ветки, но этим лишь ухудшил положение вещей: ветки, листья и гроздья винограда стали расти еще быстрее и гуще, оттесняя мальчика к выходу из крипты.
– Нина! – отчаянно закричал он, потеряв девочку из виду: виноградные лозы заполнили крипту до маленьких окон под потолком.
– Где ты? Что происходит?! – крикнула девочка в ответ, не видя Ческо. – Мы же точно следовали указаниям!
Она судорожно пыталась понять, почему ситуация развивается таким странным образом.
Новый сильнейший грохот заставил задрожать стены собора. Умолкла музыка органа: от испуга Фьоре не смогла играть дальше. Смолк и голос Додо.
– Додо!.. Додо! – закричала Фьоре, торопясь к Главному алтарю.
Сцена, представшая перед ней, была настоящим кошмаром!
Человек, стоявший на коленях в первом ряду, лишь притворялся замершим, подобно остальным прихожанам. Вскочив на ноги, он схватил Додо.
– Каркон!! – завопила Фьоре.
Князь сжал обеими руками шею несчастного мальчика.
– Он больше никогда не будет петь свои дурацкие песенки! И никогда больше не будет дышать! – загоготал князь.
Фьоре направила на него Талдом.
– Отпусти его! – храбро приказала она.
– Давай, давай стреляй! Прихлопнешь также и своего дружка! – рассмеялся князь, не ослабляя хватки.
Юная алхимичка сделала несколько шагов к Каркону, держа его на прицеле. Тот, продолжая истерически хохотать, одной рукой сжимал шею Додо, а другой тянулся к его жезлу. Еще немного – и он схватит Талдом!
Гнев взял верх над опасением попасть в друга. Фьоре нажала на гоасиловые глаза Гуги, из ее клюва вылетел поток вязкой массы, которая моментально разлилась по полу. Ноги Каркона заскользили, как по льду, и он, не удержав равновесия, упал. Чтобы смягчить падение, ему понадобились руки, и он был вынужден отпустить Додо.
Воспользовавшись этим, девочка подскочила к лежащему на полу Талдому и пинком отправила его к одной из дальних колонн.
Разъяренный Каркон с трудом поднялся на ноги и сумел схватить Фьоре за волосы, вереща как резанный:
– Проклятая девчонка! Я раздавлю тебя первой!
Додо с посиневшим от удушья лицом пришел в себя и лихорадочно задышал. Отдышавшись, подошел к своему Талдому, слыша, как вопит от боли Фьоре, размахивающая кулаками в попытке достать Каркона. Ей удалось попасть кулаком в физиономию князя, и тот с воем отскочил, отпуская девочку. В его руке остался клок ее волос.
Фьоре покатилась по полу, крича Додо:
– Приготовься! Сейчас будем стрелять!
Додо схватил свой жезл обеими руками: раненая отозвалась острой болью. С мужеством человека, которому нечего терять, он направил жезл на противника. По сигналу Фьоре оба одновременно выстрелили в Каркона языками пламени и шарами, утыканными иглами. Князь запрыгал по скамьям, сбрасывая с них замерших в молитве людей, которые падали на пол без единого вскрика.
Отбежав на безопасное расстояние, Каркон выхватил Пандемон:
– А теперь держитесь, проклятые сопляки! – заорал он.
Пандемон дернулся, и из него в ребят полетели молнии, а за ними – стая летучих мышей.
Фьоре и Додо укрылись за алтарем, но их быстро настигли летучие дряни и, злобно пища, набросились на ребят.
Гулкие звуки битвы эхом наполнили собор. Визги, писки, крики и удары слились в единый адский шум.
Каркон, распахнув плащ, хищной птицей подлетел к алтарю и завис над головами ребят, готовый поразить их мощным электрическим разрядом.
В этот момент узловатые ветки и листья виноградной лозы, проросшие далеко за пределы крипты, достигли Главного алтаря. Среди непрерывно растущих веток, пытаясь освободиться, барахтался Ческо. Его крик добавился к шуму битвы и истерическому хохоту Каркона. Ветки заполнили большую часть центрального нефа, выдавив несколько окон. Крики Рокси на шпиле одной из башен стали слышнее.
Оставшиеся в живых летучие мыши внезапно вылетели в разбитые окна, бросив Каркона одного. От такого предательства князь рассвирепел еще сильнее. Размахивая Пандемоном, он пытался поджечь растение, разраставшееся на глазах и мешающее ему видеть своих врагов.
– Эй, где ты там! – крикнул князю Ческо, поудобнее устраиваясь в ветвях. – Иди ко мне!
Их схватка была смертельной.
Огонь, пламя, дым. Собор превратился в настоящее поле боя. Фьоре и Додо удалось продраться сквозь сплетение ветвей, занять хорошую позицию и выстрелить в Каркона, которому в тот же момент в голову попал раскаленный шар, выпущенный Талдомом Ческо.
Каркон заорал от боли. Не выпуская Пандемон из рук, он зажал рану ладонью. И тут виноградные ветви заплелись вокруг него словно гигантская корзина. Дергаясь как одержимый, князь попытался разорвать ее руками, но узловатые ветви уже обвились вокруг его запястий и щиколоток.
Растение продолжало быстро разрастаться. Достигнув сводчатого потолка, оно утащило с собой тело Каркона, повисшего вниз головой. Он еще не оставлял попыток освободиться, но это было уже невозможно. Глаза князя побелели, изо рта потек фиолетовый яд, который, попадая на листья, мгновенно разъедал их.
Пандемон выскользнул из его рук и с громким шумом упал в центр алтаря. Меч, выкованный спящими Воинами, разлетелся на тысячи осколков, из каждого к потолку взлетели фиолетово-черные язычки пламени.
Висящий наподобие колбасы Каркон угрожающе завопил:
– Вам конец! Вы все умрете! Покрит разорвет вас в клочья!
Появление Нины подняло боевой дух ребят. Она пробилась к ним, прожигая ход среди веток, действуя Талдомом словно паяльной лампой.
С ловкостью фокусника крутя жезл в руке, она без малейшего страха смотрела на Каркона.
– Это тебе конец, – спокойно сказала она. – Тебе больше не придется сеять ненависть. И не пугай нас своим монстром, ему не под силу помешать нам одержать окончательную победу над Злом. Твой Пандемон разбился и больше не сможет никому навредить. Твоя история завершена здесь, в этом соборе, который ты чуть не разрушил.
– Вам никогда не найти цифру 8! – Князь еще пытался сделать хорошую мину при плохой игре. – Никогда! Покрит ни за что не даст вам это сделать!
Нина усмехнулась и повернулась к друзьям:
– Фьоре, садись за орган и играй. А ты, Додо, продолжай петь.
Она подняла вверх стянутое стеклом лицо, в котором отражалось пламя от догоравших на алтаре осколков Пандемона, и с презрением посмотрела на врага, висящего вниз головой и раскачивающегося словно маятник.
Нина физически ощущала переполнявшую ее энергию: свет кропильницы зарядил девочку силой и отвагой. Ее мозг теперь был напрямую связан с Талдомом Этэрэи. Она сознавала, что сейчас не существовало преград, которые могли бы помешать ей победить Зло!
Девочка нажала на гоасиловые глаза Гуги, из клюва жезла подул сильный ветер, который загасил огонь. И словно по сигналу, Фьоре возобновила игру на органе, сверяясь с написанными указаниями, а Додо хрипло запел заученную фразу. Виноградная лоза остановила свой рост, а затем стала уменьшаться в размерах до
