выходили из комнаты, а то и из дома.
«Устав сидеть, – вспоминала А.А. Есенина, – он медленно расхаживал по комнате из конца в конец, положив руки в карманы брюк или положив одну из них на шею. На столе он не любил беспорядок и лишних вещей, и если это был обеденный стол, то на чистой скатерти лежали только бумага, его рукопись, карандаш и пепельница. Сам он сосредоточен, и, если войдёшь к нему в комнату, – он смотрит на тебя, а мысли его далеко, он весь напряжён, губы сомкнуты, а на щеках ходят желваки».
Примерно такую же картину творческой лаборатории поэта даёт И.И. Старцев: «У Есенина была своеобразная манера в работе. Он никогда не планировал на бумаге. В черновиках его редко можно обнаружить следы кропотливого писательского труда. Он брался за перо с заранее выношенными мыслями, легко и быстро облекая их в стихотворный наряд. Закинув руки за голову, он, бывало, часами лежал на кровати, ни с кем не разговаривая, и не любил, когда его в такие моменты беспокоили». Застав однажды Есенина в таком оцепеневшем состоянии, Сахаров спросил, что с ним. Есенин ответил: “Не мешай мне, я пишу”».
За зиму 1924/25 годов, которую Сергей Александрович провёл на Кавказе, Бениславская приобрела кое-что из мебели и создала некий уют в своей комнате. Из бытовых новинок всем запомнился небольшой пузатый самовар, у которого любил посидеть вернувшийся с Кавказа поэт. Хорошо известна фотография Сергея Александровича с матерью за этим самоваром. А вот что вспоминал в связи с ним писатель Всеволод Иванов:
«Есенин вставал рано, ровно в девять. На стол ему подавали самовар и белые калачи, которые он очень любил.
– Потчую по-приятельски, а гоню по-неприятельски, – приговаривал он. – А теперь, после нашего рязанского чая, попробуй-ка кавказского. – И он доставал из-под стола бутылку с красным вином».
Есенин довольно близко сошёлся с Всеволодом Ивановым, писал о его «глубокой талантливости», особо подчёркивая, что «язык его сжат и насыщен образами, материал его произведений свеж и разносторонен». Всеволод Вячеславович, будучи ровесником поэта, смотрел на него как на старшего собрата по перу. Интересны его наблюдения за Сергеем Александровичем.
«Стоя перед зеркалом, Есенин любил повторять:
– Как поприумоюсь, да поприоденусь, да попричешусь, так что твой барин стану. Люблю кривые зеркала – как тобой кто залюбуется, ты и думаешь: “А что, взял?”
С. Есенин с матерью
– А ты весёлый, – сказал я с удивлением.
Есенин ответил:
– Не я весёлый, а горе моё весело».
О горе Сергей Александрович обмолвился к слову: весной 1925 года никакого горя [116] у него не было, а напротив – великолепная поэма «Анна Снегина», шикарный цикл стихотворений «Персидские мотивы» и увлечение С.А. Толстой.
С Софьей Андреевной Есенин познакомился 5 марта, а 9-го, на очередной вечеринке, объявил о своём намерении жениться на внучке великого писателя земли русской. А.А. Берзинь, одна из нянек Сергея Александровича, ошалевшая от такой прыти уже зрелого человека, позвала Бениславскую на кухню и попыталась вразумить хотя бы её:
– В чём дело, Галя, я ничего не понимаю.
У неё жалкая улыбка.
– Что ж тут не понимать? Сергей собирается жениться… Он же сказал тебе об этом…
– Ты же знаешь, что Сергей болен, какая же тут свадьба?
Она устало машет рукой, и в её глазах я вижу боль и муку.
– Пусть женится, не отговаривай, может быть, она поможет, и он перестанет пить.
Зная о вспыльчивости и быстром затухании чувств любимого, Галина Артуровна надеялась, что то же самое будет с его увлечением Толстой.
«Русский “фашист”». В начале ноября 1924 года был арестован старый приятель Сергея Александровича поэт А. Ганин. 13 ноября на Лубянке было начато дело «Ордена русских фашистов». Такое название чекисты дали группе из четырнадцати человек, которых возглавлял Ганин. Группа состояла из никому не известных маленьких людей – начинающих поэтов и мелких служащих, объединённых идеей борьбы с режимом большевиков. В ней не было ни одного крупного писателя, философа или политического деятеля. Тем не менее вчерашние крестьяне сумели создать великий документ русского народного сопротивления – манифест «Мир и свободный труд – народам», который гласил:
«При существующей государственной системе Россия – это могущественное государство, обладающее неизбывными естественными богатствами и творческими силами народа, – вот уже несколько лет находится в состоянии смертельной агонии.
Ясный дух русского народа предательски умерщвлён. Святыни его растоптаны, богатства его разграблены. Всякий, кто не потерял ещё голову и сохранил человеческую совесть, с ужасом ведёт счёт великим бедствиям и страданиям народа в целом.
Каждый, кто бы ни был, ясно начинает осознавать, что так больше нельзя. Каждый мельчайший факт повседневной жизни – красноречивее всяких воззваний. Всех и каждого он убеждает в том, что если не предпринять какие-то меры, то России как государству грозит окончательная смерть, а русскому народу – неслыханная нищета, экономическое рабство и вырождение.
Три пятых школ, существовавших в деревенской России, закрыты. Врачебной помощи почти нет, потому что все народные больницы и врачебные пункты за отсутствием средств и медикаментов влачат жалкое существование. Высшие учебные заведения терроризированы и задавлены, как наиболее враждебные существующей глупости. Всякая общественная и индивидуальная инициатива раздавлена. Малейшее проявление её рассматривается как антигосударственная крамола и жесточайшим образом карается. Всё сельское население, служащие, равно и рабочие массы, раздавлены поборами. Все они лишены своей религиозной совести и общественно-семейных устоев, все вынуждены влачить полуживотное существование. Свобода мысли и совести окончательно задавлены и придушены. Всюду дикий, ничем не оправданный произвол и дикое издевательство над жизнью и трудом народа, над его духовно-историческими святынями. Вот он – коммунистический рай.
Но как это случилось, что Россия с тем, чтобы ей беспрепятственно на общее благо создать духовные и материальные ценности, обливавшаяся потом и кровью, Россия, на протяжении столетий великими трудами и подвигами дедов и пращуров завоевавшая себе славу и независимость среди народов земного шара, ныне по милости пройдох и авантюристов повержена в прах и бесславие, превратилась в колонию всех паразитов и жуликов, тайно и явно распродающих наше великое достояние?
Вполне отвечая за свои слова перед судом всех честно мыслящих людей и перед судом истории, мы категорически утверждаем, что в лице господствующей в России РКП мы имеем не столько политическую партию, сколько воинствующую секту изуверов – человеконенавистников, напоминающую если не по форме своих ритуалов, то по сути своей этики и губительной деятельности – средневековые секты сатанистов и дьяволопоклонников».
Группа А. Ганина по наивности молодости её членов размахнулась ни много ни мало как на свержение власти большевиков. Заранее распределили посты в будущем народном
