Костров еще никогда не был с девушкой в ресторане, да еще с той, с которой спал. Фонарчук и Емельянов в ресторанах бывали часто и с девушками и без девушек, их-то ничего не смущало. А Кранову они сегодня обещали зайти, в ресторане «Огонек», недалеко от метро «Автозаводская», играла очень приличная бит-группа «Друзья». Ребята все взрослые, все после армии, служили в ГДР, оттуда усилители и гитары. У Кранова беда — запили бас-гитарист, клавишник и гитарист. Кранов сам играл и пел с аккордеонистом и ударником. Приход Фонарчука и Емельянова Кранов воспринял с воодушевлением: может, помогут? Фонарчук пошел звонить в «Огонек» сказать, что не приедут. Сироткин Валера, соло-гитарист, подошел к телефону:
— Игорь, не приезжайте, у нас прорвало канализацию, ресторан закрыт минимум до среды. Я специально ждал твоего звонка.
Фонарчук сразу сообразил, что надо делать.
— Слушай, Валера, забирай гитару, усилитель и езжай в «Центральную». Здесь завал с оркестром, запили ребята.
— Слушай, Игорь, у нас нет ударника, а так не все разошлись. И Аркадий, клавишник, здесь.
— А что, идет! Вечер не терять, деньги заплатят, — предположил Сироткин.
— Не вопрос. Берите такси и приезжайте, — сказал Фонарчук.
Фонарчук подошел к Кранову:
— Сейчас ребята из «Огонька» приедут. У них канализацию прорвало. С тебя для них деньги за заказы.
— Ясное дело! — Кранов развел руками.
А что оставалось Кранову? В наличии был он, аккордеонист и ударник Леня Вайнштейн. К нему подошли с банкета солидные люди.
— Ребята, сыграйте рок-н-ролл.
Уже подвыпившие люди стали объяснять Кранову:
— Десять лет назад мы работали в Штатах. Музыка молодости, так сказать.
А что мог сыграть аккордеонист и Кранов? До мозга костей ресторанные «лабухи», сейчас у них и «Ландыши» вряд ли бы получились. Фонарчук и
Емельянов, закусив котлетой по-киевски, с горячим маслом внутри, поднялись на сцену.
— Кранов, с тебя причитается! — Взяли гитары, настроились. — А что, хорош инструмент!
— Еще бы, — сказал Кранов. — Лимит Мин-культа.
Проверили голосовую аппаратуру. Венгерская, из того же лимита.
— Ну, поехали.
«Rock around the clock», «Long tall Sally», «Hallo Mary lou» — классика рок-н-ролла 50-х, четко, слаженно, без перерыва. Какой-то парень предложил 25 рублей, сказав:
— Сыграйте еще рок-н-ролл.
Сыграли. Кранов был доволен. Подъехали ребята из группы «Друзья», сделали паузу настроить аппаратуру. Кранов издалека слушал, что творилось на сцене. А там уже была группа, о которой он мечтал, опытные кабацкие «лабухи», отлично играющие бит-музыку.
Они уже овладели аудиторией, поздравили кого надо, от кого надо передали привет. Музыка была хороша, гитарная инструментальная, «цыганщина», шлягеры типа «Черного кота», «Пушистый беленький котенок», вальсы, твисты, все вежливо, с юмором. Сделав паузу, Валерий Сироткин, лидер группы, сказал:
— Нас просят сыграть один очень известный твист «Let’s twist again as we did last summer». Обязательно сыграем прямо сейчас. Но в нашем репертуаре он называется «Твист Гена с лавсаном». Запомните!
Стоявший рядом с Крановым директор ресторана засмеялся:
— Во дают! Игорь, это кто?
— Да вот хочу взять вместо своих алкашей.
— А что, бери, — одобрил директор. — Народ на них пойдет.
Кранову верилось и не верилось, и кого благодарить? Судьбу, прорвавшуюся канализацию, Фонарчука с Емельяновым или подружку Кострова с 5-м номером груди, которая и привела сюда компанию?
Москва. Ул. Куйбышева. Министерство культуры СССР. Октябрь 1967 года
Министр культуры после недолгого раздумья позвонила 1-му секретарю МГК ВЛКСМ и попросила его организовать встречу с активистами бит-клуба, при этом уточнив, что комсомольских функционеров ей не надо. Пусть придут те, кто разбирается по-настоящему, 1–2 человека. Главный комсомолец Москвы просил два дня, чтобы подумать.
— Кстати, — заметила министр, — встречу надо организовать без лишней помпезности, только я и активисты клуба. И все это между нами.
Через два дня 1-й секретарь МГК ВЛКСМ сообщил, что на неофициальную встречу с министром придут Михаил Сушкин и Александр Марков.
— А это кто такие? — поинтересовалась министр.
— Сушкин — секретарь комитета комсомола Гостелерадио, председатель бит-клуба. А Марков — активист клуба.
— Да? — спросила министр. — Лозунги, знаете, я и сама могу произносить.
— Нет-нет, они разбираются. Особенно Марков, замсекретаря комитета комсомола МГПИ им. В. И. Ленина. Изучает английский и французский языки, собирает пластинки. Поп-музыку хорошо знает.
— Ну ладно, пусть придут завтра к шестнадцати ноль-ноль. Внизу их встретят.
* * *
Сушкин и Марков, немного смущаясь, стояли у большого стола для совещаний в кабинете министра, не совсем понимая, зачем они понадобились министру культуры.
Помощница налила каждому чай в фарфоровые чашки, а в хрустальную вазочку насыпала хрустящих горчичных сушек.
Министр культуры, стройная, элегантная, в хорошем заграничном костюме, бесшумно вошла в кабинет.
— Садитесь, — сказала она. — Давайте знакомиться.
Посмотрела на комсомольский значок Сушки-на, улыбнулась:
— Вы, конечно, Миша Сушкин, а вы — Саша Марков.
— Так оно и есть, — подтвердили молодые люди.
— Кстати, чай хороший. Индийский. Ну а сушки — мои любимые, горчичные, — улыбнулась министр. Взяла одну, обмакнула в чай.
Разговор за чаем с сушками продолжался около двух часов. Марков ей понравился: толковый мальчик. Сушкин мыслил более схематично, по-комсомольски, но был в материале, знал, сколько коллективов в клубе, кто что играет.
— Ну а кто-то среди ваших коллективов есть международного уровня, ну, как «Битлз», например?
— Нет, — сказал Сушкин.
— Нет, что вы! — замотал головой Марков. — Нет, откуда?
— Пока нет, — уточнил Сушкин.
— А будут ли? — спросила министр.
— Стараются, — пожал плечами Сушкин.
— Ну, одного старания мало, тем более когда профессионализма нет. Как я понимаю, все ваши ансамбли — это самодеятельность, наспех обученная играть на гитарах, — чуть улыбаясь, сказала министр.
— Ну, в общем-то, да, — кивнул головой Сушкин.
Марков молчал.
— Ну вот что, товарищи, — тон министра стал деловым. — ЦК КПСС настаивает на издании приказа, регламентирующего работу и деятельность вокально-инструментальных ансамблей. Не слышали о таком? — спросила министр. — Тогда пока это все разговоры между нами. Вот освобожусь от мероприятий, посвященных пятидесятилетнему юбилею советской власти, отдохну и выделю вам людей для совместной работы над приказом. А пока все сугубо между нами. Во всяком случае, сегодня я узнала, что хотела. А когда решу дела с приказом, вас найдут.
