Образы, образы... чередуются, сменяются в мозгу автора – они и прозрачны и в то же время подернуты поэтической дымкой, как это бывает во сне или в грезах наяву. Подобно многим большим художникам пера (вспомним Пушкина, Лермонтова, Гоголя), Антуан испытывает потребность воплотить их не только в словах, но и зафиксировать в красочных рисунках, чтобы они не исчезли, не растворились. Но это трудно, ох, как трудно! Набрасывая образы своей сказки, им части прибегал к зарисовкам с натуры. Зашедшему к нему во время работы приятелю он вдруг говорил:
«О, будьте так любезны, растянитесь на животе! Нет, не так. Согните ноги в коленях и вскиньте их вверх... До чего же трудно рисовать!..»
Результатом такой работы явилось то, что рисунки удивительно гармонично сочетаются в произведении со словесными образами, создавая редкое единство и пластичность целого.
Несмотря на душевную боль, которую не могли не вызывать развороченный ворох воспоминаний и толпящиеся перед внутренним взором образы, Антуан, по свидетельству навещавших его в это время друзей, работал над «Маленьким принцем» с огромным увлечением. Он как бы отводил душу.
«Я был у него в Лонг-Айленде в большом доме, который он снимал с Консуэло в то время, когда писал „Маленького принца“, – вспоминает Андре Моруа. – Работал он по ночам. Вечером, после обеда, он становился разговорчивым, рассказывал что-нибудь, пел, шутил, показывал карточные фокусы. Около полуночи, когда другие шли спать, он садился за письменный стол. Я засыпал. Часа в два ночи меня будили голоса на лестнице – возгласы: „Консуэло! Консуэло!.. Я голоден... Сделай мне яичницу“. Консуэло спускалась. Окончательно проснувшись, я присоединялся к ним, и снова Сент-Экс много и хорошо говорил. Утолив голод, он опять садился За работу, а мы с Консуэло пытались задремать. Ненадолго. Не проходило и двух часов, как дом оглашался криками: „Консуэло! Мне скучно. Спустись, сыграем партию в шахматы!“ Затем, когда мы были снова в сборе, он читал нам то, что только что написал, а Консуэло, сама поэт, предлагала ему разные Остроумные варианты...»
«...Я хотел бы сказать, – пишет Сент-Экзюпери, – жил-был однажды маленький принц. Он жил на планете чуть побольше, чем он сам. И ему нужен был друг: для тех, кто понимает жизнь, так было бы куда правдоподобнее...»
Да, возможно, он так бы и сказал, но Антуан еще, хочет верить, он еще не утерял своей жизнерадостности, своего врожденного оптимизма – и из-под пера его рождается уже знакомый по «Земле людей» и все же совершенно обновленный образ мудрого фенека. И, как и там В пустыне, когда он умирал от голода и жажды, этот образ заставляет его глубже проникнуть в суть вещей.
«Тут-то и появилась лиса.
– Здравствуй! – сказала лиса.
– Здравствуй! – вежливо отвечал маленький принц. Он обернулся, но не заметил никого.
– Я здесь, – раздался голос из-под яблони.
– Кто ты? – спросил маленький принц. – Ты так красива...
– Я лиса, – отвечала лиса.
– Поиграй со мной! – предложил маленький принц. – Мне так грустно...
– Не могу я играть с тобой, – отвечала лиса. – Я не приручена.
– Вот как! Прости, – сказал маленький принц.
Но, подумав немного, добавил:
– Что значит «приручить»?
– Ты не здешний, – сказала лиса. – Что ты ищешь?
– Я ищу людей, – отвечал маленький принц. – Что значит «приручить»?
– У людей, – сказала лиса, – есть ружья. И они охотятся. Это большая помеха! Они разводят кур. Только этим они и интересны. Ты ищешь кур?
– Нет, – отвечал маленький принц. – Я ищу друзей. Что значит «приручить»?
– Это давно забытое дело, – молвила лиса. – Это означает «создавать узы»...
– Создавать узы?
– Конечно, – отвечала лиса. – Пока ты для меня лишь маленький мальчик, подобный ста тысячам таких же маленьких мальчиков. Ты мне не нужен. И я тебе не нужна. Я для тебя лишь лиса, подобная ста тысячам таких же лис. Но если ты меня приручишь, мы станем друг другу нужны. Ты будешь для меня единственным в своем роде на всем свете. Я буду для тебя единственной в своем роде на всем свете...
– Я начинаю понимать, – сказал маленький принц. – Есть одна роза... Мне кажется, она меня приручила...
– Возможно, – молвила лиса. – Всякое случается на Земле.
– О! Это не на Земле! – отвечал маленький принц.
Лиса казалась весьма заинтригованной.
– На другой планете?
– Да.
– А на этой планете есть охотники?
– Нет.
– Вот это интересно! А куры?
– Нет.
– Ничто не совершенно! – вздохнула лиса. Однако она тут же вернулась к своей прежней мысли: – Жизнь моя однообразна. Я охочусь за курами – люди охотятся за мной. Все куры похожи одна на другую, и все люди схожи. Поэтому я малость скучаю. Но если ты приручишь меня, жизнь моя как бы озарится солнцем. Я буду узнавать звук шагов, отличный от всех других. Другие шаги заставляют меня зарыться в землю. Твои – вызовут меня, как музыка, из норы. Взгляни! Видишь там хлеба на полях? Я не ем хлеба. Пшеница мне ни к чему. Поля пшеницы мне ничего не говорят. И это грустно! Но у тебя золотистые волосы. И это будет так пре-, красно, когда ты меня приручишь! Золотистая пшеница будет напоминать мне о тебе. Я полюблю шелест ветра в пшеничных колосьях...
Лиса умолкла и долго смотрела на маленького принца.
– Пожалуйста... приручи меня!-сказала она.
– С удовольствием! – отвечал маленький принц. – Но у меня мало времени. Мне надо найти себе друзей и еще столько познать!
– Познаешь, только когда приручаешь, – молвила лиса. – Людям некогда и нечего больше познавать! Они покупают у торговцев все готовое. Но торговцев друзьями не существует, и у людей нет больше друзей. Если хочешь иметь друга, приручи меня!
– Что нужно для этого делать? – спросил маленький принц.
– Надо быть очень терпеливым, – отвечала лиса. – Сначала ты сядешь поодаль от меня, вот так, на траву. Я буду следить за тобой уголком глаза, а ты будешь молчать. Речь – источник недоразумений. Но с каждым днем ты сможешь подсаживаться все ближе и ближе...
И маленький принц явился на следующий день.
– Было бы лучше приходить всегда в том же часу, – сказала лиса. – Если, например, ты будешь являться в четыре пополудни, с трех я уже начну радоваться. Чем ближе будет час твоего прихода, тем все счастливее я стану. В четыре часа я начну уже сгорать от нетерпения и беспокойства. Я открою цену счастья! Если же ты будешь приходить, когда придется, я никогда не буду знать, на какой час настроить сердце... Нужна обрядность.
– Что такое «обрядность»? – спросил маленький принц.
