После долгих размышлений Клара решила стать сотрудницей штутгартского издательства Дитца. Штутгарт все больше и больше превращался в центр издательской деятельности социалистов. Здесь еще чувствовался демократический дух буржуазных революционеров 1848 года. Представители власти, в целом настроенные либерально, редко разыгрывали из себя «пожирателей социалистов». Промышленность города только еще зарождалась, и поэтому жизнь в прекрасном Штутгарте текла спокойно.
Зато и революционный дух многих штутгартских товарищей был, как казалось Кларе, слишком умеренным, спокойным и слабым. На одном из первых партийных собраний она, к своему великому удивлению, узнала, что руководитель социал-демократической фракции муниципалитета наравне с обывателями принимал участие в чествовании Бисмарка. Он хотел, как он говорил позже, доказать, что «и социал-демократы являются благовоспитанными людьми». Клара с возмущением указала этому «благовоспитанному товарищу», что член партии никогда не имеет права принимать участия в чествовании злейшего врага рабочего класса и вдохновителя «исключительного закона». Социал-демократ обязан всегда и повсюду придерживаться четкой революционной точки зрения, а не стараться угодить бюргерам хорошими манерами.
Такая строгая отповедь, да еще из уст женщины, очень чувствительно оскорбила достоинство сановитого штутгартского социал-демократа. С обидой и злостью он ответил, что она еще слишком молода, чтобы осуждать его поступки, да и, кроме того, она, как женщина, вообще ничего не понимает в практических делах партийной политики. Однако участники собрания заявили ему, что критика, которой Клара подвергла его поведение, совершенно справедлива.
Клара занималась не только партийной работой. С самого начала своей деятельности в издательстве Дитца она с радостью вступила в профсоюз переплетчиков. Она выбрала именно этот профсоюз, которому в течение целых двадцати пяти лет сохраняла верность, ибо как журналистка она «ведь тоже орудует кисточкой и банкой клея». Ревностно принялась она за будничную профсоюзную работу: собирала взносы, вела агитацию, составляла листовки и сама же распространяла их на предприятиях. В этой работе ей очень помогало ее знакомство со Штутгартом, который она изучила еще во времена, когда была воспитательницей. В те годы среди ее учеников был и Роберт Бош, сын состоятельных родителей. Тогда Клара потратила много усилий, чтобы оказать на него влияние, и добилась своего. Теперь, двадцать лет спустя, ее бывший ученик, а ныне фабрикант, Роберт Бош заставил заговорить о себе. Теперь он находился по другую сторону баррикады.
А Клара Цеткин стояла на стороне рабочих. Она неутомимо несла социалистическую мысль в штутгартские профсоюзы перчаточников, деревообделочников, рабочих и работниц швейной промышленности. По их поручению она вела переписку и с профсоюзами других стран. Работа, которую она выполняла, носила международный характер. Но Клара не думала ни о званиях, ни о вознаграждении. Для нее высшая награда заключалась в самой деятельности, которая приводила ее на предприятия, к станкам тех самых людей, ради которых она боролась. Эта связь с жизнью, связь, поддерживаемая в заводских цехах и пролетарских жилищах, была необходима Кларе как воздух. Если бы Клара не выходила из-за письменного стола, то ее творчество быстро потеряло бы свою свежесть и красочность.
С первых же дней пребывания в городе Клара поддерживала самые тесные отношения со штутгартскими рабочими. Клара любила рабочих и чувствовала, что принадлежит к их числу. И трудящиеся платили ей тем же. Они отвечали взаимностью на любовь «своей Клары». Рядовые члены партии всегда становились на ее сторону, когда она вела борьбу с реформизмом руководителей. А это на протяжении долгих двадцати пяти лет ей приходилось делать очень часто. Штутгартские рабочие, очень еще умеренные в 1891 году, в начале первой мировой войны подвергли суровой критике своих депутатов за измену основным принципам партии. В этом не последнюю роль сыграла неутомимая разъяснительная работа Клары Цеткин.
Очень тяжелое искусство — уметь справляться одновременно со многими задачами. Пройдя суровую и горькую школу эмиграции, Клара в совершенстве овладела им. Она мастерски совмещала свою работу в издательстве Дитца, в профсоюзах и партии с деятельностью в пролетарском женском движении.
Осенью 1891 года правление партии сделало Кларе почетное предложение принять на себя редактирование женской газеты «Равенство» («Глейхейт»). Это было признанием заслуг Клары и высокой оценкой ее личных качеств. Клара была поставлена перед необходимостью принять важное, требующее зрелых раздумий решение.
Газета «Равенство» находилась еще в самом зачаточном состоянии. Число подписчиков составляло немногим больше двух тысяч, несмотря на то, что она велась живо и популярно. На ее страницах часто проповедовались различные мелкобуржуазные взгляды.
Газете не удавалось пробудить в читателях чувство возмущения нечеловечески тяжелой и низкооплачиваемой работой горняков, надрывающихся в могильном мраке шахт. Она не могла показать всей страшной нужды работниц, которых железная необходимость гонит к станкам и заставляет за жалкие гроши трудиться в безотрадных отвалах рудников или в наполненных паром прачечных. Газетные столбцы не помогали женщинам найти выход из их тягостной, беспросветной жизни. Газета недостаточно четко и ясно говорила о революции как о вполне определенной конечной цели борьбы.
В мыслях Клара Цеткин представляла себе газету «Равенство» совсем в ином виде. Эта газета должна не только поддерживать у своих читательниц надежду на лучшую жизнь, но и разжигать в сердцах возмущение безрадостным существованием и пробуждать волю к борьбе. Цель газеты Клара видела в политическом просвещении и помощи дальнейшему развитию наиболее революционных, толковых и способных работниц. Газета должна рассказывать им о жизни и тяжелом труде женщин других стран: швей Парижа, собирательниц хлопка на юге Америки и крестьянок в далеких степях России. Таким путем немецкие работницы проникались бы симпатией к пролетаркам всего света и чувством глубокого единения с ними.
Обладает ли она вообще достаточными способностями, чтобы придать «Равенству» то лицо, о котором она только что мечтала, спрашивала себя Клара. Ведь эта работа повлечет за собой и обязанность руководить пролетарским женским движением. По всей стране сотни и тысячи сознательных работниц давно уже жертвуют с трудом сэкономленные на питании гроши на осуществление своих сокровенных чаяний. Они неутомимо бегают вверх и вниз по лестницам многоквартирных домов, упорно и терпеливо вербуют сторонниц на заводах. Но, несмотря на это, движение пролетарских женщин все еще имеет под собой очень шаткую почву.
