дисциплинарной области научных знаний, которую в Германии традиционно называли Geisteswissenschaften, т. е. буквально «науками о духе» (и которую в России чаще всего называют гуманитарными науками). Ибо как раз здесь заключались и
первопричина, и
смысл возникновения, долгого функционирования данного неформального объединения.
Ссылаясь на Т. Моммзена, выдающегося немецкого историка, и А. фон Гарнака (оба, кстати, были популярны в России), Гейнц Швабе выражает ту мысль, что наука ни от чего так не страдает, как от ограничений, которые она сама налагает на себя, и от разделений, противопоставлений отдельных дисциплин и, соответственно, факультетов. [233] И одна из главных целей SK (по отношению к которой регулярные доклады и их обсуждения были чисто научной и вообще-то второстепенной задачей) состояла в объединении специалистов-гуманитариев и их совместном неформально-формальном противостоянии тому, что они считали, во-первых, засильем точных, естественных наук в университетской политике, а во-вторых, затянувшимся всевластием университетских «профессоров-бонз» старших поколений. Если говорить о возрасте членов SK, то в 1890 году он колебался между 32 и 52 годами; основное ядро составляли те, кому было около 40 лет или немного за сорок. Основателю SK Эдуарду Мейеру было 35 лет. Итак, в SK вначале входили, в основном, более молодые, активные, амбициозные профессора «geisteswissenschaftlichen» дисциплин, к которым тогда причислялись философия, теология, история, экономические и юридические дисциплины, литературоведение, языкознание, искусствознание, т. е. весьма широкий круг наук. Многие из них, если не все они, тогда формально принадлежали «ведомству» философского факультета, что для нас весьма важно: ведь все члены SK в течение десятилетия 1890–1900 годов были коллегами молодого Гуссерля по философскому факультету. Кстати, коллегами были также и математики, например, Г. Кантор, но члены SK – без всякого разбора, что я, забегая вперед, обозначу как большую стратегическую и тактическую ошибку, – уже самим фактом образования кружка как бы отмежевывались от них и противостояли им как носителям принципиально иного знания и, как предполагалось, сторонникам другой внутриуниверситетской политики.
Имеется сделанный в 1902 году впечатляющий и репрезентативный снимок членов SK. Вот как его описывает Г. Швабе: «Он запечатлел 12 тогдашних членов SK; портреты одного из членов-основателей Бенно Эрдманна, а также Р. Пишеля, к тому времени ставших профессорами в Бонне, висят на стене; в память умершего ориенталиста А. Мюллера – памятный венок, тоже на стене. На переднем плане справа – небольшое фото напоминает о заместителе обер-бургомистра Галле Х. Шмидте, который в январе 1892 года был принят в качестве 12-го члена; и после того, как Шмидт с 1895 года стал обер-бургомистром в Эрфурте, он все еще участвовал в собрании кружка». [234]
Согласно Г. Швабе, наиболее представительной была группа историков или филологов, изучавших древность (E. Meyer, W. Dittenberger, A. Müller, R. Pischel и C. Robert). За нею следовала малочисленная, но очень влиятельная группа собственно философов, которая и интересует нас в первую очередь. Это неокантианцы Бенно Эрдманн и Алоиз Риль. О них, их идеях и «пересечении» с идеями Гуссерля речь идет в моей книге. Здесь мы коснемся их деятельности в рамках SK. Заметные позиции в своих дисциплинах занимали члены SK, специалисты по экономике, праву. Иоханнес Конрад (Conrad, 1839–1915) – вместе с Эдгаром Лёнингом (Edgar Loening) из Галле, В. Лексисом (W. Lexis) из Гёттингена и Л. Эльстером (L. Elster) из Берлина.
Эдгар Лёнинг (Edgar Loening, 1843–1919), с 1886 года профессор в Галле, в качестве юриста занимался проблемами государства, управления, семьи, церковного права. (По мнению Г. Швабе, на упомянутом фото он находится в центре группы потому, что с 1901 года Вильгельм II сделал его постоянным представителем университета Галле при своей канцелярии.)
Рудольф Штаммлер (Rudolf Stammler, 1856–1936) занимался историей права. Между прочим, он был активным сторонником перенесения на почву наук о духе, применения к общественным реалиям и явлениям естественно-научных понятий. Правда, в SK он сделал доклад на актуальную политическую тему: «Теория анархизма». «Социалистам он рекомендовал более не рассматривать капиталистический способ производства как анархический; буржуазным мыслителям он адресовал призыв не отождествлять достойных уважения социалистов с анархистами». [235] Книга Штаммлера 1896 года «Экономика и право в материалистическом историческом рассмотрении» («Wirtschaft und Recht in der materialistischen Geschichtsauffassung»), как считается сегодня, «пролагала путь социальной рыночной экономике» (Ibidem) и обосновывала историческую необходимость усиления правовых и этических регулятивов, сдерживающих стихию рынка.
Теология в SK была представлена церковным историком Фридрихом Лоофсом (Friedrich Loofs, 1858–1928), Эмилем Каучем (Emil Kautzch, 1841–1910), специалистом по Ветхому Завету, и Эрихом Хауптом (Erich Haupt, 1841–1910), занимавшимся толкованием Нового Завета.
Об ученых, которые вступили в SK уже в ХХ веке, мы говорить не будем, ибо это выходит за исторические рамки нашей темы.
Член SK В. Диттенбергер (W. Dittenberger) был профессором риторики; он представлял в университете не только эту свою специальность, но и был, как выражается Г. Швабе, «представителем того традиционного латинства, которое для молодого кайзера было всё равно что бревно в глазу и которое другими кругами – за исключением (нео) гуманистических традиционалистов – воспринималось как устаревшее». [236] Еще одним представителем классической филологии в SK был Георг Виссова (Georg Wissowa, 1859–1931), профессор в Галле с 1894 года. В 1897/98–99 годах он избирался сенатором философского факультета. А впоследствии (1908–1909) был ректором Университета, деканом (1910–1911)философского факультета.
В общем и целом члены SK периода 1890–1900 годов были достаточно авторитетными, а иногда и весьма известными учеными в соответствующих специальностях, вписавшими свое имя в историю наук, которыми они занимались. В особенности это относится, по-видимому, к основателю SK историку Эдуарду Мейеру, к философам Бенно Эрдманну и А. Рилю, к экономистам И. Конраду и Р. Штаммлеру.
Теперь надо вернуться к проблеме целей, задач, амбиций и самого кружка, и его отдельных членов.
Уже было в общем и целом отмечено, что главной и вообще-то оправданной целью этих объединившихся ученых Галле стало укрепление позиций наук о духе, гуманитарных – и значит, гуманистических – дисциплин в период, который обоснованно представлялся опасным и для этих наук, и для культуры, образования в целом. Далее более конкретно (хотя и по необходимости кратко) обрисуем особенности исторической ситуации, сложившейся в самом конце 80-х годов XIX века и более непосредственно повлиявшей как на возникновение SK, так и на его политику, на идеи и умонастроения его членов в 90-х годах.
Процитирую авторов книги «Spirituskreis»: «Около 1890 года произошли широкомасштабные преобразования, затронувшие духовную ситуацию и духовно-идеологические размежевания. Ганс Файхингер также специально пометил 1888 год». [237] Имеется в виду то, что общество захлестнула волна ранее скрытого «гражданского беспокойства» (Unbehagen), касавшегося самого существа старых ориентаций, идеалов в
