плечи.
Поллианна лишь расхохоталась пуще прежнего. Затем, вдруг замолчав, она принялась старательно расправлять на плечах тёти необыкновенно красивую, струящуюся пышными сборками кружевную шаль. За долгие годы хранения в сундуке шаль эта слегка пожелтела и пропиталась запахом лаванды. Поллианна обнаружила её неделю тому назад на чердаке, когда помогала Нэнси там убираться. И сегодня ей пришло в голову, что, коль скоро там, у себя на родине, она наряжала Миссис Уайт, то почему бы ей здесь не взять и не нарядить свою тётю?
Осуществив задуманное, Поллианна не отказала себе в удовольствии полюбоваться достигнутым результатом. Однако явно был необходим ещё один штрих. Поэтому она тотчас потащила тётю на застеклённую террасу, где всё ещё цвели вьющиеся розы.
– Поллианна, что вы делаете?! Куда вы меня ведёте?! – отчаянно упираясь, отшатнулась тётя Полли. – Неужели вы полагаете, что…
Но всё было напрасно!
– Ах, тётя, но ведь мы с вами просто выйдем на террасу! Да и то на минутку! И вы тотчас будете готовы!
С трудом переводя дух, Поллианна дотянулась до самой крупной и красивой розы, сорвала её и воткнула Мисс Полли в пышные волосы – как раз над левым ухом!
– Вот и всё! – с восторгом воскликнула она и сняла с тётиных глаз повязку. – Ах, тётя Полли, теперь, должно быть, вы тоже обрадуетесь, что я вас принарядила!
В течение секунды ошеломлённая Мисс Полли созерцала свой преображённый облик; затем, бросив взгляд в окно, тихо вскрикнула и умчалась к себе. Посмотрев в том же направлении, Поллианна увидела, что во двор въехала двуколка. Человека, держащего поводья, она узнала сразу. Обрадовавшись, Поллианна крикнула ему в окно:
– Доктор Чилтон, доктор Чилтон! Это вы ко мне? Я здесь!
– Да, – немного печально улыбнулся доктор. – Можно, я подожду вас во дворе?
В спальне Поллианна застала свою тётю, с багровым лицом и мрачным огнём в глазах выдёргивающую шпильки, которыми была закреплена кружевная шаль.
– Поллианна, как вы могли?! – страдальчески воскликнула она. – Вырядили меня, как шута горохового, в эти лохмотья, да ещё и подстроили, чтобы я опозорилась! И как только вам пришло в голову так жестоко со мной поступить?!
Поллианна в отчаянии остановилась.
– Но, тётя Полли, вы были прекрасны! Невероятно прекрасны! И…
– Прекрасны! – с горькой иронией повторила тётя, швыряя на кровать шаль и дрожащими пальцами принимаясь за волосы.
– Ах, тётя Полли, пожалуйста, пусть хоть причёска останется!
– Останется? Вот это? Как бы не так! – и Мисс Полли стянула все свои волосы в узел с таким остервенением, что один локон остался у неё в руках!
– Ах, боже мой! А как же вы были прекрасны! – едва не расплакавшись, воскликнула Поллианна и уныло поплелась во двор.
Доктор ждал её в своей двуколке.
– Я прописал вас одному своему пациенту, и он велел мне съездить за лекарством. Надеюсь, я могу на вас рассчитывать?
– То есть надо съездить в аптеку? – немного неуверенно спросила Поллианна. – Я раньше часто туда ходила – для дам из комитета!
