помочь. Память – его особое хобби.
Я вскрикнул, вспомнив о маленькой книжице в своём плаще, а точнее, в мысленной ячейке, которая, по словам Гладстона, была ключом к починке его машины памяти.
– Как я об этом не подумал?
– Полагаю, это потому, что твой разум не столь совершенен, как мой. Или тебя просто отвлекло стадо кошмарных лошадей. Так ты правда видел этих чудовищ? Уже давно ходят слухи о том, что Рон разводит нечто ещё более ужасное, чем адские псы.
– Это правда, – ответил я. – Мы были в его штаб-квартире и… Погодите, Хоук! Мы были в его штаб-квартире! В его логове! Я знаю, где его найти! Мы можем собрать рыцарей Круга и… – Я замолчал.
Флинт покачал головой.
– Боюсь, всё не так просто, – ответил он. – Сейчас Рон уже знает, что ты там был. Если ты вернёшься, то ничего не найдёшь, кроме, возможно, ловушки, которую он для тебя устроит. Рон очень могущественный маг и вполне способен переместить своих людей или даже замок с бездной в более подходящее место. Он уже делал это раньше. Это четвёртое или пятое месторасположение Долины кошмаров за последние восемьсот лет.
Я нахмурился.
– Значит, всё было зря?
– Наоборот! – воскликнул Флинт. – Ты забрал острый камень. Он ведь у тебя с собой, да? – Он протянул руку. – Дай его мне, и я сделаю тебе ещё один подарок. Подарок, который сможет сместить чашу весов в этой войне в твою сторону.
Я открыл мысленную ячейку и извлёк камень. Пока Флинт рассматривал его, Хоук рассматривал меня.
– Ты сделал это без помощи плаща? – спросил он.
Я фыркнул.
– Это совсем легко.
– Ха-ха! – Он похлопал меня по спине. – Я знал, что у тебя получится. Никогда в этом не сомневался! Расскажи мне, как это вышло.
Флинт обнюхивал камень. Удовлетворённый, он швырнул его в кипящий котёл и снова взялся за весло. Я рассказал историю своего прорыва Хоуку, который пришёл в восторг.
– Признаю, это не тот драматический момент жизни или смерти, которого я ожидал, но кто я такой, чтобы жаловаться?
Я рассказал ему о других вещах, которые проделал с плащом во время нашего приключения, и заметил, что мне ещё предстоит научиться направлять силу сквозь другие кнопки, не поворачивая их.
Но вместо того, чтобы изобразить разочарование, Хоук пришёл в полный восторг.
– Теперь ты его контролируешь! В некоторых случаях весьма мастерски. Запечатываешь людей в стены, оказываешь магическое воздействие на других, а не на себя. Это тонкая работа!
С торжествующим криком Флинт вытащил из котла край камня. Он приобрёл серебристый цвет и сверкал на солнце. Флинт спрыгнул с табуретки и подбросил коралл в воздух. Сначала я подумал, что он хочет бросить его на землю, но за секунду до падения в воздухе появился кузнечный горн, и камень упал прямо на него.
Флинт шагнул к горну и захлопнул дверцу, откуда исходил жар. Из воздуха появились пара толстых кожаных рукавиц, большая железная наковальня и подставка с инструментами.
– Возьми щипцы, Дрейк, – приказал он, и Дрейк надел рукавицы и поднял тяжёлые щипцы. Флинт велел ему вытащить камень из горна, и когда мой приятель-минотавр поднёс его к наковальне, Флинт принялся обрабатывать его молотками с поперечным бойком, вытягивая коралл и придавая ему нужную форму, пока Дрейк удерживал его щипцами и вращал.
Хоук тем временем продолжал задавать мне вопросы, и я поделился с ним своей «музыкальной» теорией относительно того, что я услышал или почувствовал в отношении кнопки Е8.
– Музыка! – произнёс он, когда я закончил. – Интересное сравнение. Некоторые учёные полагают, что магия исходит из нас, подобно свету, на частотах разной длины, хотя не существует способа измерить подобные вещи. Возможно, что одна из функций плаща заключается в том, чтобы научить тебя сознательно проводить между ними различие. Уверен, что маг, способный на подобное, может управлять своей силой иначе, чем мы все. Когда Гладстон об этом узнает, для него это станет памятным днём.
Хоук продолжал болтать о всякой магической ерунде, и я повернулся к Флинту, который как раз закончил ковать. Теперь он закаливал клинок. Он взял у Дрейка щипцы и подошёл к котлу. Горн, наковальня и инструменты, стоявшие у него за спиной, исчезли. Он опустил пылающий клинок в варево, и я услышал хлопок и шипение. После этого Флинт взял клинок, отшвырнул щипцы в сторону и сел к точильному камню, который, как обычно, в нужный момент возник прямо перед ним.
– Если он может вызвать все эти предметы, – шепнул я Хоуку, – то зачем ему вообще делать нож? Почему он просто не может его создать?
– Твой шёпот не помешает мне тебя услышать, потому что ты находишься прямо у меня в голове, Саймон Фейтер, – ответил Флинт, не сводя глаз с клинка, который по мере натачивания сверкал всё сильнее и сильнее.
– У вас в… – начал я и тут же забыл, что хотел сказать. Я вспомнил, как находился внутри плаща-перевёртыша, внутри мысленной ячейки. Кажется, там я мог делать всё, что угодно. Там могло происходить всё, что угодно. Я мог создавать предметы из ничего.
– Верно, – сказал Флинт. – Я слышу твои мысли. Демонстрацией своих творческих способностей я ввёл тебя в заблуждение. Да, они у меня есть, но никто не в состоянии длительное время производить такие сложные манипуляции. По крайней мере, в реальном мире. Ты находишься в моей мысленной ячейке, Саймон. Ты никогда не думал, почему Хоук, один из самых могущественных магов на свете, без единой жалобы позволил мне захватить его в плен, отправил своего ученика в опасное путешествие и делает почти всё, что я пожелаю?
– Нет… – признался я. – Вообще-то да. Теперь, когда вы об этом упомянули, я понимаю, что это довольно странно.
Хоук закатил глаза.
– Потому что он знает, что находится в моей мысленной ячейке, которую нельзя покинуть без особого разрешения и где я являюсь своего рода богом. Конечно, при желании он мог бы переместиться в свою мысленную ячейку, и тогда бы наши разумы, наши души одна внутри другой сражались бы за превосходство в зрелищной и, без сомнения, роковой для одного из нас битве воли и магии.
– Убив в процессе всех вас, – добавил Хоук.
– Вполне вероятно, – согласился Флинт.
– Если бы только я не отправился в свою мысленную ячейку и не присоединился к Хоуку, – вставил я.
Флинт побледнел.
– Ух ты! – воскликнул Дрейк и едва не лишился чувств от восторга [105].
Хоук крепко схватил меня за плечо.
– Не стоит этого делать. В таком состоянии разум не способен функционировать нормально,
