Цупко Павел Иванович
Пикировщики
Все дальше уходит от нас день 22 июня 1941 года, когда немецко-фашистские войска вероломно и внезапно напали на нашу Родину. Тем драгоценнее и значимее воспоминания современников и непосредственных участников тех суровых событий. Бывший военный летчик Павел Цупко в своей книге «Пикировщики» ведет рассказ о первых днях войны и последующих жарких боях на подступах к Москве, в грозовом небе блокадного Ленинграда, над просторами Балтики.
В центре повествования образ двадцатилетнего юноши, будущего Героя Советского Союза Константина Степановича Усенко, прошедшего за войну путь от рядового армейского летчика до командира 12-го гвардейского пикировочно-бомбардировочного авиационного Таллинского Краснознаменного ордена Ушакова полка, его командирах и боевых друзьях. Читатель знакомится с В. П. Богомоловым и дважды Героем Советского Союза В. И. Раковым, с Е. И. Челышевым и Героем Советского Союза С. С. Давыдовым, с М. Д. Лопатиным, А. И. Устименко и многими другими.
Написанная на основе документальных и исторических материалов, личных воспоминаний, книга позволяет лучше понять, почему паша авиация, оказавшись значительно ослабленной в первые дни войны, сумела затем добиться превосходства над сильным и хорошо оснащенным воздушным флотом фашистской Германии.
Через всю книгу проходит мысль о том, что война — это тяжелейшее бедствие и победа в ней достигается предельным напряжением физических и духовных сил, что запас прочности бойцы всегда черпают в своей идейной убежденности и патриотизме, верности и преданности любимой Отчизне.
События описываются с завидным знанием дела, без приукрашивания, с привлечением широкого круга действующих лиц — от рядовых летчиков до комсостава, — все так, как было на войне, и в этом повседневном героизме и мужестве четко вырисовываются истоки великой нашей Победы. Немало места в книге отводится показу взаимодействия пикировщиков, истребителей, штурмовиков, торпедоносцев и топмачтовиков, проведению комбинированных ударов по врагу разных видов авиации.
За мыслями, убеждениями и поступками летчиков незримо присутствуют твердая направляющая рука и вдохновляющая сила ленинской партии. Именно под руководством Коммунистической партии крылатый Балтийский флот в ходе Великой Отечественной войны добился больших успехов. Летчики Балтики совершили более 158 тысяч боевых вылетов, потопили 388 различных боевых и вспомогательных судов, более 200 крупных транспортов с сотнями тысяч тонн грузов, в воздушных боях и на земле уничтожили 2418 вражеских самолетов, сотни танков, орудий, минометов, складов, железнодорожных эшелонов, тысячи автомашин и десятки тысяч гитлеровских солдат и офицеров. Значительная доля этих результатов принадлежит славным гвардейским пикировщикам. Их на Балтике было немного — всего один авиаполк, но именно они уничтожали особо прочные «точечные» цели: артиллерийские батареи, доты, мосты, командные пункты, корабли в море и на военно-морских базах.
Мы убеждены, что «Пикировщики» займут подобающее место среди книг о героических делах советского народа в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками.
Многие ветераны войны найдут на ее страницах свои имена, а читатели узнают о судьбах тех, кто отдал жизнь за нашу Родину. Духом крылатого девиза «Никто не забыт, ничто не забыто» как раз и пронизана эта книга. Ее с интересом прочтут и люди старшего поколения, и молодежь, не принимавшая участия в минувшей войне.
Командующий ВВС Краснознаменного Балтийского флота
в период Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза,
генерал-полковник авиации М. И. Самохин
1
В нашем 13-м скоростном бомбардировочном авиационном полку военно-воздушных сил Западного особого военного округа Константина Усенко звали «сын Донбасса» не только потому, что он был родом из Донецкой области. Из Донбасса у нас служило много славных парней. Гордостью полка, например, был Александр Устименко из шахтерского города Красный Луч. Он храбро воевал и за подвиги, совершенные в самом начале Великой Отечественной войны, первым в полку был награжден орденом Ленина. Замечу, что Александр еще с авиашколы был близким другом Константина. Не случайно, оба стали нашими лучшими летчиками. Но об этом потом. Сыном Донбасса Усенко прозвали с легкой руки командира авиаполка полковника Ушакова. Случилось это так.
В авиаполк Константин приехал глубокой осенью 1940 года в числе одиннадцати выпускников Ворошиловградской школы военных летчиков — молодых, задорных, влюбленных в свою профессию. В те довоенные годы двадцатилетние комсомольцы мечтали о покорении пятого океана, об Арктике, о подвигах. Поэтому они все, как один, рвались в небо! И надо отдать им должное — летали здорово! Всего за два месяца приехавшие изучили новый для них самолет — пикирующий бомбардировщик Ар-2 и были введены в боевой состав. Костя Усенко оказался среди первых.
Впрочем, у него всегда так получалось: в семилетке, в аэроклубе, в техникуме, в авиашколе. Старательный, любознательный, с быстрой реакцией восприятия, он буквально все «схватывал на лету», да так добросовестно, что повторного объяснения не требовалось. Учителя и инструкторы ставили его в пример. Константин от похвал краснел, но не зазнавался; будучи от природы застенчивым, он держался в стороне, однако именно на него почему-то в первую очередь обращали внимание.
Так произошло и в 13-м. При первом же знакомстве полковник Ушаков, рассматривая строй вновь прибывших, задержал пристальный взгляд на Усенко.
— Пожалуй, начнем с тебя, сын Донбасса, — сказал командир полка и приказал: — Представьтесь!
Все были очень удивлены, что полковник, не листая личных дел, точно определил, откуда летчик родом. Константин, услышав обращение, тоже смутился, но не растерялся, ответил спокойно и громко:
— Младший лейтенант Усенко. Из Донбасса.
— Значит, я не ошибся. — Ушаков добродушно улыбался. — Впрочем, ошибиться трудно. Как у вас в Донбассе называют горы породы, что ссыпаются возле шахт? Терриконами? Вот если ту гору опрокинуть и поставить на вершину, то по конфигурации это будешь ты, Усенко: рост и ширина плеч подходящие! Правда, по габаритам до террикона ты пока не дотянул, — продолжал шутить полковник, — но, думаю, не все потеряно. Сколько тебе сейчас лет? Двадцать? Вот доживешь до моих, будешь в самый раз. А по крепости ты, как видно, и теперь не уступишь антрациту? Эко вымахал!
