стремиться, кроме скорости.
– Но, – продолжил Какэру, подняв глаза, – теперь я тоже серьезно буду готовиться к Хаконе Экиден.
– Что?!
Комната близнецов содрогнулась от изумления.
– «Теперь»? А до этого ты что делал? – Дзёдзи выглядел так, словно собирался вцепиться ему горло.
– Ну, я просто решил как-то подыграть, – честно ответил Какэру. – Я думал, что всем скоро надоест и вы это дело бросите. Простите.
– Как ты можешь столько тренироваться с такой низкой мотивацией?! – Синдо был глубоко впечатлен.
– Просто я не умею ничего, кроме бега, – серьезно сказал Какэру, на что Юки ответил:
– Ну и ну.
Кинг, пораженным услышанным, добавил:
– Ты какой-то извращенец, Какэру.
– Фигею с тебя, Какэру. Просто обалдеть, даже смешно как-то. – Дзёдзи еле сдерживал хихиканье.
Немного рассердившись, Какэру поинтересовался, что же тут смешного, но потом увидел, что даже Киёсэ кивает, и решил не возражать.
– Я не могу перестать читать мангу, но буду работать еще усерднее, – заявил Принц, подняв глаза.
Не то чтобы в этот момент они пришли к согласию, но именно тогда желание стремиться к одной цели зародилось в равной степени во всех сердцах.
Киёсэ, наблюдавший за этой сценой, не поднимая головы с подушки, подозвал Какэру. Какэру, не меняя позы, чуть пододвинулся к нему.
– Знаешь, какой лучший комплимент для бегуна на длинные дистанции?
– Быстрый?
– Нет. Сильный, – сказал Киёсэ. – Чтобы пробежать на длинную дистанцию, недостаточно быть быстрым. Погода, трасса, характер гонки, физическая форма, душевное состояние. Бегуны спокойно анализируют эти факторы и продолжают двигаться вперед даже в самых сложных ситуациях. Бегунам на длинные дистанции нужна сила в полном смысле этого слова. Мы бегаем каждый день ради чести называться сильными.
Какэру, как и другие ребята, внимательно слушал, что говорил Киёсэ.
– По мере того как я наблюдал за твоей работой в течение этих трех месяцев, я все больше и больше убеждался в этом, – продолжал Киёсэ. – У тебя есть талант и свой стиль. Поэтому, Какэру, больше верь в себя. Не надо торопиться. Чтобы стать сильным, нужно время. Можно сказать, что этому нет конца. Некоторые бегают трусцой и продолжают бегать марафоны даже в преклонном возрасте, бег на длинные дистанции – это спорт, которым можно заниматься всю жизнь.
Какэру было сложно описать, чем является его страсть к бегу, она вселяла беспокойство в сердце. Но слова Киёсэ вдруг ворвались в этот неясный внутренний мир. Это был свет, который вспыхнул и осветил его.
Однако из-за неловкости Какэру возразил:
– Но пожилые люди не могут устанавливать мировые рекорды.
– Ну тоже мне пример привел, – язвительно заметил Никотян.
Киёсэ улыбнулся, как бы говоря, что ничего не поделаешь.
– Раньше я думал, как и ты. Пока не получил травму, – мягко сказал Киёсэ. – Но бегуны в возрасте, скорее всего, окажутся сильнее тебя, Какэру. В этом и есть глубокий смысл бега на длинные дистанции.
Слова Киёсэ были адресованы не только Какэру, но и всем остальным. Киёсэ снова закрыл глаза – видимо, от усталости.
– Хайдзи-сан, ты не можешь здесь спать! – Дзёдзи и Дзёта стали тормошить Киёсэ.
– Не шумите. Собрание закончено, – пробормотал Киёсэ.
Все молча покинули комнату близнецов.
Какэру вышел в коридор последним. Закрывая дверь, он обернулся и увидел, что близнецы вытащили еще один футон и кое-как впихнули его в маленькую комнату.
Какэру продолжал размышлять: «Что это за сильный бег, о котором говорил Хайдзи-сан? Я знаю, что речь идет не о силе рук или ног. Но не похоже, чтобы он имел в виду силу воли».
Какэру вдруг вспомнил заснеженное поле, которое видел в детстве. Как-то он рано утром пришел в поле, а снег, выпавший за ночь, полностью изменил привычный пейзаж. Какэру бежал по белой земле, на которой еще не было ни одного следа. Он бежал, как ему хотелось, рисуя красивые узоры на снегу. Тогда он впервые почувствовал, как приятно бегать.
Возможно, сила является чем-то прекрасным и держится на сложно уловимом балансе. Как те самые узоры, которые он рисовал тогда на снегу.
Размышляя об этом, Какэру, стараясь не шуметь, тихо спустился по лестнице.
На следующий день небо впервые за долгое время прояснилось. Когда Какэру вернулся после утренней пробежки, Киёсэ кормил Ниру во дворе Тикусэйсо.
– Привет, – сказал Киёсэ, увидев его.
– Привет, – ответил Какэру.
Ярко сияло утреннее солнце. Начинался обычный новый день.
– В такую жару невозможно тренироваться.
– Но если мы не будем тренироваться, то потеряем дом…
Какэру готовил лапшу сомэн на обед, когда услышал голоса за спиной. Дзёта и Дзёдзи развалились на полу в коридоре у входной двери, приходя в себя после пробежки.
После того случая, когда Киёсэ вырубился, обитатели Тикусэйсо стали больше следить за своим здоровьем. Ребята решили раз в месяц сдавать анализы у врача, который тогда пришел осмотреть Киёсэ, на кухне был запас различных добавок, а перед сном в разных комнатах проводились сеансы массажа.
Но вот с жарой они ничего не могли поделать.
В университете закончилась сессия, начались летние каникулы, а температура воздуха на улице зашкаливала. В Тикусэйсо, конечно же, не было кондиционеров, поэтому входные двери и двери в комнаты все оставляли открытыми. В поиске прохлады обитатели Тикусэйсо валялись в коридоре, словно слизняки.
Тепло и пар, поднимавшиеся от большой кастрюли, казалось, сразу же оседают на коже Какэру, превращаясь в пот. Какэру проворно слил сомэн в дуршлаг, промыл его проточной водой, а затем поставил на стол холодный бульон, минеральную воду и лед.
– Готово! – крикнул он, вытирая пот плечом, после чего близнецы медленно встали.
Дзёта взглянул на стол и пожаловался:
– Как-то бедно. Может, приправы какие-то есть?
– Хайдзи-сан сейчас собирает сисо [22] во дворе.
Поставив дуршлаг с лапшой сомен в центр стола, Какэру постучал поварешкой по дну пустой кастрюли. Обитатели Тикусэй, словно змеи, находящиеся при смерти, выползли из всех щелей и собрались на кухне.
– А куда Хайдзи ушел за сисо?
– Да и Синдо тоже нет. Интересно, что случилось?
– А вообще, какой у нас злой хозяин дома! Чего он так взбесился…
– Хотя, наверное, этого и следовало ожидать.
Ребята демонстрировали невероятные способности: вздыхали, одновременно ловко всасывая холодную лапшу.
В ту ночь, когда Киёсэ упал в обморок, обеспокоенный хозяин дома попытался войти в Тикусэйсо. Синдо и Муса остановили его, не позволив даже переступить порог.
На следующий день, заподозрив неладное, хозяин дома проник в Тикусэйсо, пока ребята были в университете. Сразу же у входной двери он обнаружил дыру в полу комнаты близнецов.
При виде дыры в этом ветхом домике, которым он дорожил как собственным ребенком, хозяин очень расстроился. Собрав жильцов, он сделал объявление:
– Мне нужны деньги на ремонт Тикусэйсо. Чтобы накопить достаточно средств, я поднимаю арендную плату.
– Чего?!
– Не надо мне тут вашего «чего»! Разве не вы говорили, что найдете серьезного спонсора, который поможет построить новое общежитие для спортсменов, когда прекрасно выступите на Хаконе Экиден?
– Таких спонсоров не найдешь, – проворчал Дзёта, который и был виновен в появлении дыры, но стоило хозяину на него посмотреть, как тот сразу же притих.
– Вижу, энергии у вас хоть отбавляй, так что победа в Хаконе – пара пустяков. Если не хотите, чтобы арендная плата выросла, выступите на Хаконе любой ценой.
Казалось, если они и дальше будут его раздражать, пожилой хозяин дома может внезапно умереть в приступе гнева, поэтому весь коллектив послушно сказал хором:
– Мы все поняли.
– Разговор о переезде для меня исключен. Я не хочу платить больше, чем сейчас, поэтому будут тренироваться… – сказал Принц, который хранил мангу в своей комнате. – Но ведь бегать летом просто самоубийственно. А что делают другие команды?
– Большинство проводят тренировочные лагеря где-нибудь в прохладном месте. Например, на Хоккайдо, – ответил Какэру.
– Хоккайдо!
Дзёдзи был околдован одним этим словом. Было прекрасно понятно, о чем он думает, его мысли практически отражались в бульоне с холодной лапшой. Крабы, морские ежи, рамэн… Какэру откашлялся, подумав, что
