Ознакомительная версия.
Его подземному королевству не хватало населения.
Однажды жители расположенной на другом берегу реки улицы Де-ла-Ленжери обнаружили в своих погребах разлагающиеся трупы. Кладбище Невинных появилось в IX в. за пределами города. Им пользовались в течение девятисот лет. По мере его заполнения землю медленно распирало, и наконец одна из сохранившихся стен не выдержала.
Гийомо сразу же порекомендовал перевезти все останки девятисотлетней давности в склеп, который он предложил установить в укрепленных каменоломнях. План был принят. Вдобавок было решено, что все другие трупы, загрязняющие окружающую среду города, тоже будут перенесены в это же место.
За шлагбаумом таможни на улице Денфер находилась улица под названием Ла-Томб-Исуар. Своим зловещим названием она была обязана древней надгробной плите, которую местные жители считали могилой сарацинского великана по имени Исуар, который угрожал Парижу во времена Крестовых походов. Под этой улицей Гийомо подготовил место площадью двенадцать тысяч квадратных метров со входом с улицы Денфер. В память о Риме он назвал этот склеп Катакомбами.
Самое масштабное перемещение умерших парижан началось в 1786 г. Больше года жителям нескольких кварталов не давали спать горящие факелы, поющие священники и повозки, с которых иногда падали на землю части человеческих тел вдоль всего их маршрута. Этот процесс длился пятнадцать месяцев, в течение которых была представлена вся история Парижа. Там были монахини с монастырских кладбищ и прокаженные, которые когда-то были захоронены за пределами городских стен. Жертв Варфоломеевской ночи сваливали в одну кучу вместе с католиками, которые их убивали. Некоторые из самых древних костей были привезены с незарегистрированных кладбищ. Это были останки мужчин и женщин, которые умерли прежде, чем святой Дионисий крестил город в III в. Говорили, что количество скелетов, совершивших переезд в Ла-Томб-Исуар, было в десять раз больше, чем живое население Парижа.
Гийомо ждал прибытия миллионов тел умерших, прежде чем закончить свой шедевр. В Монруже (южный пригород Парижа. – Пер.), за пределами улицы Денфер, скелеты свалили в одну яму. Болтающаяся цепь разбрасывала кости при их падении и не давала им загромоздить шахту. На дне их расставляли в колонны и ряды. Там были стены из больших берцовых и бедренных костей, декоративные фризы из черепов и «другие декоративные композиции в соответствии с характером указанного места». Архитектурное великолепие некрополя было таково, что ужас перед смертью заглушался множеством скелетов.
Через несколько лет после этого великого переселения умерших революция превратила Париж в ад на земле, и Катакомбы приняли безымянные кости аристократов, которые погибли в этом колоссальном перевороте. Сам Гийомо провел какое-то время в тюремной камере, став жертвой клеветы недовольных рабочих и своей тесной связи с бывшим режимом. Но его не покидала радость оттого, что он знал: его достижения будут жить вечно. Он был освобожден из тюрьмы в 1794 г. и, продолжая оставаться на посту инспектора каменоломен, занял пост директора фабрики по производству гобеленов, на котором трудился до самой смерти в 1807 г. Половина его взрослой жизни была посвящена спасению Парижа.
Он был похоронен на кладбище Святой Катерины на востоке города между улицей Гобеленов и улицей Денфер, но когда в 1883 г. стали производить раскопки на оставшихся кладбищах Парижа, надгробный камень с могилы Гийомо исчез. Его кости были собраны вместе со всеми другими, отнесены в склеп, который он построил, и вставлены в стены. Сейчас где-то там, в этом огромном храме кальция и фосфата, Шарль-Аксель Гийомо по-прежнему не дает Парижу исчезнуть в пустоте.
Человек, который спас Париж, умер двести лет назад. Почти столько же лет о нем не упоминалось ни в одной истории Парижа. Люди, которые разрушили или вызвали разрушение больших частей города, увековечены в названиях улиц и статуях, но нет мемориалов, посвященных работе Шарля-Акселя Гийомо. Боковая улочка рядом с Лионским вокзалом носит имя Гийомо, но она была так названа в честь местного землевладельца и никак не связана с Шарлем-Акселем.
Он мог бы оценить это как неблагодарность или как молчаливое признание того, что долг невозможно возвратить. Но, возможно, город Париж просто не хочет напоминать своим жителям и гостям о том, что лежит у них под ногами.
Часть улицы Денфер (Rue d’Enfer), провалившаяся в 1777 г. в первый рабочий день Гийомо в новой должности, в 1859 г. была включена в новый бульвар Сен-Мишель. В 1879 г. оставшуюся часть улицы переименовали в Денфер-Рошро (Rue Denfert-Rochereau) в честь полковника, который защищал Бельфор от пруссаков. Комиссия по присвоению названий понимала, что железнодорожный терминал должен носить менее зловещее название, чем «Париж – Денфер» (Enfer – Преисподняя в переводе с франц. – Пер.). Или игра слов d’EnferDenfert была попыткой спрятать следы старой Адовой улицы, не отказывая полностью дьяволу в его доле.
Когда в 1879 г. улица Денфер была переименована, ни у кого не было причин бояться повторения тех инфернальных бедствий. Появление трещин, которые повредили три дома в тот год, неподалеку от места провала грунта в 1774 г. было отнесено на счет железнодорожных составов, которые с грохотом въезжали и выезжали из терминала Денфер. Далее на улице – по направлению к центру Парижа – геологи и минерологи продемонстрировали свою уверенность в подземных укреплениях грунта, перенеся Горный институт на край Люксембургского сада – напротив места провала 1777 г.
Однажды в апреле 1879 г. в шесть часов вечера лекторы и студенты, выходившие из института, с удивлением увидели цирюльника, который жил на другой стороне бульвара, сидящим в своей столовой на виду у прохожих. Он держал нож и вилку, глядя на еду, лежащую на тарелке, которая стояла на верхушке груды обвалившихся камней, завершившей свой долгий путь из глубин наверх. Фасады домов под номерами 77, 79 и 81 по бульвару Сен-Мишель отделились от остальной постройки и исчезли. На этот раз горожане были более склонны сваливать это несчастье на Департамент дорог и мостов, нежели на дьявола.
Такие инциденты в настоящее время сравнительно редки. Общественные улицы и любое здание, которое принадлежит городу Парижу, могут не страшиться провалиться вниз. Каждый год появляется всего лишь около десяти карстовых воронок. Большая их часть совсем маленькие, и в результате погибли только несколько человек. С дырами большего размера поступают в соответствии с современными технологиями, и людей, которых затронули происшествия подобного рода, переселяют в другие дома за счет города. Обширная полость, которая появилась под Северным вокзалом в 1975 г., была вскоре заполнена двумя тысячами пятьюстами кубометров цемента. Считается, что практически весь Париж, кроме Монмартра и некоторых кварталов к востоку от площади Денфер-Рошро, в настоящее время находится в безопасности.
Ознакомительная версия.
