– Здорово, - тем не менее сказал Алешка. - В самый раз. Зой, ты пришей ей на голову хохолок.
– Это еще зачем? - удивилась Зоя. - У нее гребешок есть.
– Невидный какой-то, - поморщился Алешка. - Не попугайный.
– Так это же курица!
– Ладно, сойдет, - сказал Алешка. - Мама пришьет. Давай свою несушку.
Мы засунули курицу в пакет и пошли домой.
– Чего добыли? - спросила мама от телевизора.
– Попугая, - сказал Алешка.
Мама вздрогнула. Обернулась.
– Это курица, - сказала она, успокоившись. - Игрушечная.
– Мам, - попросил Алешка, - пришей ей хохолок.
– Зачем?
– Хохлатка будет. Мы ее тебе на день рождения подарим. Или на Восьмое марта.
– Больно надо, - сказала мама. - Некогда мне.
Тогда Алешка взялся мастерить хохолок сам. Что он там такое сделал, я не понял. Но, по-моему, когда Прошкин увидит это хохлатое чудище, он к нему не полетит. Он просто в обморок хлопнется.
– Все! - сказал Алешка, очень довольный своим творением. Полюбовался, поставил на подоконник. - Пусть сохнет. А мы пойдем Прошкина проведаем.
Прошкин был на месте. Никто его еще не купил. Мы присмотрелись к его клетке, прикинули, как поудобнее его подманить нашим хохлатым чудовищем, и помчались домой…
…А дома нас ждал небольшой сюрприз. Мы не зря пошлялись с нашим жалобным Мишкой - слух о сборе игрушек разлетелся по всему нашему микрорайону. И, наверное, многие родители обрадовались такому удобному случаю избавиться от старых игрушек.
Когда мы вошли в свой родной дом, наша мама стояла в прихожей по колено во всяких зайчиках, крокодильчиках, обезьянках… А на руках она держала громадного мишку. Ростом примерно с меня. Да он еще и ворчал как голодный.
А вот попугая среди этого добра так и не нашлось. Ну, ничего - сойдет и курица с хохолком.
В тот же вечер мы пять или десять раз сходили в свой бывший детский сад, перетаскивая туда гору игрушек. И нарушили там весь режим.
Детвора, которой давно уже надоели ее привычные игрушки, так налетела на новые, что мы даже подумали - уж лучше бы эти семейные зайчики и рыбки мирно доживали свой век на своих антресолях в родных домах. А здесь они недолго проживут…
Это был фильм ужасов. Представьте! Один малец хватает зайца и прижимает его к груди и тут же видит у другой груди забавную обезьянку - без глазок и без хвоста. Он тут же бросает зайчика и дергает из других рук ободранную обезьянку. Раздается отчаянный рев. А в это время третий расчетливо подползает и забирает в охапку и зайца с хвостом, и обезьянку без хвоста. Тут же кто-то бацает ему плюшевым мишкой по балбешке. Еще один рев. И этот рев подхватывает отчаянный визг - две девчушки так здорово поделили красивую куклу с голубыми волосами, что одной от этой куклы достались ее ножки, другой - все остальное без ножек, а третьей - весь комплект голубых волос…
Воспитательницы и нянечки метались от одной схватки к другой, успокаивали, мирили, делили, наказывали… А мы с Алешкой потихоньку смылись.
– Плохо мы воспитываем молодежь, - сказал Алешка, когда мы подошли к подъезду.
– Дим, - сказал Алешка, - я голодовку объявлять не собираюсь. Я ее не люблю.
– Я - тоже, - обрадовался я.
– Поэтому, - продолжил Алешка, - я решил забрать Прошкина силой.
– Это как? - насторожился я.
– Это хитростью, - уточнил Алешка. - Я сейчас подумаю, а ты будь готов.
Я всегда готов. Силой, хитростью… Но когда мой младший брат проявляет активность, я становлюсь пассивным исполнителем.
…Алешка предложил осуществить похищение Прошкина по той же программе.
– Понимаешь, Дим, - пояснил он свою мысль, - у Прошкина уже такой опыт есть. Его уже один раз украли.
Опыт есть, а вот машины у нас нет. Единственный человек, который мог бы нам помочь, это дядя Федор из нашего дома. Я про него уже как-то рассказывал. Он очень отзывчивый человек. Всегда всем помогает. Его даже просить не надо. Если, например, увидит дядя Федор, что у кого-нибудь машина не заводится, тут же подойдет - глядь, а уже из-под капота одни ноги торчат.
И самое главное, дядя Федор, если даже его попросить о чем-нибудь необычном, никогда не спросит: «А зачем?» Он поскребет макушку и сделает.
Поэтому мы не стали с ним хитрить, а прямо сказали, в чем дело.
– Сделаем! - сказал дядя Федор, не раздумывая. - Доброе дело. Нам бы только до места доехать.
Да, это проблема. Несмотря на то что дядя Федор очень хороший мастер, его собственная машина ездит очень редко. Она старенькая, вся в ржавых дырках, на спущенных колесах. И завести ее может только дядя Федор, к тому же не каждый раз.
Пока мы подкачивали шины, дядя Федор исчез под капотом. Оттуда доносилось только звяканье ключей, пыхтение и бормотание: «Ах, ты вот как? А мы тебя вот этак! Щас заработаешь!»
И заработала! Сама по себе будто.
В глубине двигателя что-то щелкнуло, чвакнуло, лязгнуло, он взревел, и… машина поехала! С дядей Федором под капотом. Прямо к помойке. Дядя Федор болтал в воздухе ногами, а потом вдруг крикнул:
– Стоять! - И машина послушно остановилась возле самого бака с мусором. - Ишь, - проворчал дядя Федор, - разбежалась. То ее ни за что не уговоришь, а то никак не остановишь.
И он оказался очень прав. Когда мы наладили машину и поехали в Ясенево, прихватив нашу приманку в виде ватной курицы, замаскированной под попугая, машина дяди Федора, как он ни старался, ни разу вовремя не остановилась. Каждый светофор мы пролетали на красный свет под визг чужих тормозов и ругань водителей. И после каждого светофора она «клевала носом» и останавливалась в самый неподходящий момент.
Я сидел бледный, вцепившись в ручку двери, а Лешка и дядя Федор веселились от души.
Наконец нас остановил гаишник. Тоже не сразу. Он и свистел, и жезлом махал, и бежал за нами следом.
Догнал, сердитый и решительный.
– Ваши документы! - сказал он дяде Федору.
– Какие документы? - удивился дядя Федор.
– Как какие? - тоже удивился инспектор и постучал жезлом по капоту, отчего тот чуть не свалился на проезжую часть. - Ну, хотя бы удостоверение на право вождения автомобилем.
– Да рази ж это автомобиль? - еще больше удивился дядя Федор. - Это же развалюха.
– Это я вижу, - строго произнес инспектор. - И куда же вы направляетесь на этой развалюхе?
– На свалку, - сказал Алешка. - Нам участковый велел. Говорит: «Уберите ее с глаз долой со двора». Или, говорит, я за себя не отвечаю.
– Я его понимаю, - вздохнул инспектор. - Езжайте. Только тихонечко. Шагом.
– Так точно! - сказал дядя Федор и поскреб макушку. - Только вы отойдите в сторонку, она вас боится.
Теперь и инспектор с задумчивым видом поскреб затылок, приподняв фуражку.
В общем, мы добрались до Ясенева. И даже нашли удобное местечко для парковки - в пределах видимости Прошкина. И стали ждать.
Наконец, пришел Вертинар с тазиком, в котором лежали бананы и яблоки. И тараканы.
– Приготовились! - прошептал Алешка. - Доставайте приманку.
Я вытащил из сумки курицу, замаскированную под попугаиху, и приподнял ее над головой, готовясь запустить в действие. Дядя Федор обернулся и чуть не шарахнулся в сторону.
– Это кто? - шепотом спросил он. - Не кусается?
– Клюется, - хихикнул Алешка. И схватил меня за руку. - Давай!
Я высунул курицу за окошко и стал дергать ее за лапу. Курица замахала крыльями и затрясла хохолком. Который тут же с нее свалился.
Алешка завопил во все горло:
– Прошкин! Ко мне!
Вместо Прошкина к нам подбежала чья-то хорошо воспитанная собака и села в ожидании дальнейших команд. А вот Прошкин что-то не сработал. Нет, вначале все было правильно. Услышав Алешкин призыв, он выпорхнул в дверную щель и полетел к нам, великолепно расправив свой хвост. Но, не долетев буквально двух шагов, шарахнулся, как дядя Федор, и, развернувшись в воздухе почти на месте, ринулся обратно, забился в клетку и стал топтаться на жердочке, быстро приговаривая:
– Какой ужас! Дур-ра! Стр-рах!
Мы растерялись. А дядя Федор сказал:
– Может, покудахтать ему? По-ихнему.
– А вы умеете? - спросил разочарованный Алешка.
– Ща! Попробую. И ты тоже.
Но попробовать им не пришлось. Не покудахтали.
– Деру даем! - прошептал Алешка. И был прав. Вертинар плотно прикрыл дверь в вольеру и решительно зашагал к нам.
Дядя Федор сообразил, что это нам ни к чему, и так газанул, что мы опомнились только на шоссе.
– Не вышло, - вздохнул Алешка, когда мы успокоились. - И чем она ему не глянулась?
– Мне тоже, - сказал дядя Федор. - Теперь сниться будет. - Он покачал головой и о чем-то грустно задумался.
И думал до тех пор, пока нас снова не остановил знакомый инспектор.
– Обманули? - спросил он. - Не стыдно?
Дядя Федор начал скрести затылок. А Лешка тут же нашелся:
– Мы не обманули. Нас там плохо встретили… Напугали…
– Вас напугаешь, - совершенно справедливо вздохнул инспектор. - Документы!
– Нет, правда, - поспешил Алешка. - Так напугали, что мы тут же удрали.
