Ознакомительная версия.
После разрыва с Югославией органам безопасности, знаю, было поручено убрать Тито. Дошло ли дело до покушения или нет, мне неизвестно, но реакцию отца на такое решение помню. Он говорил, что надо любой ценой помешать этому. «Они хотят расправиться с ним таким же образом, как в свое время с Троцким. Тогда я ничего изменить не мог. Дело тянулось с двадцать девятого года и зашло слишком далеко. Сейчас ситуация иная, и допустить убийства Тито ни в коем случае нельзя»
Из официальных источников:
По версии Дмитрия Волкогонова, «где-то к поздней осени 1952 года родилось несколько вариантов ликвидации Иосипа Броз Тито, близкого союзника Сталина в годы войны и сразу после нее. Все эти варианты были прямо связаны с именем И. Р Григулевича – “Макса”. (Это имя уже знакомо читателю. Этот разведчик-нелегал участвовал в покушении на Троцкого.) Вот документ, подготовленный тогда же в Министерстве государственной безопасности СССР и адресованный лично Сталину, – записка МГБ, в силу особой секретности написанная от руки одним из заместителей Игнатьева в единственном экземпляре:
«МГБ СССР просит разрешения на подготовку и организацию теракта против Тито, с использованием агента-нелегала “Макса” – тов. Григулевича И. Р., гражданина СССР, члена КПСС с 1950 года (справка прилагается).
“Макс” был переброшен нами по коста-риканскому паспорту в Италию, где ему удалось завоевать доверие и войти в среду дипломатов южноамериканских стран и видных костариканских деятелей и коммерсантов, посещавших Италию.
Используя эти связи, “Макс” по нашему заданию добился назначения на пост Чрезвычайного и Полномочного посланника Коста-Рики в Италии и одновременно в Югославии. Выполняя свои дипломатические обязанности, он во второй половине 1952 года дважды посетил Югославию, где был хорошо принят, имел доступ в круги, близкие к клике Тито, получил обещание личной аудиенции у Тито. Занимаемое “Максом” в настоящее время положение позволяет использовать его возможности для проведения активных действий против Тито.
В начале февраля с. г. “Макс” был вызван нами в Вену, где с ним была организована встреча в конспиративных условиях. В ходе обсуждения возможностей “Макса” перед ним был поставлен вопрос, чем он мог бы быть наиболее полезен, учитывая его положение. “Макс” предложил предпринять какое-либо действенное мероприятие лично против Тито. В связи с этим предложением с ним была проведена беседа о том, как он себе это представляет, в результате чего выявились следующие возможные варианты осуществления теракта против Тито.
1. Поручить “Максу” добиться личной аудиенции у Тито, во время которой он должен будет из замаскированного в одежде бесшумно действующего механизма выпустить дозу бактерий легочной чумы, что гарантирует заражение и смерть Тито и присутствующих в помещении лиц. Сам “Макс” не будет знать о существе применяемого препарата. В целях сохранения жизни “Максу” ему будет предварительно привита противочумная сыворотка.
2. В связи с ожидаемой поездкой Тито в Лондон командировать туда “Макса” с задачей, используя свое официальное положение и хорошие личные отношения с югославским послом в Англии Велебитом, попасть на прием в югославском посольстве, который, как следует ожидать, Велебит даст в честь Тито. Теракт произвести путем бесшумного выстрела из замаскированного под предмет личного обихода механизма с одновременным выпуском слезоточивых газов для создания паники среди присутствующих с тем, чтобы создать обстановку, благоприятную для отхода “Макса” и скрытия следов.
3. Воспользовавшись одним из официальных приемов в Белграде, на который приглашаются члены дипломатического корпуса, теракт произвести таким же путем, как и во втором варианте, поручив его самому “Максу”, который как дипломат, аккредитованный при югославском правительстве, будет приглашен на такой прием.
Кроме того, поручить “Максу” разработать вариант и подготовить условия вручения через одного из коста-риканских представителей подарка Тито в виде каких-либо драгоценностей в шкатулке, раскрытие которой приведет в действие механизм, выбрасывающий моментально действующее отравляющее вещество».
Цитируя этот документ из секретного архива, Волкогонов то и дело подчеркивает, что «чувствуя растущее недовольство и раздражение Сталина в связи с “заминкой” дела по ликвидации Тито, Берия и шеф МГБ Игнатьев лихорадочно искали пути решения указаний вождя». «Берия, на короткое время до своего ареста резко усиливший свое влияние, вызывает Григулевича в Москву. Берия явно боится провала: Сталина уже нет – всем будет особенно ясно, чья воля направляла руку убийцы». Очередная ложь. Мне хорошо известно другое: по линии стратегической разведки, по линии связи, которую мой отец имел с целым рядом государственных деятелей, контакты с Тито не прерывались даже после официального разрыва отношений между СССР и Югославией. Могу сказать больше, в интересах тех задач, которые были возложены на отца по линии стратегической разведки, они даже укреплялись в тот период. Наверное, уже не будет разглашением государственной тайны предание гласности такого факта: Иосип Броз Тито, А. Ранкович и еще целый ряд людей поддерживали с отцом связь по линии стратегической разведки еще до войны…
Знал ли об этом Сталин? Вполне допускаю, что мог и не знать. Как правило, его интересовала сама информация, поступающая от стратегической разведки, а не источники. Не раскрывал никогда отец фамилий людей, которые с ним были связаны, и перед членами Политбюро. Ни в одной разведслужбе мира подобное «засвечивание» не допускается. Надеюсь, эта информация заставит историков более объективно разобраться в истории отношений наших двух стран…
Когда после убийства отца Хрущев, пытаясь наладить отношения с югославским руководством, стал убеждать Тито в том, что камнем преткновения в отношениях между нашими странами был Берия, Тито усмехнулся:
– Если вам удобно представить своей партии это дело таким образом, поступайте так, как считаете нужным. Это ваше дело. Но я хорошо знаю, что это не так…
Тито так и не сделал заявления, осуждающего моего отца. Кстати, сам Хрущев много лет спустя рассказал, как отец еще при Сталине ратовал за восстановление добрых отношений между нашими странами. А на Пленуме и он, и Маленков, и Молотов, и остальные откровенно лгали, когда утверждали, что обнаружили «конфиденциальное письмо Берия Ранковичу». О том, что такое обращение отец готовит по поручения советского руководства, все они прекрасно знали, потому что вопрос этот обсуждался открыто. Пленум просто и в этом случае ввели в заблуждение.
Ознакомительная версия.
