— Приходите к Судзуки смотреть на замечательного мальчика, получившего десять тысяч писем!
…Шум голосов… Смех… Аплодисменты…
За стойкой — Судзуки, подтянутый, весёлый. Он словно стал выше ростом.
Таро, неумело наряженный в русский костюм, играет на бутылках свою песенку.
Многие молодые посетители ему подпевают. Элли ходит между столиками, стараясь вызвать интерес к выступлению Таро.
— Десять тысяч писем прислали ему! Он мой ученик, я учу его петь и танцевать. Талантливый мальчик!
— У нас никогда дети так не выступали, раньше этого не было, — качает головой кто-то за столиком.
— У вас многого не было, — улыбается Элли.
Японская комната обставлена европейской мебелью.
Солнечный луч на подушке…
Таро спит не на циновке, а в кровати.
Вот он проснулся, не сразу вспомнил, где он и что с ним.
С интересом рассматривает кровать. Вскочил, попрыгал на матраце.
Подбежал к зеркалу, полюбовался на себя в новом ночном кимоно. Отвешивает себе низкие поклоны. Так развеселился, что хохочет вслух.
За дверьми Кэтрин, с котёнком на руках, сгорает от любопытства.
— Таро? Ты смеёшься? Почему ты смеёшься?
Таро, стоя посреди комнаты, громко храпит, желая обмануть Кэтрин.
— Ты спишь? Как же ты смеёшься, если ты спишь? — недоумевает она за дверью.
Решив, что девочка ушла, Таро достаёт из-под кровати ящик из-под консервов, который служил столом в его хибарке. Теперь он полон фотокарточек. Усевшись на пол, Таро вынимает из ящика фотографии мальчишек, здоровается с ними, кланяясь:
— Коля-тян… Вася-тян… Юра-тян…
Кэтрин тихонько приоткрыла дверь, пускает в комнату котёнка. Потом входит сама.
— Извините… Тут мой котёнок… Он без меня двух минут не может прожить…
Таро, не взглянув на девочку, почмокал губами, позвал котёнка.
— Он не пойдёт к тебе без моего разрешения, — уверяет девочка. Увидев, что котёнок прыгнул к Таро на руки, она говорит с достоинством: — Можно, я разрешаю.
Неслышно ступая, входит Судзуки.
— Ну как, отдохнул?
— Здорово отдохнул. Вы мне дайте денег вперёд, пожалуйста.
— Зачем тебе деньги?
— Как — зачем? Сниматься! Мне срочно.
Таро, счастливый, довольный, снимается в маленьком фотоателье.
— Так хорошо? Смотрите, я улыбаюсь изо всех сил!
— Шикарно улыбаешься, — хвалит фотограф.
— Вы меня отпечатайте поскорей, сто штук.
— Богатый заказчик! — удивился фотограф.
— Пока даю задаток.
Таро отсчитывает деньги, отдаёт всё до последней монетки.
На небольшой площадке детский праздник. Высокая эстрада украшена разноцветными бумажными фонариками. Три молодые девушки и Митико танцуют бон-одари — японский народный танец.
У эстрады толпятся дети, они в нарядных летних кимоно.
— Танцуйте с нами в честь мира! Танцуйте веселей! — обращается к детям Митико.
И несколько ребят начинают кружиться, взявшись за руки. В круг становится и Таро.
Чуть поодаль Кэтрин с котёнком на руках разговаривает с толстяком Кэнзо. Он одет по-взрослому: в рубашке с галстуком. Он не сводит глаз с хорошенькой Кэтрин, угощает её леденцами. Она спрашивает неожиданно:
— Скажи, Кэнзо, ты храпишь во сне?
Кэнзо хочет угодить девочке:
— Вот уж никогда!
— А я знаю мальчика, который очень громко храпит и смеётся во сне, — хвастается Кэтрин.
— Если я захочу, я громче тигра могу храпеть, — уверяет Кэнзо. Делает это так добросовестно, что котёнок на руках у Кэтрин шипит, выгибая спину.
А на эстраде танцует теперь одна Митико. Девушки, стоя в стороне, обмахиваются веерами.
— Мы с ног валимся, а она хоть бы что…
— Она собирается идти пешком по городам, в поход мира.
Возле эстрады, среди гуляющих, прохаживается Macao. Он увидел Таро, который пляшет в кругу ребят. Macao опасливо поглядывает на него: не хочет, чтобы Митико с эстрады заметила мальчика.
А Кэтрин смотрит на Таро с открытым восхищением.
— Кэнзо, ты умеешь так танцевать?
— Вот ещё! Так только в деревне пляшут, — отвечает Кэнзо. — Зато я сильный! А у Таро никакой мускулатуры.
Кэтрин задорно кричит:
— Таро! У тебя никакой мускулатуры?!
Таро усмехается, выбегает из круга.
— А ну, толстяк, выходи! — кричит он.
Сразу нашёлся судья и подал знак. Сначала идёт церемония как у взрослых бойцов, потом мальчишки сцепились, и пошла потасовка. Перевес на стороне Кэнзо: он тяжелее и гнёт Таро вниз. Дети бурно хлопают Кэнзо.
Кэтрин заставляет котёнка бить лапками.
Но Таро неожиданно ловко изворачивается, бросает противника на землю. Теперь все бурно аплодируют ему.
Кэтрин подпрыгивает, радуется.
Проходя мимо неё, Таро тихонько вытащил из кармана верёвочку с бумажкой на конце и тянет её за собой по земле.
Котёнок выпрыгнул из рук девочки, побежал за бумажкой. Таро подхватил его и пошёл дальше, не удостоив Кэтрин даже взглядом.
Вечер… Таро стоит перед домом Macao, напоминает ему:
— Вы мне обещали написать адреса. Не всем, конечно, я пошлю сто карточек. Мне сказали: шикарно получусь, — торопится объяснить Таро.
— Ну что ж, раз обещал — напишу, — понизив голос, говорит Macao.
— Я ваш адрес на почте узнал.
— На почте? Нет, ты туда, пожалуйста, зря не ходи.
— Хорошо, я сюда приду, к вам…
— Нет, — шепчет Macao, — и сюда тоже тебе нельзя.
— А почему? — недоумевает Таро.
— Кто здесь? — спрашивает Митико, неожиданно появившись на пороге.
Macao, быстро взяв Таро за плечи, отступает с ним вместе за выступ дома.
Дым папиросы… Macao медленно курит, сидя на камне.
Молчание.
На земле, поджав ноги, хмурый сидит Таро. То ли он не в силах понять сложные переживания взрослых, то ли уже не верит, что Macao напишет адреса, но он спрашивает сердито, даже с вызовом:
— А вы? Значит, вам тоже тяжело меня видеть, если я похож на вашего сына?
— Я — другое дело, — уклончиво говорит Macao, — я мужчина. И потом, у всех по-разному выражается горе… Ты не думай, мы с тобой найдём возможность встретиться.
Таро вскочил:
— Не бойтесь, я к вам не приду, сам напишу адреса…
Сунув руки в карманы, он решительно зашагал в сторону.
В комнате есть стол, но Таро расположился на полу. Удобно устроившись на циновке, он что-то старательно пишет, вооружившись кисточкой. Пыхтит от усердия, ладонью вытирает лоб.
Около него, на корточках, сидит Кэтрин, заинтересованно следит за его занятием.
— Ой, как плохо у тебя получается! Мазня!
Таро вспыхнул:
— «Мазня»! Я срисовываю русские иероглифы. Думаешь, легко?
Кэтрин, взглянув на разложенные на полу конверты, посочувствовала:
— Трудно.
— Справлюсь! Сквозь скалу пройду, а отвечу!
— Хочешь, новость скажу? — тараторит Кэтрин. — Я буду с тобой вместе выступать, когда мы приедем в другой город.
— Молчи, не мешай, — нахмурился Таро. — Почему в другой город? — вдруг поднял он голову.
— Маме и папе предложили вступить в новое дело. Мы и тебя вкладываем как талант.
— Никуда не собираюсь вкладываться. Получу деньги в четверг, и всё…
— Уйдёшь от нас?.. Останься, ну куда ты пойдёшь?.. Мы тебе будем хорошо платить.
Таро продолжает молча писать. У него ничего не получается, он с досадой отодвинул конверт, взял другой.
— Хочешь, я тебе денег дам? Много денег, — предлагает Кэтрин.
— Откуда у тебя?.. — недоверчиво взглянул на неё Таро.
Кэтрин срывается с места, раздвигает лёгкую бумажную стену и вбегает в другую комнату. На столике стоит шкатулка. Кэтрин снимает с шеи цепочку с ключиком, достаёт из шкатулки копилку и возвращается к Таро.
