Дофин получил власть в стране неожиданно — после того, как его весьма энергичный отец 14 мая 1610 года по дороге из Лувра в Арсенал был смертельно ранен двумя ударами кинжала. Убийцей стал некто Равальяк, действовавший по религиозным мотивам.
Людовик XIII (правил в 1610–1643 годах) проявил себя капризным, мнительным правителем, слишком много внимания уделявшим собственной персоне. С его вступлением на престол многие государственные хлопоты взвалил на себя «теневой монарх» — грозный и хитрый кардинал Ришелье. Собственно, историки еще до недавнего времени всерьез говорили о знаменитом политике-священнике как о творце современной Франции. Ведь становление централизованного государства произошло в результате революции и Третьей Республики, которые были, по большому счету, результатом политических игр, успехов и ошибок Ришелье. И только в недавнее время специалисты начали все чаще указывать на неординарную роль Людовика XIII в истории страны.
После внезапной смерти Беарнца регентшей при малолетнем короле стала властная и хитрая супруга покойного — Мария Медичи. Ей досталось раздираемое смутой королевство, положение дел в котором представлялось самым ненадежным и неустойчивым. Медичи пришлось вплотную столкнуться с внешней угрозой, религиозной напряженностью и брожениями в дворянской среде.
Если Генрих IV проводил внешнюю политику в противовес Габсбургам, то Медичи придерживалась на этот счет иных взглядов. Она стояла за заключение мирного соглашения, чего и добилась в 1612 году, когда был подписан испано-французский союз. В нем особо приветствовалось двойное бракосочетание: в скором времени дочь Марии Медичи, Елизавета Французская, пошла под венец с испанским принцем, который в будущем стал королем Испании Филиппом IV, а Людовик XIII оказался связанным брачными узами с инфантой (дочерью испанского короля Филиппа III) Анной Австрийской. Данная церемония была совершена из политических соображений в 1615 году в Бодо. К тому моменту жениху и невесте едва исполнилось по 14 лет… Этот брак оттолкнул многих протестантских союзников Франции, зато в стране на десяток лет воцарился пусть и шаткий, но мир.
С мятежами внутри государства дело обстояло не так благополучно. Многие аристократы после смерти Генриха IV решили, что настало время снова возродить свое политическое влияние и… присвоить себе часть богатств страны. Особенно «отличились» в те дни два родственника короля — его двоюродный брат принц Анри де Конде и сводный брат Сезар де Вандом (внебрачный сын Генриха IV). Они отстаивали свое право на вступление в Государственный совет в качестве советчиков регентши, препятствовали «испанским» бракосочетаниям и требовали созыва Генеральных Штатов. Мария Медичи, в общем, согласилась с глобальными планами агрессивно настроенного дуэта родственников, но от этого мятежи в стране не прекратились. И тогда регентша, к вящему удовольствию своего юного венценосного сына, восстановила статус-кво, добившись успеха в летней военной кампании. А 2 октября 1614 года 14-летний монарх был признан на заседании Парижского парламента совершеннолетним. Правда, его мать так и осталась регентшей…
Но заседания Генеральных Штатов, которые все же начались 27 октября того же года, так и не решили основных проблем. И тогда аристократы в очередной раз взялись за оружие. Королева-мать, чтобы обрести контроль над ситуацией, упекла в тюрьму наиболее ретивого подстрекателя бунтов, председателя Государственного совета Конде. Арест и заключение столь высокопоставленного вельможи, близкого родственника короля, убедил многих аристократов в серьезности намерений регентши и заставил пересмотреть свои взгляды на собственное место в государстве.
Итак, сторонники Людовика XIII и его матери довольно быстро одержали верх в разгоревшейся смуте. В это же время был пересмотрен состав правительства; в новый кабинет министров вошли многие советники регентши и Люсонский епископ Арман Жан дю Плесси, больше известный как кардинал Ришелье.
Но приспешники королевы-матери никоим образом не устраивали юного Людовика XIII. Наконец в 1617 году он, заручившись поддержкой друзей, решил осуществить отставку министров, назначенных матерью. Фактически, из всего нового кабинета у власти удержалась жалкая горстка людей. Среди них был и Ришелье. Именно кардинал позаботился о том, чтобы регентша сначала была посажена под домашний арест в своих апартаментах, а затем оказалась сосланной в Блуа. Таким образом король расчищал себе дорогу к царствованию.
Людовик XIII вернул на должности часть старых министров, служивших еще во времена его отца. Монарху удалось разработать совместно с собранием нотаблей[23] программу реформ, в 1620 году подавить мятеж высшей знати под предводительством герцога Эпернона (которого поддерживала Мария Медичи), обновить католический культ, разделить Беарн и Наварру, превратив их в провинции Франции. Кстати, после «покушения» на родину отца королю пришлось вновь взяться за оружие, поскольку гугеноты выступили против его идеи.
Людовик отличался несдержанностью, нетерпеливостью; поэтому он конфликтовал каждый раз, когда считал, что его авторитету наносится ущерб. Решение всех проблем он видел в абсолютной дисциплине своих подчиненных, а не в политическом лавировании между различными интересами. Именно по этой причине королю было так тяжело прийти к компромиссу с протестантами.
Кстати, в Государственный совет король призвал Ришелье в 1624 году. Но до того момента, как хитрый кардинал стал первым министром Франции, прошло еще немало лет.
В принципе, эти два политика до странности походили друг на друга. Оба они руководствовались во всех делах личным мнением и оценками, преследовали собственные политические цели, считали высшим авторитет государства и короля, не ведали сомнений и угрызений совести при выборе средств достижения целей. Режим, установленный во Франции королем и кардиналом, был не просто репрессивным, а кровавым…
Людовик настолько сильно заботился о королевском авторитете, что это порой доходило до абсурда. Так, он с самого начала перевел собственную супругу в разряд… непримиримых врагов! Ведь Анна была испанкой… Такое положение семейных дел коронованной четы сохранялось до самой смерти Людовика. Королева вынуждена была вести довольно унизительное существование, неоднократно подвергалась обыскам, регулярно терпела унижения и фактически содержалась под домашним арестом.
Тем не менее, Ришелье и Людовик сумели создать гармоничный, эффективный, работающий политический инструмент в лице Государственного совета. Благодаря ему королевская власть окончательно окрепла, спор с Габсбургами решался в пользу Франции, а гугенотское «государство в государстве» было практически разрушено.
