машине и позвала Дэна. Всю дорогу я смотрела в окно, считая деревья и следя за тем, как изгибалась дорога. Никто из них не решился со мной заговорить и за это я была им благодарна.
К вечеру мы подъехали к дому. Ребята остановились у меня. Отдав им ключи, я затормозила у подъезда.
“Я пройдусь за соком,” – хрипло сказала я.
Я засунула руки в карманы и пошла в другую сторону от ближайшего магазина.
Глава 26
Дорога была вымощена булыжниками, местами виднелся мох. Солнце близилось к закату. Будь я в другом состоянии и при других обстоятельствах, я бы с радостью поехала на пляж смотреть закат, сходила бы в пекарню, поела бы традиционной португальской выпечки, но это были бы другие обстоятельства и другая я. Все, что случилось, уже случилось. Я не хотела, чтобы кто-то из близких узнал. Я бы не выдержала этого психологического давления с их стороны, каждый раз их появление напоминало бы мне о том, как я поступила с Оскаром. Вспоминая его реакцию, у меня наворачивались слезы, никто в моей жизни не повел бы себя так воспитанно, не проявил бы такого уважения, как он ко мне. Он не знал правды, но незнание не освобождало его душу, голову и сердце от увиденного. Он совершил поступок, достойный самого галантного мужчины на всей планете. Я не хотела оправдываться перед ним, по крайней мере, Алекс не успел ничего сделать, значит, даже тут Оскар спас меня.
Я присела на каменный выступ на площади у фонтана. Солнце еще освещало это место. Я находилась практически над целым городом, но от этого одиночество росло, оно заполняло меня изнутри, сжигало до последней клеточки организма. Я не хотела больше чувствовать…
Копаясь в сумке, я искала зеркальце, чтобы посмотреть на этот жуткий ‘макияж’. Моя рука наткнулась на что-то пластиковое с резиновыми вставками. Отложив сумку в сторону, я положила себе в ладонь маленького динозаврика – нашего с Оскаром Алекса.
Алекса между нами.
Я больше не могла слышать это имя.
Убрав ключи обратно, я вскочила и побежала к дому. В моей квартире горел свет, балкон был открыт. Интересно, что делали Саммер и Дэн?
“Простите,” – прошептала я.
Мой шепот разнесся эхом по всей Синтре. Я спряталась под козырьком и тихо пробралась на импровизированную парковку у старого кафе. Здесь стоял мой скутер. Перекинув ногу, я надела матовый шлем, не застегивая ремешок, он свободно болтался на голове. Вставив ключ, я резко повернула его. Раздался звук мотора, зажглись фары. Вытерев нос рукой, я смахнула, вновь набежавшие, слезы и убрала подножку.
Скутер несся стремительно. Мимо пролетали дома, магазины, рестораны. Я вспоминала, как Оскар подарил мне его, как мы вместе летели по трассе, когда ветер с сумасшедшей силой бил в лицо, когда, точно также, как сейчас, садилось солнце, город погружался в дымку, когда запах океана наполнял легкие и когда после той поездки случилась самая главная ночь в моей жизни… Управляя и, одновременно, вытирая слезы и размазывая окончательно тушь, я на скорости объезжала по встречке машины, к черту нарушала все правила и пересекала двойную сплошную. Мои всхлипы казались громче звуков трассы. Я плакала, облизывая соленые губы. Щеки и веки начинало щипать. Волосы трепало прямо в лицо, я ничего не видела, не видела дорогу. Перед глазами все плыло. Я убегала. Убегала от себя самой. На край света. В прямом смысле этого слова..!
Затормозив у мыса Рока, где каждый вечер собирались байкеры, я спустилась на скутере вниз по скалам, переехав обвисший забор со знаком ‘Stop’. В этом месте ощущалась настоящая сила ветра, океана и стихии. До воды оставалось несколько метров вниз.
Я слезла со скутера, скинула шлем и немного прошлась. Присела на корточки, вытерла лицо и на секунду остановилась. Остановилась в жизни. Замерла. Вернувшись к скутеру, я нацепила шлем и крепко взялась за руль. Пальцы впивались до боли. Прикусив губу со всей силы, я максимально надавила на газ и закрыла глаза. Скутер несся с максимальной смертельной скоростью. Он несся вниз. Несся с обрыва в бушующий океан. Я не знала, сколько проходил полет, но я успела открыть глаза и понять, что летела в пропасть, что слышала, видела, дышала, любила, жила… в последний раз. Но я так хотела жить! Чем дольше я летела, тем сильнее сжимала руль. У меня было критически мало времени, чтобы продумать малейшие шансы на выживание. Под конец, я отпустила скутер и обхватив шлем руками, прижала его к голове, зажмурилась и подтянула колени к груди. У меня не было времени думать..! Услышав треск, разбившегося о скалы скутера, я почувствовала боль, я должна была разбиться точно также.
Простите. Простите. Простите. Простите. Простите. Простите. Простите. Простите. Простите. Простите. Простите. Простите. Простите. Простите. Простите. Простите…
Я слишком хотела жить. Решая покончить с собой, мы делаем хуже только себе. У себя в голове я статично повторяла одни и те же слова. Я просила прощения за то, что решила временную проблему вечным решением. Мне было уже все равно, но здесь, на Земле, я оставляла всех, кто любил меня. Я была виновата в том, что сломала жизни 5 человек.
Мама…
Папа…
Итан…
Саммер…
Дэн…
Оскар…
Я сделала последний вдох. Холодная вода обволокла мое тело, как прочная пленка. Я попала в вакуум, в аквариум, в вазу, в зеркало. В какой-то момент я расслабила тело. Крошечные пузырьки воздуха облепляли мое тело, а затем стремительно поднимались на поверхность. Я погружалась все глубже и глубже. Меня тянуло ко дну, как бездушный камень. Вода проникала внутрь меня. В рот, в нос, в уши, в глаза. Я не дышала, не чувствовала. Я просто закрыла глаза…
Я хотела жить.
Глава 27
Мне надоело писать отчеты. Они этого больше не стоят. Я не могу писать. Не хочу.
Не исчезай. Дай мне свою ладонь.
На ней написан я – я в это верю.
Тем и страшна последняя любовь,
что это не любовь, а страх потери. 5
Мэгги,
Я пишу тебе это письмо, потому что не знаю, что еще сделать, чтобы ты услышала меня. Как еще я могу прикоснуться к твоему, разбитому на кусочки, сердечку..? Я подумал, прости, если ошибся, что большей близости, чем та, что была между нами, не способен иметь никто, даже самые влюбленные, раздирающие от страсти друг друга, люди не достойны того, что было между нами. Именно поэтому, я имел наглости сказать, что Ты часть меня, а я часть Тебя. Именно поэтому, я пишу письмо.
Я чувствую, что ты, твоя душа и твое хрупкое сердечко, которое я не уберег, глубоко во мне, в самой потайной комнате, в самой
