ведь ещё не придумал, как попасть в квартиру. Разве не это пункт номер один в плане?
Верней достаёт из заднего кармана банковскую карту «Американ экспресс»:
– Всё продумано. Вот что откроет нам дверь!
– Погоди, ты что, хочешь заплатить кому-то, чтобы он открыл тебе дверь?
– Джордж, что ты несёшь? Это просроченная карточка. Мистер Икс не запирает дверь ключом, помнишь? А для замка с защёлкой банковская карточка – самое то. Я её просто сую в щель, – он разрезает воздух рукой, в которой держит карточку, – и вуаля.
– Ты так уже делал? – Кажется, я теперь знаю, каким образом записка Вернея очутилась у меня под подушкой.
Он смотрит на меня с презрением:
– Разумеется.
Похоже, этот человек начисто лишён совести.
– Я не уверен, что мы должны так поступать, – говорю я, потому что как раз таки уверен, что мы не должны.
– Я понимаю, что тебе немного боязно, Джордж. Это нормально.
– Мне не боязно. – Хотя у меня успела мелькнуть мысль, что за такое вполне можно загреметь за решётку.
– Хорошо, значит, я обойдусь без дозорного. Но если мистер Икс меня там накроет, он, скорее всего, меня убьёт. Я просто хочу, чтоб ты это знал.
– Именно поэтому я и прошу тебя туда не лезть!
– Ты только что переехал, поэтому тебе простительно не понимать. Дело в том, что этот человек уже давно ведёт себя подозрительно. Эти его чемоданы, эти его посетители…
– Погоди, какие посетители? Может, к нему вообще никто не приходил?
Он качает головой:
– Строить догадки – не шпионское дело.
Я не нахожу, что на это ответить.
– И тебя никто не накроет, – продолжает он. – Ты-то останешься здесь, в своей собственной квартире. Ну пожалуйста, Джордж! Всё-таки лучше не идти туда голым.
– Что? Ты собирался идти голым? Почему?
Он раздувает щёки и с шумом выдыхает.
– Не в прямом смысле. Голый означает «без прикрытия».
Я сдаюсь.
– Ладно, я покараулю. Но только один раз. Может, ты обнаружишь, что там вообще ничего такого. И что мистер Икс никакой не убийца.
Верней улыбается.
– Не забудь: три коротких, три длинных, три коротких. – Он встаёт и суёт банковскую карточку в задний карман. – Ладно? Все не так уж страшно, Джордж. Совсем не страшно.
Но мне страшно.
– Когда? – спрашиваю я.
Он улыбается:
– Сейчас, Джордж. Держи хвост пистолетом.
Незаконное проникновение (1)
– Я, наверно, оставлю тут у тебя кроссовки, – говорит Верней. – Ты не против? Не хочу там наследить. Но и снимать их у него под дверью будет тупо. Вдруг я их забуду, если придётся срочно смываться. А он их увидит, и начнёт искать мальчика примерно моих размеров, и…
– Ладно, – говорю я. – Оставляй.
Он развязывает шнурки и выбирается из кроссовок.
– Итак. Три…
– …коротких, три длинных, три коротких, – говорю я. – Понятно.
– Если я не возвращаюсь в ближайшие десять минут, значит, что-то пошло очень сильно не так, – говорит Верней.
– И что мне тогда делать?
– Думаю, вызывать полицию.
– Ты серьёзно? А если ты поскользнулся в носках на кафельном полу, стукнулся башкой о край ванны и потерял сознание, а я, значит, звоню в полицию, и как мы потом им объясняем, как ты туда попал и что там делал? Да нас обоих посадят!
Он внимательно смотрит на меня. Потом наклоняется, снимает носки и кладёт их на свои кроссовки.
– Если я не вернусь через десять минут, вызывай полицию, потому что это будет означать, что я не поскользнулся в носках на кафельном полу, а, наоборот, попал в лапы маньяка-убийцы. Окей?
Я киваю.
Он очень торжественно жмёт мне руку и выходит за дверь.
Я подбегаю к домофону и нажимаю «ВИДЕО». На экране, мерцая, появляется дверь в холле. Я крепко сжимаю в руке нож для масла. В ногах у меня покалывает, как будто это я сейчас вскрываю дверь чужой квартиры, вхожу туда, осматриваюсь, трогаю разные предметы. Это такое же чувство, как когда мы с папой запускаем воздушных змеев на Кейп-Коде, – держишь змея за нитку, и кажется, будто часть тебя отрывается от земли и тоже летит, высоко, слишком высоко.
Я смотрю на часы. Каждые две минуты экран гаснет и я заново нажимаю на кнопку, чтобы картинка ожила.
В течение шести минут не происходит ничего, не считая трёх моих нажатий на кнопку. Покалывание в ногах прошло, и я начинаю жалеть, что не догадался принести себе стул.
Наконец кое-что происходит. В здание входят мальчик Мууу и его няня-подросток. На голове у неё наушники, и она роется в рюкзаке – должно быть, ищет ключи. Мальчик Мууу сегодня не кружится, и вообще вид у него немного печальный.
Я нажимаю кнопку «АУДИО» и говорю:
– Тук-тук.
Девчонка меня игнорирует – а может, и правда не слышит из-за наушников, – зато у мальчика Мууу отвисает челюсть, и он начинает вертеть головой во все стороны.
– Кто там? – спрашивает он у потолка.
– Кенгуру-перебивалка.
На лице у парня появляется широкая улыбка.
– Кенгуру-пере…
– КенгуРУУУ! КенгуРУУУ! – кричу я, потому что понятия не имею, какие звуки издаёт это животное.
Мальчик Мууу складывается пополам от смеха. Его няня находит наконец ключи, и они входят в дом. И в холле опять пусто.
– Развлекаешься?
Я резко оборачиваюсь и вижу Вернея. Он стоит у меня за спиной, прислонившись к стене и скрестив руки на груди.
– Приятно знать, что ты обо мне беспокоился, – говорит он. – Это большое облегчение. Я, значит, мог лежать в ванной мистера Икс с разбитой головой, истекая кровью, а ты тут забавляешься с домофоном.
Я бросаю взгляд на часы.
– Прошло всего семь минут. И ты снял носки.
– А ты всё это время играл в «тук-тук – кто там?» со всем домом!
– Верней, неужели ты думаешь, что все жильцы нашего дома прямо вот в эту секунду стоят у своих домофонов и нажимают «АУДИО»?
– Первое правило работы с домофоном – тишина.
– Ты этого никогда не говорил.
– Я был уверен, что это и так ясно.
– Окей, как всё прошло? Ты нашёл, от чего этот ключ?
Он мотает головой.
– Но я нашёл парочку настораживающих предметов, Джордж. Очень, очень настораживающих.
– Например что?
Верней говорит, что ему нужно сперва перевести дух. Он спрашивает, нет ли у нас картофельных чипсов. Их у нас нет. Он соглашается на полоску сыра. Я приношу стакан воды, он опрокидывает его залпом. Наконец он поднимает на меня взгляд.
– Я скажу тебе ровно одно слово, Джордж: пила.
Верней рассказывает:
Во-первых, у мистера Икс на столе в
