стола конфеты, когда за столом сидели гости. Подойти незаметно к столу, гости обедают, и его не замечают. Протянуть незаметно руку в самый центр стола, где стояла ваза с конфетами, мимо папы, мимо мамы, мимо суровой бабушки, и, взяв горсть конфет, незаметно удалиться — точно ничего и не было. А гости бы как обедали, так и обедали.
План Карла XII, короля Швеции, покорителя Польши, Дании и Саксонии был ровно таким же:
Незаметно выступить 17-ти тысячной армией с четырьмя пушками к московитским редутам (это когда русские вторые сутки стояли в пяти милях от шведа в полной боевой готовности, ожидая нападения в любую минуту; драгуны, те и вовсе, вторые сутки спали в седле). Московиты шведов не заметили; шведы незаметно пробегают мимо 10-ти редутов с гарнизонами из 6-ти полков, общим числом в 4730 солдат, с пушками, фузеями и ручными мортирами. Пробежав редуты, шведы пробегают драгунские полки, числом в 21 000 конников, что готовые к бою, стояли за редутами. А потом, внезапно, с победными криками шведы берут штурмом основной русский лагерь, где под началом Петра 42 000 солдат — 58 батальонов, включая гвардию. Московиты при одном внезапном виде шведов бросают ружья и бегут, а шведы их догоняют и колют в спины — всё, как и было 9 лет назад под Нарвой. И — победа!
А сам Карл, с перебинтованной ногой, с носилок смотрит на победу и благословляет своих героев!
Да, как это не смешно (или грустно), но план Карла XII был именно таким.
На что рассчитывал шведский король… До того это было глупо и… страшно. Потому как 17 тысяч солдат шли на неминуемую и верную смерть. А целое государство в руках сумасшедшего короля-ребенка уже к обеду останется и без короля и без армии. И из великой военно-морской державы превратится в страну знаменитую лишь своей квашеной селёдкой, которую кроме шведов никто не любит.
Но еще ранее утро и шведы верят в своего короля. Вот они стоят в строю, их короля проносят на носилках вдоль всего строя. Карл свысока пытается увидеть лицо каждого своего солдата, и каждый солдат ловит взглядом взгляд своего короля.
— Солдаты, друзья! — кричит король, — уже вечером мы все вместе будем досыта пировать в лагере московитов. Вы помните Нарву! Вы помните, что московит страшится шведского штыка! Так напомните этим животным, кто их хозяева.
— Мы! — взорвал украинское небо яростный крик «хозяев России».
— Вперед мои доблестные воины! Вперед!
И «незаметным» маршем шведы зашагали к московитским редутам.
* * *
Русские знали, что шведы выступают, еще, когда те встали на молитву. Все пушки, фузеи и мортиры были заряжены. Петр отдал четкий приказ: в рукопашную со шведом не вступать до последнего — никаких бравых штыковых атак! Бить врага пушечным и ружейным огнем. Петр Великий ценил каждого своего солдата, и в его планах не было меряться со шведом у кого штык длиннее. Все эти годы русский солдат учился быстро заряжать и метко стрелять. Это была военная стратегия Петра: при максимальном уроне врагу, минимальный урон своей армии. Никакой бравады, давить врага наверняка превосходящими силами и с минимальным участием живой силы. Пушки, и еще раз пушки. Не зря Петр остался в памяти многих, как царь, переплавивший колокола на пушки. Так пусть пушки и прославят и Бога, и Россию, и Царя!
Только солнце показало Украине свою ослепляющую красоту, только солнечные зайчики запрыгали по начищенным стволам пушек и фузей, шведская армия, выстроившись в одну линию, вышла на Полтавское поле: 7200 пехоты в линии с четырьмя пушками, и по флангам пехотной линии по 4400 всадников. И 1000 конных валахов — молдаванских наемников, — итого 17 тысяч.
— Всё, мин херц, началось! Вывел-таки Карлуша своих воронят в поле! — Меньшиков осадил коня, легко спрыгнул и подошел к своему царю. — А еще вчера мысли были, что не дурак он, что уходит в свою Саксонию, ан нет, дурак! — в бой собрался!
— И, слава Богу. А то уж я думал, гнать его придется до самой Швеции, — улыбнулся Петр. Он не помнил себя таким возбужденным и готовым к бою. Это первый бой, когда царь, сам, вел свое войско. Прежде Петр, подобно остальным монархам, оставался далеко в тылу, оставляя саму битву своим генералам. Но не такой был этот день. Да, забегая вперед, стоит сказать, что три шведские пули чуть не решили эту битву: одна сбила с Петра треуголку у самого виска, вторую остановил нагрудный «горжет», или как его называли «офицерский нагрудный знак», закрывавший грудь царя, третья же застряла в седле. Но это случится в самый разгар сражения. А сейчас, освещенный солнцем, русский царь Петр Алексеевич Романов, прозванный Великим, вскочил на коня и подъехал к строю своих гвардейцев. Красавцы! высокие, плечистые, стройные! — каждого царь лично отбирал!
— Воины! — разрывая украинский воздух своим величественно царским голосом, воскликнул Петр. — Вот пришел час, который решит судьбу Отечества. И так не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за Государство, Петру врученное, за род свой, за Отечество, за Православную нашу веру и Церковь. Не должна вас также смущать слава неприятеля, будто бы непобедимого, которой ложь вы сами своими победами над ним неоднократно доказывали. Имейте в сражении пред очами вашими правду и Бога, поборающего по вас. А о Петре ведайте, что ему жизнь его не дорога, только бы жила Россия в блаженстве и славе, для благосостояния вашего.
Секунда тишины и… громогласное «Ур-р-ра-а!!!» — стало ответом русскому царю.
— С Богом, — царь обнял и поцеловал своего верного князя.
— С Богом, мин херц, — и яростный огонек блеснул в глазах азартного и верного Алексашки, как его по молодости звал молодой царь, которого и самого тогда кликали не иначе как Петруша.
— На рожон не лезь, — погрозил царь князю.
— Как можно, мин херц! — Меньшиков развернул коня и, пришпорив, рысью — к своим драгунам.
С этой минуты каждый генерал, каждый солдат был на своей отведенной ему позиции, и был готов к бою.
А бой уже шел.
Первые два редута, что русские возвели за последнюю перед самым боем ночь, не были достроены. Как волшебные руины выросли они перед шведской линией. Рассеялся утренний туман и…
— Стоять! — возопили шведские капралы. Шведы остановились. Да, они знали о редутах, но эти, что выползли на них из тумана… эти — стали сюрпризом.
— Ружья к бою! — команда, — цельсь! — шведские фузеи и мушкеты уставились на русские пушки. — Пли! — ушеразрывающий рваный залп, — пики, штыки к бою! Вперё-ёд!..
