за угол. Кажется, Лёка видела, как среди гостей мелькнула рыжая голова Квиле.
Наконец прибыли медики и полиция. До полуночи всех опрашивали, и Лёке тоже пришлось рассказывать женщине-следователю, как и зачем она приехала. Правда, Марта уже всё описала, так что вся беседа заняла лишь несколько минут.
Марта дала всем выходной, и отец повёз Лёку домой. Добрались они уже под утро, и Лёка сразу легла спать, а отец ещё долго рассказывал маме, что случилось, и чем всё это может обернуться.
Лёка проснулась во втором часу дня. Некоторое время лежала, глядя, как на фоне лазурного неба и белых облачков раскачивались ветви деревьев, с которых осенний ветер срывал сухие листья. Потом пришла Груша и стала засовывать лапки Лёке под одеяло, пытаясь достать её коготками.
— Всё, всё, встаю.
Лёка поднялась, умылась и накормила кошку. Надо бы и самой поесть. И подумать.
Поставив вариться макароны, Лёка нарезала грибов и лука. Вывалила их на сковороду, посолила, поперчила и стала обжаривать.
Вроде бы отец говорил, что в Растяпинске на удивление порядочные люди в бизнесе работают и в администрации посты занимают. Действительно, почти все они показались вчера Лёке вежливыми и воспитанными. И как их туда занесло? А, ну да. Папа же объяснял. Их пригласили, чтобы повязать незаконной охотой на краснокнижного зверя. Простейшие рычаги давления — в случае чего можно запросто испортить человеку репутацию.
Грибы и лук поджарились до румяной корочки. Лёка вылила в сковороду жирные сливки и оставила тушиться, накрыв крышкой.
А Марте и Квиле с компанией этот банкет зачем? Знать, что происходит? Или…? Или. Ясно, пока оба семейства безобразничали, отмечая помолвку, Лариса наверняка обшарила их дома в поисках черепа. Интересно, нашла? Может, да? И всё это наконец закончится?
Что-то подсказывало, что нет. Не всё так просто.
Лёка вывалила отварившиеся макароны в сковороду, перемешала и снова накрыла.
И как это всё отразится на судьбе Егора?
Лёка набрала номер мамы.
— Как там дела? — задала самый общий вопрос.
— Ну, как. — Мама помолчала. Наверное, проверяла, нет ли рядом лишних ушей. — Кто стрелял — неизвестно. Ружья пропали. Причём оба сразу. Всё списали на несчастный случай.
— А насчёт Егора ничего нового?
— Пока нет. Ты сама-то как?
— Нормально. Завтракаю.
Лёка попрощалась, и мама отключилась.
После завтрака, на десерт, Лёка сварила себе ещё два новых вида шоколада — карамельный и пряный. Поставив обе кружки на полку, устроилась в своём кресле, завернувшись в плед, чтобы посмотреть сериалы на планшете. Выходными надо пользоваться.
Для начала зашла в Сеть. Оказалось, у некоторых мазычей действительно была традиция дарить на свадьбу ожерелья из костей и клыков. Это у тех, что были предателями и вызывали чудовищ, чтобы не принимать христианство. И которые странно чтили Ашназаву. Жертвы ей приносили.
А другие мазычи тоже её почитали, но по-другому. Из жертв — только урожай. И почтение к предкам. И никаких ожерелий из клыков.
Вроде как считалось, что Ашназава ещё и желания может исполнять. Причём любые, вне моральных рамок. Только отвечать за последствия потом самому.
А особо «отличившихся» на земле она просто не забирала, и они превращались в зомби или вампиров.
Какая занимательная мифология.
Насчёт мазычей-кофевладельцев Лёка оказалась права — они во время охоты действительно искали череп. Увы — не нашли.
Спустя несколько дней в «Ойме» появился Квиле. Сел у буфета, заказал пряный кофе. Когда забирал чашку, раскрыл руку. В ладони у него лежала связка беленьких маленьких шариков, висящих на красных нитках. Шарики были обтёсаны в форме человеческих черепов.
— Видела у кого-нибудь такие? — тихо спросил Квиле.
— Нет, — покачала головой Лёка.
Квиле убрал связку и печально вздохнул.
— Не везёт?
— Не везёт, — повторил Квиле, глядя в чашку.
В кафе вошла Лолита Главнова. Направилась сразу к буфету.
— Капучино, — бросила Лолита, сев на стул и доставая смартфон. Набрала номер и нежно замурлыкала: — Я уже освободилась. Да, всё в порядке. А ты когда сможешь? А почему так поздно? И что, что дети? А я, значит, не важна тебе, да? Нет, ну ладно, ладно. Увидимся.
Лёка поставила перед ней чашку. Лолита отпила, потом как будто что-то вспомнила и стала щёлкать пальцами, подзывая Лёку. Всё равно что собаку.
— Да? — Лёка постаралась сохранить вежливость в тоне.
— У меня тут дэрэ на следующей неделе.
— Дэрэ? — переспросила Лёка.
— Ну, бёздник. День рождения, короче. Отмечать буду тут. Передайте вашей гадалке, чтобы была.
— Это не ко мне, — медленно проговорила Лёка, мысленно радуясь, что Лолита её не узнавала.
— Ну, этой вашей Марте скажите. Чтобы обязательно гадалка была. — Лолита расплатилась и ушла.
— Чтобы обязательно была, — с выражением повторил Квиле. — Это десятое число. У них свадьба на этот день была назначена. А теперь на суженого ей погадаешь. Да чтобы нагадала богатого и красивого.
— Так она вроде уже обзавелась, — тихо проговорила Лёка, запоминая, что потом сказать Лолите.
— Вот что, — вполголоса произнёс Квиле. — Ты будь поосторожнее. И всем близким скажи, чтобы оглядывались.
— В смысле?
— Главнов и Крутов больше не друзья. А им полгорода принадлежит. Это, знаешь ли, чревато.
Квиле допил кофе и ушёл.
А смысл его предупреждения стал полностью ясен Лёке только ночью, когда она проснулась от громкого хлопка. Небо отчего-то было не тёмным, а подсвеченным оранжевым. Отдалённо кричали люди, потом выли сирены.
В окнах загорался свет, люди выглядывали на улицу, но ничего толком разобрать было нельзя. Лишь утром по дороге на работу Лёка увидела, что забор у бывшего Дома культуры повален, а само здание ещё больше обрушилось и обуглилось.
Ясно — один бывший брат и партнёр передал привет другому, спалив место стройки мусоросжигателя. Интересно, что будет дальше.
А дальше Марта рассказала, что сгорела заимка, где устраивали охоту. Фаврелия, увы, сумела сбежать. Ещё по городу за день прокатилась целая волна поджогов машин.
— Зато твой отец подзаработает, — пробубнил Валерий Алексеевич, глядя в телефон, когда кафе закрылось после смены.
Пока Лёка шла домой, мимо снова пролетел пожарный расчёт, а за ним — полицейская машина с мигалкой.
— Салон красоты Главновой сгорел, — сказала мама за ужином, разрезая запечённую курицу.
— И что — они так и будут друг другу бизнес палить? — спросила Лёка, радуясь, что «Ойме» принадлежало Марте, а не членам этих семеек.
— Н-да, дела, — протянул отец.
— Так ты, значит, гадать умеешь? — спросила мама, садясь за стол. До этого момента Лёка ей не рассказывала, в качестве кого именно ездила на охоту. — Может, покажешь свои таланты?
— Кофе вечером пить не надо, — попыталась увильнуть Лёка.
Но маму так просто не
