академии. В 1815 году он назначается начальником созданного при его участии Главного штаба его императорского величества. Через два года он получает чин генерала от инфантерии. Он стал первым в роду Волконских, кто удостоился титула светлейшего князя. Князь Петр Михайлович Волконский стал кавалером всех российских орденов, в том числе и ордена Святого Андрея Первозванного. Он был удостоен и фельдмаршальского жезла, которым, как человек военный, особенно гордился.
После 14 декабря 1825 года указом императора Николая I Петр Волконский назначается министром императорского двора. Этим назначением император решил продемонстрировать обществу свое благожелательное отношение к роду Волконских, несмотря на то, что среди его представителей были и активные участники восстания на Сенатской площади. До самой смерти князь Петр Волконский оставался верным слугой царю и отечеству. Скончался он 8 сентября 1852 года.
Как и Петр, его жена София Волконская была приближенной дамой императорского двора, по слухам, имела не последнее место при дворе и могла оказать влияние на членов императорской семьи. Будучи фрейлиной, около 1802 года Софья Григорьевна вышла замуж по любви за гвардейского офицера князя Петра Михайловича Волконского, которому покровительствовал Александр I. Живя в Петербурге, они находились в особом приближении императорской четы. В первые годы брака супруги Волконские были неразлучны. Софья Григорьевна сопровождала мужа в заграничном походе русской армии в 1813–1814 годах. В Париже она познакомилась и подружилась с королевой Гортензией и госпожой Кошеле, с которой позднее состояла в переписке, вызвавшей подозрения наполеоновской полиции.
30 августа 1814 года Софья Григорьевна была пожалована в кавалерственные дамы меньшого креста. Она пользовалась неизменным расположением обеих императриц и находилась в Таганроге при последних днях Александра I, поручившего перед смертью свою супругу чете Волконских. Софья Григорьевна сопровождала императрицу Елизавету Алексеевну при ее возвращении из Таганрога, присутствовала при ее кончине в Белеве, сопровождала тело в Санкт-Петербург. В письмах Софьи Григорьевны из Таганрога содержится много исторических сведений о событиях, последовавших за кончиной Александра I. В них она высказывала пожелание удалиться из света и жить уединенно, занявшись приведением в порядок запутанного состояния.
В обществе княгиня Волконская была известна независимостью характера и эксцентричностью. Ее приятельница, леди Дисборо, в 1825 году писала своим родным в Англию из Петербурга: «Княгиня Софья Григорьевна решила быть совершенно независимой, имеет свои собственные идеи, ездит всего одной парой лошадей, осмеливается разгуливать повсюду без прислуги, отказывается появляться при дворе; короче, она считается весьма странной. Она очень предупредительна к иностранцам, особенно к англичанам, исключительно дружелюбна к ним и не слишком пылает к своим соотечественникам. Княжна Алина, ее дочь, по слухам — одна из самых милых девушек; хорошо воспитана и образована, хотя иногда, подобно матери, подвержена чудаковатостям».
События 14 декабря 1825 года, после которых в Сибирь был сослан любимый брат Софьи Григорьевны, были тяжелым испытанием для нее. Родные боялись, что она лишится рассудка и в своем горе пойдет на чрезвычайные шаги. Она сочувствовала брату и не могла простить императору Николаю I его строгости по отношению к декабристам. Летом 1827 года княгиня Волконская с дочерью уехали за границу. Император предоставил им фрегат, который увез их в Копенгаген, оттуда Волконские переехали в курортный город Бад-Эмс на западе Германии. С этого времени Софья Григорьевна большую часть жизни проводила за границей.
В 1830-х годах она жила в Италии у своей невестки — княгини Зинаиды Волконской. Одна, без слуг, Софья Григорьевна путешествовала по Европе и, даже будучи назначенной в апреле 1839 года статс-дамой, она редко показывалась в Петербурге. В один из ее приездов Долли Фикельмон записала в своем дневнике: «Княгиня Софья Волконская приехала из Италии повидаться с родными. Не знаю, осознала ли она все заблуждения своей жизни, но, по крайней мере, держится с предупредительностью и учтивостью, за что ей охотно извиняешь ее несколько сумасшедший вид».
По воспоминаниям графа Бутурлина, княгиня Волконская была достойнейшей женщиной, но оригиналкой в своих житейских привычках. Обладая огромным состоянием, она отличалась бережливостью. Останавливалась она в самых дешевых гостиницах и одевалась очень бедно. Носила всегда черное шелковое платье, по мере того как рукава изнашивались, она заменяла их новыми, отличавшимися от остальной части платья своим цветом. В начале 1837 года, отправившись из Парижа в Лондон по случаю коронации королевы Виктории, Софья Григорьевна захватила с собой свои бриллианты на случай, если бы пришлось представляться ко двору. Проездом из Лувра в Лондон она открыла свой ручной мешок, куда сложила бриллианты, ее попутчики, увидев столь несообразные с ее убогой наружностью драгоценности, приняли ее за воровку. По прибытии в Лондон она была арестована. В результате, Софья Григорьевна была вынуждена обратиться за помощью к русскому послу, который приехал спасать графиню.
В пожилом возрасте княгиня Волконская стала отличаться известной скупостью. Рассказывали, что, находясь в гостях, она прятала в карманы сахар и сухари, и однажды подобрала на улице полено и принесла его домой, чтобы затопить печку. Из экономии она не держала горничной, обходясь услугами старого лакея. Однако она всегда помогала бедным и щедро одаривала истинно нуждающихся. Она была одним из первых членов Женского патриотического общества. В 1848 году Софья Григорьевна предприняла путешествие на Восток, сначала — морем в Александрию, а потом в Каир, и с караваном через пустыню к Святым местам. В 1852 году она овдовела.
Будучи легка на подъем до самой старости, она в 1854 году, несмотря на преклонные годы, совершила поездку в Иркутск для свидания с братом. Причем, эта поездка, несмотря на высокое положение княгини в обществе, была обставлена особыми требованиями и распоряжениями. В частности она дала подписку в том, что не будет ни с кем вступать в переписку и не примет ни от кого писем. Даже после освобождения Сергея Волконского, ходатайство о его приезде в Петербург для свидания с сестрой было отклонено. Как сообщили позднее, причиной этому стал тот факт, что «вдова фельдмаршала княгиня Волконская в 1854 году для свидания с братом совершила поездку в Иркутск, и теперь она найдет полную возможность отправиться туда, где будет находиться ее брат, и здоровье ее этому, вероятно, не воспрепятствует». Однако вскоре княгиня опасно заболела, лишь тогда брату было разрешено на несколько дней приехать, навестить ее. Едва оправившись от болезни, Софья Григорьевна уехала в Европу и более в Россию не возвращалась, скончалась в Женеве в 1868 году. Ее тело было перевезено в Россию и похоронено в Болгарской церкви города Аккермана (ныне город Белгород-Днестровский). В 1882 году рядом с нею был похоронен и ее сын, Григорий. Свой
