Жорж Бордонов - Мольер

«Газет де Франс» сообщает о «Пурсоньяке» в таких выражениях: «Новая комедия, поставленная Труппой Короля, с балетами и музыкой; все это в ней так прекрасно согласуется, что являет собою приятнейшее из зрелищ».

Какая насмешка!

Лагранж:

«В четверг 30 января труппа отправилась в Сен-Жермен к королю. Вернулась она во вторник 18 февраля. За эту поездку, а также за поездку в Шамбор король пожаловал труппе сумму в 12 000 ливров, которые были разделены между двенадцатью актерами».

1 февраля труппа ставит «Блистательных любовников», комедию-балет в прозе, с шестью интермедиями, пантомимой и пением. Людовик XIV пожелал, чтобы карнавальные празднества 1670 года отличались особым блеском, и, целиком доверив все Мольеру, он тем не менее подсказывает — если не навязывает — ему тему. Речь идет теперь не о том, чтобы описывать причуды человеческой души или давать пищу уму, но чтобы развлекать и поражать воображение. «Газет де Франс» точно описывает зрелище в своем простодушно хвалебном отзыве:

«Занавес поднимается под чудесную музыку, тогда как сцена представляет морской залив, окруженный скалами, с Тритонами и Амурами верхом на дельфинах. Балетные выходы чередуются с комедийными, и в первой интермедии танцуют восемь рыбаков, а за этим следует танец бога Нептуна, коего изображает король, с тем изяществом и величием, что блистают во всяком его деянии. Равно и другие интермедии исполнены множества красот, проистекающих как от разнообразных перипетий и монологов, так и от превращений сцены в великолепные гроты и амфитеатры. В последнем выходе Аполлон, коего также изображает король, появляется под звуки труб и скрипок вслед за шестью юношами, несущими в виде трофея лавровые венки, перевитые лентами с золотым солнцем и королевским девизом. Это зрелище, представляющее собою пифийские игры, было сочтено одним из наилучше устроенных среди тех, какие только показывались при дворе, коему все другие уступают в пышности и любезности».

Для снисходительного и услужливого редактора доброй «Газет де Франс» все всегда «наилучше устроено». Отметим, что король не смог отказать себе в удовольствии появиться на сцене и танцевать в костюме Нептуна, а потом Аполлона. Но это в последний раз. Говорят, что на решение короля оказал какое-то влияние «Британик» Расина.[208] Злые языки ехидно сравнивают его величество с юным императором Нероном, тоже любителем покрасоваться на подмостках и побренчать на лире. Комедия-балет «Блистательные любовники» — разумеется, только повод показать театральные машины, прелестные декорации, нарядные костюмы, всю эту немного мишурную, но ослепляющую роскошь, еще приправленную музыкой «божественного» Люлли. Люлли — неподражаемый импровизатор; он черпает вдохновение отовсюду, сочиняет как дышит. Как Мольер может и бревно научить играть на сцене, так и Люлли умеет собак заставить танцевать. Действие происходит, ко всеобщему удовольствию, в той туманной и галантной Греции, которую придумали люди XVII столетия. Два принца, равные пылкостью, грацией и изобретательностью, влюблены в принцессу Эрифилу, которая не знает, на ком остановить свой выбор. Она тайно любит Сострата, доблестного военачальника; но увы, он недостаточно высокого происхождения, чтобы добиваться ее руки. В конце концов усилия принцев-соперников оказываются тщетными. Сострат, готовившийся в отчаянии покончить с собой, спасает королеву от дикого вепря. Отныне ничто не препятствует его браку с Эрифилой: храбрость возвысила его до королевской семьи. Кое-кто усмотрел здесь намек на преследуемую любовь красавца Лозена (Сострата) к герцогине де Монпансье (Эрифиле). Во всяком случае, при дворе пьеса очень понравилась. Мольер позволил себе появиться в роли королевского шута Клитида. Что это — горькое признание? Веселая шутка? Как бы то ни было, по возвращении из Сен-Жермен он прячет костюм Клитида и псовую корзинку и не переносит спектакль на сцену Пале-Рояля. Пьеса будет поставлена только после его смерти, в 1688 году, и без особого успеха. Жан Мейер воскресит ее в Комеди Франсез в 1954 году; играть у него будут Робер Гирш, Жак Шаррон, Анни Дюко, Жан-Поль Руссийон и Рене Фор. Судя по описи имущества, наряд Мольера для этой роли состоял «из коротких штанов бочонками, сорочки, нижнего платья и жилета, вышесказанные штаны зеленого муара, обшитые золотыми и серебряными кружевами, сорочка золотого бархату».

Лагранж:

«В труппе произошли перемены. Сьеру Бежару, по согласному решению всей труппы, была назначена пенсия в 1000 ливров, и он ушел из труппы. Это была первая из пенсий, которые учредила труппа по примеру тех, что платят актерам Бургундского отеля…».

Верой и правдой отслужив свое, Луи «покинул труппу, попросив назначить ему пенсию, чтобы он мог достойно прожить остаток дней».

Любопытная подробность: он получает звание офицера полка Ла Ферте. Скончается он 13 октября 1678 года, в доме на улице Генего. Труппа Мольера будет аккуратно выплачивать ему пенсию.

«Через несколько дней, как возобновились спектакли после пасхального перерыва, — продолжает Лагранж, — господин де Мольер вызвал из провинции сьера Барона, который вернулся в Париж, получив королевское повеление, и вступил в труппу на полный пай».

После истории с пощечиной Арманды Барон вел существование бродячего актера, хорошо знакомое Мольеру. Надо думать, Барон не упускал случая время от времени напомнить о себе. Мольер достаточно близок к королю, чтобы его величество подписал указ о возвращении беглеца в Париж. Приезд Мишеля вносит немного радости в жизнь Мольера. Мишелю семнадцать лет. Мольер любит его почти как сына. Но юноша уже уверен в себе, в своих талантах, в ценности, которую он представляет для труппы Пале-Рояля, в важности услуг, которые он может ей оказать. Он рекомендует чету актеров из той же провинциальной труппы, где подвизался сам. Лагранж: «И два месяца спустя господин де Мольер вызвал из той же провинциальной труппы господина и мадемуазель де Боваль. Они получили полтора пая, с обязательством уплачивать 500 ливров пенсии вышесказанному сьеру Бежару и по три ливра во всякий день представления — Шатонёфу, гажисту».

Кто такие эти Бовали? Его зовут Жан Питель; сам он себя называет сьер де Боваль. Его жена — Жанна Оливье-Бургиньон, приемная дочь Мушенгра, по прозвищу Филандр, значит, потомственная актриса. Супруги Боваль играли в труппе Маре, потом — в труппе герцога Савойского. Королевский указ требует их в Париж, в Труппу Короля, которую они покинут в 1673 году. Жанна де Боваль не без способностей. Ее супруг останется на вторых ролях, хотя будет замечательным Диафуарусом. Эта чета произведет на свет десятерых детей и оставит свидетельства о своих житейских неурядицах: о дочке, увезенной из дому каким-то повесой, о служанках — воровках и пьяницах. Жан Питель де Боваль доживет до 1709 года, его жена — до 1720-го.