М.: Детская литература, 1973.)
S Is for Space. Garden City, NY: Doubleday, 1966.
Something Wicked This Way Comes. New York: Simon amp; Schuster, 1962. (Надвигается беда. – М.: Эксмо, 2018.)
The Stories of Ray Bradbury. New York: Alfred A. Knopf, 1980.
Switch on the Night. New York: Pantheon, 1955.
They Have Not Seen the Stars: The Collected Poetry of Ray Bradbury. Lancaster, PA: Stealth Press, 2002.
The Toynbee Convector. New York: Alfred A. Knopf, 1988. (К западу от Октября. – М.: Эксмо, 2017.)
Twice 22. New York: Doubleday, 1966.
The Vintage Bradbury: Ray Bradbury’s Own Selection of His Best Stories. New York: Vintage Books, 1965.
When Elephants Last in the Dooryard Bloomed: Celebrations for Almost Any Day in the Year. New York: Alfred A. Knopf, 1973.
Where Robot Mice and Robot Men Run ’Round in Robot Towns. New York: Alfred A. Knopf, 1977; London: Hart-Davis, MacGibbon, 1979.
With Cat for Comforter. Layton, UT: Gibbs Smith Publisher, 1997.
Witness and Celebrate. Northridge, CA: Lord John Press, 2000.
Yestermorrow: Obvious Answers to Impossible Futures. Santa Barbara, CA: Capra Press, 1991.
Zen in the Art of Writing. San Bernardino, CA: Borgo Press, 1990. (Дзен в искусстве написания книг. – М.: Эксмо, 2020.)
Рэй Брэдбери
Все хорошо, что кончается Уэллером
Я всегда считал, что позволить кому-то написать твою биографию – акт высшего эгоизма. Комментировать такую биографию кажется еще более возмутительным, тем не менее я постараюсь оценить книгу Сэма Уэллера и высказать свое предвзятое мнение.
На мой взгляд, больше всего эта книга похожа на приложение к моему собственному сборнику «Дзен в искусстве написания книг», опубликованному много лет назад. В этом смысле я могу ее рекомендовать, поскольку вижу в описании Сэма Уэллера себя в молодости – бесталанного юношу, который хотел писать рассказы, стихи, пьесы и сценарии, но не знал как. Когда начинаешь практически с нуля, путь, проделанный тобой за долгие годы, может представлять некоторый интерес для других писателей, которые тоже идут этой дорогой.
Мне так или иначе удалось преодолеть собственную предполагаемую бесталанность благодаря тому, о чем Сэм Уэллер неоднократно упоминает в своей книге: я круглый год просидел в библиотеке и каждый день писал. Я был так занят написанием текстов, что у меня не оставалось времени оценить их неадекватность, а знакомство с талантами других писателей – прикосновение к чужой славе – уверило меня, что когда-нибудь и я, возможно, стану таким же талантливым, как они. В этом отношении я могу без труда комментировать книгу, не скатываясь в эгоизм.
Должен признаться, что юный Брэдбери мне довольно симпатичен: он сумел засучить рукава своего невежества и приняться за дело. На протяжении жизни меня неоднократно спрашивали, оптимист ли я, на что я всегда отвечал «нет» и доказывал это делом. Я был не оптимистом, а сторонником оптимального поведения. Любой писатель, прочтя эту биографию, обнаружит, что я каждый день вел себя так, будто знаю, куда иду.
Урок, который можно извлечь из этой книги, довольно прост: когда в течение дня пишешь, под конец чувствуешь удовлетворение оттого, что написал хоть что-нибудь. А если пишешь каждый день, удовлетворения становится еще больше. И вот тогда, оглядываясь в конце года на 365 дней регулярного писания, испытываешь воодушевляющий оптимизм. Я всегда считал, что оптимизм рождают дела, а не фантазии о себе и будущем. Из фактов, описанных в этой книге и доставляющих мне некоторую гордость, я бы особо отметил то, что писал тысячи и тысячи дней подряд, притворяясь, будто не замечаю своего невежества и необходимости ходить в библиотеку, чтобы чего-то добиться.
Таким образом, я могу смело рекомендовать терпеливое описание моей юности от Сэма Уэллера в качестве предисловия или продолжения к сборнику «Дзен в искусстве написания книг». Из этой биографии другие юные таланты смогут узнать, как нагрузить себя до такой степени, чтобы некогда было задумываться о своих недостатках и неудачах. Рассказ Уэллера о достижениях и наградах, последовавших под конец моей жизни, несомненно, крайне приятен, однако не представляет практического интереса для тех, кто планирует стать писателем.
«Хроники Брэдбери» Сэма Уэллера – путеводитель по тем дням моей жизни, когда прогресс мой был медленным, но непрерывным. Мне остается лишь уступить место автору и позволить ему высказаться самому без дальнейшего вмешательства с моей стороны.
Сэм Уэллер
Путешествие в страну «Где-нибудь»
На мой взгляд, хорошие исследования пишутся невидимыми чернилами. Они не бросаются в глаза – лишь позже, по прочтении всей книги, постепенно становится очевидно, сколько исследовательской работы в нее вложено. Когда я писал «Хроники Брэдбери», моей целью было искусно скрыть почти пять лет сбора фактов за завесой увлекательного, вдохновляющего повествования о фантастическом жизненном пути Рэя Дугласа Брэдбери.
Естественно, исследовательская работа – обязательное условие написания достоверной биографии, и я всегда хотел внести свой вклад в корпус научных трудов о Брэдбери. Уверен, мне это удалось. Однако, по моему мнению, ничто так не убивает интерес к биографии, как восемьсот страниц, написанных скучным сухим языком высоколобых кабинетных ученых. Я поставил перед собой задачу объединить серьезное исследование с захватывающим повествованием, и так началось мое путешествие в загадочный, порой головокружительный мир призраков – страну, которую Рэй Брэдбери любил называть «Где-нибудь».
О стране «Где-нибудь» мы шутили часто. Все началось в первые месяцы работы над биографией, когда я каждые две-три недели летал из Чикаго в Лос-Анджелес, чтобы навестить Рэя в доме на Чевиот-Хиллз. Целое утро напролет мы разговаривали, днем Рэй ложился вздремнуть (практика ментальной подзарядки, которой он придерживался на протяжении всей жизни), а я отправлялся исследовать катакомбы Брэдбери: рылся в коробках, просматривал картотеку, продирался сквозь занавес паутины в гараже – словом, хозяйничал в знаменитом подвальном кабинете Рэя Брэдбери, его лаборатории воображения. Помню, как впервые увидел картотечный шкаф с ящиками «Недописанные романы» и «Недописанные рассказы» – оба ломились от бумаг.
Чем больше документов, рукописей и писем я находил, тем больше вопросов у меня возникало. Когда Рэй просыпался, я спрашивал, где найти то или иное письмо, договор или фотографию. Он в ответ смеялся и со вздохом отвечал: «Ох… Где-нибудь!»
«Где-нибудь» могло оказаться буквально где угодно. Дом Рэя представлял собой упорядоченный хаос (к негодованию его любимой жены Мэгги, терпевшей это на протяжении пятидесяти шести лет совместной жизни). Порой Рэй чудесным образом указывал мне точное местонахождение нужного документа, но чаще я был предоставлен самому себе, словно Говард Картер, просеивающий песок египетской пустыни в
