начинается!
Противники взглянули друг другу в глаза – и этого было достаточно. Оба понимали, что не нужны никакие слова – и пощады не будет, в живых останется один.
Видно было, что скоморох рад схватке – кровожадной, беспощадной радостью. Вон как глаза засияли!
В памяти Звана зазвучал голос Молчана: «Если драки не избежать – бей первым!»
Зван ударил – умело, крепко, метко…
Нет. Не метко. Скоморох оказался на волосок в стороне от кулака. И расхохотался:
– Аль мое темя – наковальня, что всяк по нему бьет?
Зван не огрызнулся, не ответил. Он уже понял, что противник ему достался опасный. Быстрый какой! А сам в ответ не ударил – отпрыгнул, смеется…
Званко подался к врагу, попытался схватить его за плечо. Тот чуть шевельнулся – и словно вытек из руки! И запел издевательски:
– Уйду навсегда, хоть туда, хоть сюда! Уйду в никуда, как вода в невода!..
Близко встал, гад! Неосторожно!
Званко шагнул к противнику, попытался его обхватить.
Нерад резко присел, цапнул Званко за плечо, рванул за одежду, швырнул через себя.
Другой бы шмякнулся оземь, словно куль. А Зван ушел в кувырок, легко вскочил, развернулся.
Нерад глядел на него жестко, без улыбки.
– Шустрый… – сказал он тихо и хрипло. – Ладно, поиграли…
И легким движением что-то бросил в сторону Званко.
Парня спасла быстрота движений – и привычка. Он перехватил летящий в него дротик – словно из воздуха взял. И швырнул во врага. Не раздумывал, рука сама дернулась. Они с Молчаном так играли – перебрасывались всем, что подвернется под руку, ловили на лету, кидали обратно…
Дротик легко клюнул Нерада в шею. Не вонзился даже, упал к ногам. Но лицо Нерада исказилось от ненависти и ужаса. Он выдохнул длинное шипящее слово – и Званко, постранствовавший по свету, узнал черное варварийское ругательство. Нерад вскинул ко лбу кулак, словно пытаясь отвести беду заветным жестом варварцев… Но тут ноги его подкосились, он рухнул наземь.
Званко застыл над мертвым врагом, не в силах поверить увиденному. Яд?! Отравленный дротик?.. В поединке? Да как же такое возможно?..
Но тут же Зван опомнился. Раз Нерад – такая сволочь, то собаке собачья и смерть, а вот где Дарёна? Сейчас про Дарёну думать нужно!
Он кинулся в пристройку – и увидел связанную девушку. Она сползла со скамьи и пыталась ползком добраться до двери, но у нее это не получалось.
Зван охнул, упал на колени рядом с девушкой, принялся распутывать узел… эх, нож бы сейчас!
– Где он? – с ненавистью выдохнула Дарёна.
– Я его убил.
– Хорошо… Сам цел?
– Да.
– Еще лучше. Я люблю тебя.
И в этот миг в пристройку ворвалась Незвана.
* * *
Крик приемной дочери Незвана услышала, выйдя на берег Гремячей. Слов не разобрала, кроме «Зван-ко», но голос узнала – и кинулась бежать со всех ног.
Теребиха устремилась следом, причитая:
– Осторожно, сороку не задави!
Незвана вбежала в мельничный двор, бросила взгляд на тело Нерада, услышала в пристройке голоса – и кинулась туда.
Увидев связанную Дарёну, женщина вскрикнула и всплеснула руками, забыв про пленную сороку. Птица воспользовалась этим – вырвалась, с криком заметалась под потолком и вылетела в окно.
Незвана даже не посмотрела на нее – склонилась над связанной Дарёной, принялась помогать Званко развязывать узлы.
Тем временем Дарёна рассказывала им про свои невеселые приключения.
– Легко отделалась, – сквозь зубы процедила Незвана, помогая освобожденной девушке встать. – Если Нерад был варварийским лазутчиком, то это и впрямь опасная сволочь. Земной поклон тебе, Зван, что такого коршуна подбил.
– Уходим отсюда, – скомандовал чуть смущенный Званко.
Все трое вышли на двор – и поняли, что с уходом они опоздали.
Двор кишел змеями. Ползучие гады свивались клубками, ползали, поднимали головы, высовывали раздвоенные языки.
А посреди этого змеиного царства стояла Тереби-ха и роняла тяжелые неразборчивые слова. Незвана поняла лишь «приди на кровь»…
– Не думай, щука, как в сеть попасть – думай, как из сети выбраться… – мрачно сказала Незвана. – Где она столько змей-то взяла?
– Может, морок навела? – спросил Званко. – Я тут с блазней разговаривал…
– Может, и блазнится нам это, – кивнула Не-звана. – А проверить не хочешь?
Званко замотал головой.
А Теребиха тем временем завершила свой призыв.
Зашумели кроны сосен вокруг развалин мельницы. Хлестнул короткий порыв ветра. Разом исчезли змеи – видно, и впрямь старая ведьма навела морок.
В сумерках завился посреди двора вихрь – и шагнул из него… человек не человек… страшный кто-то, огромного роста, в белой длинной рубахе, а на плечах – медвежья голова.
Во двор тихо проскользнул волк Молчан, прижался к стене пристройки, затих. На волка никто не глянул. Все не сводили глаз с древнего божества, явившегося им воочию.
Медвежья пасть открылась, дохнула жаром на людей. Хриплый бас рявкнул:
– Для чего беспокоишь меня, старая? Или должок решила вернуть, обещанное исполнить?
– Да, повелитель! Вот она, девчонка, которая должна была лечь под нож!
Дарёна пискнула. Незвана, не отрывая взгляда от божества, подняла руку, стиснула плечо девочки, успокаивая.
И только сейчас Незвана поняла, что глядит на Велеса из-за мужского плеча: Званко шагнул вперед, заслонив собой их с Дарёной.
– Прольется ее кровь – молодая, горячая, – продолжала Теребиха страстно. – Будешь доволен, хозяин мертвого зверя, – человечина-то слаще дичины. Всё будет как в старые добрые времена! Милостивый взор обратишь на меня, свою рабыню, и пожалуешь мне…
– Рога от дохлого зайца он тебе пожалует, – раскатился над мельничным двором красивый, звучный голос. – Велес, ты уж не серчай, но эту скверную бабу я заберу.
Все взгляды устремились к реке.
На ее темнеющей поверхности замер гигантский сом – неподвижно, словно и не боролся с течением. А на спине сома восседал мужчина с зелеными волосами и пышной зеленой бородой. На голове у него была плетеная шапка из листьев рогоза. Другой одежды не разглядеть было под потоком длинных волос.
Теребиха завизжала, упала на колени.
– Не-ет! – провыла она. – Прости меня, водяной господин! Не забирай меня!
– Ты что это, сосед, мою жрицу уволочь вздумал? – прорычал медведь. Глаза его запылали красным огнем.
– Обидела она меня! – с достоинством ответил водяной. – У меня жена рожала, а ты же знаешь, лучшие повитухи – на земле… Уж я бы ее щедро наградил! А она отказалась, не пошла со мной!
– Не признала я тебя! – закричала Теребиха. – Не признала! А не то бегом бы побежала!..
– Вот ты сейчас бегом и побежишь! Будешь моему младшему сыну люльку качать, раз уж не помогала ему родиться! Я это жене пообещал, она тоже
