class="p1">Тамара, сидящая в кресле, вздрогнула от неожиданности.
— А? Да?
— В общем, меня тут осенило, что с бухты-барахты мы выступать не можем, поэтому нужно, чтобы кто-то произнёс вступительную речь перед спектаклем, а ведущий это сделает коряво, так что я ему не доверяю, — затараторила Света. А Тамара в этот момент взглянула чуть выше и сердце её ушло в пятки, потому что в нескольких метрах позади Светы почти что у самой сцены стояла Дурья, вперившая в неё пристальный взгляд. В зале было шумно, но почему-то Тамаре казалось, что Дурья слышит каждое слово.
— …короче, вот у меня есть наброски кое-какие. Давай ты выступишь?
— А? — рассеянно опешила Тамара. — Я? Да нет, я же…
Останавливать Свету и просить отойти подальше, чтобы поговорить об этом, казалось глупейшей идеей. Но Дурья продолжала сверлить её взглядом — Тамара видела это краем глаза.
Света присела рядом с ней, полностью открыв обзор. Дурья стояла возле двух женщин, которые о чём-то разговаривали. Одна из них была в узком чёрном платье до пола, с белым меховым воротом.
— У тебя ведь нет боязни публики? — спросила Света.
— А?.. Н-не знаю… Может, не стоит…
«Хорош мямлить, ты же сама этого хотела!»
«Заткнись, чёртова палка, ты не представляешь, что происходит!»
— Я почему предлагаю, — сказала Света не то, чтобы совсем уж тихо. — Ты на самом деле очень много сделала. Мне до сих пор совестно, что тебе в спектакле места не нашлось. А так ты ребят представишь, и твоя заслуга тоже будет видна. Не смейся, но ты доказала, что «Стаккато» для тебя много значит. Так что давай-ка возьми себя в руки и…
Тамара нервно сглотнула, чувствуя, как по виску на щёку скатывается крохотная капелька пота.
— Л-ладно. Хорошо.
— Ну вот и славно! — Света хлопнула её по плечу. — Давай, почитай вот здесь. Тут не слишком много… Кость, сейчас иду!
На листе бумаги, который она ей дала, ровным почерком был выведен текст приветствия к зрителям и объявления лайт-версии «КВЭП» Уильяма Шекспира. Пробежавшись глазами по тексту и дойдя до последней точки, Тамара поняла, что от волнения не запомнила ни слова.
«Соберись».
Пришлось перечитывать. Тамара нервно сжимала в пальцах лист, а когда рискнула поднять глаза — двух женщин и Дурьи не было там, где они стояли.
«Что они вообще тут делают? Может, я обозналась? Может быть, они просто ушли?» — нервно думала Тамара, оглядываясь по сторонам и стараясь найти в толпе людей Дурьин кроваво-красный вязаный свитер. К своему облегчению, не находила. Руки мелко тряслись. Внезапно внутри вспыхнуло желание разреветься в три ручья, но Тамара пообещала себе, что сделает это позже, дома, в одиночестве. Сейчас нельзя, потому что сейчас всё хорошо. Как ни странно, это сработало.
«Приветствуем, многоуважаемая публика, мы, театральный клуб „Стаккато“, представляем вам…»
Телефон завибрировал.
— Да, мам?
— Солнышко, здравствуй. Я не успеваю в ДК, прости пожалуйста. Может быть, папа подойдёт, я ему звонила…
— Да нет, всё нормально…
— Ты как? Волнуешься?
— Да, немного.
— Не волнуйся, всё будет хорошо. Ты умница и со всем справишься. Глубокий вдох и выдох, помнишь, как бабушка тебя учила?
— Мам, всё хорошо. Давай я попозже перезвоню.
— Ну тогда ладно, давай, целую.
Убрав телефон в карман, Тамара вернулась к чтению вступительного текста. Впервые в жизни она, кажется, почувствовала внутри себя собственное сердце — и оно то и дело сжималось от волнения, потому что долгожданный спектакль теперь уже был совсем близко.
Насколько Тамара поняла из объяснений Светы, «Стаккато» в списке участников шёл четвёртым. Перед ним читала стихи собственного сочинения какая-то женщина. После неё все «стаккатовцы» должны были вылезти из рядов сидений, пройти по боковой стороне и по лестницам забежать за кулисы, где и прятаться по очереди до самого конца спектакля. Что-то подобное происходило и на школьных праздниках, и вообще везде, где пространство за кулисами было непригодным для того, чтобы там с удобством размещались несколько человек.
— ТАМАРУС!!! — к ней подскочила Ксюха, на красивое платье которой был накинут чей-то пиджак — видимо, чтобы скрыть сюрприз. — Ты чё, ты как вообще?! Чё это у тебя?!
— А ты почему не…
— Так меня уже похитили, хы! Я только в последнем акте выныриваю, — Ксюха радостно попрыгала на месте. — Во класс, столько народа! А ты чё, как, в панике, да?! Слушай, я вчера такого кота угарного видела, закачаешься… — она пошарила по несуществующим карманам, видимо, в поисках смартфона, и хлопнула себя по лбу: — Карманов-то нет! Вот я дура! В штанах оставила! Ладно, потом напомни, всё, мне пора, — и Ксюха снова убежала в сторону кулис, подпрыгивая при ходьбе получше чем какая-нибудь Красная Шапочка.
«Ну ничего, когда-нибудь и я так смогу», — подумала Тамара с чуточкой зависти, снова возвращаясь к тексту…
Они закончили репетировать, когда зал стал наполняться детскими группами — множество клубов и продлёнок, располагающихся в ДК, были приглашены на праздник, и здесь уже было не до репетиций. К тому моменту, как на сцену вышел ведущий, а в зале слегка приглушили свет, за широкими окнами уже стемнело.
Тамара волновалась, хоть и не играла роли в постановке — и представить не могла, что чувствуют остальные «стаккатовцы». Костя и Серёжа, как обычно, обменивались колкостями и в шутку ругались, Нюра и Света что-то обсуждали, Ксюха едва удерживалась от того, чтобы запрыгать на месте. Только по Колобку было видно, что тоже переживает: во время репетиций он выдавал больше всех ошибок и часто забывал текст. А роль он играл важную.
А Солнышев, сидящий совсем далеко от Тамары — на другом краю ряда — напоминал колдуна, затеявшего что-то дурное. Впрочем, такую роль он и играл, хмыкнула про себя Тамара.
Она сидела на самом краю, у прохода, поставив Стикер рядом с собой и держа на коленях лист с небольшим текстом, который она усиленно старалась запомнить.
— Короче, ребята, — сказала Света шёпотом, когда со сцены начали вещать приветственные речи, — мы четвёртые по счёту. Перед нами чтения стихов, выступает Юлия Швецова… Как мне объяснили, когда она прочитает третий стих, мы должны будем зайти за кулисы и приготовиться.
Все молча ей покивали.
— А что она читать будет? — спросил Костя.
Света, поморщившись, махнула рукой.
— Какая нам разница? Ты, главное, свой текст не забудь.
— Ага, а то начнёшь со сцены «Сильмариллион» пересказывать, — поддакнул Серёжа.
— Кстати, я прочла недавно от скуки… — начала Нюра, но Света шикнула на всех троих. Дополнительно ей пришлось шикнуть на Ксюху, которая на весь затихший зал прошептала: «А чё ты у Оксимирона
