В марте 1943 года немцы усилили бомбардировки Геленджика; от близкого разрыва мин пострадал командный пункт, на котором располагался Холостяков. В начале апреля советские войска предприняли неудачную попытку освободить Новороссийск. В этот период из-за штормовой погоды было затруднено снабжение Малой Земли. В ночь на 15 апреля сам Холостяков побывал на Мысхако. Он решал с командованием проблемы снабжения войск, эвакуации раненых и местных жителей и вернулся в Геленджик. А утром 17 апреля гитлеровцы начали наступление на Малую Землю. Сначала нанесла сильный удар авиация; всего участвовало 1074 самолета, атаковавшие группами по 30–40 машин. Так как противник блокировал подступы к Новороссийску с моря, военно-морская база была усилена боевыми катерами. В результате неприятелю не удавалось срывать доставку грузов на Малую Землю. Защитники успешно отбивали атаки. А удар советских самолетов из корпуса РГК сорвал наступление 20 апреля. Малая Земля держалась. В начале мая советские войска вышли на северные подступы к Новороссийску. Однако и на этот раз не удалось вернуть город. В первой половине июня ожесточенные бои прекратились. Морякам осталось снабжать защитников плацдарма в условиях коротких летних ночей. Они научились доставлять даже танки на спаренных мотоботах[1148].
В конце августа Холостяков организовал вывоз с Малой Земли 255-й бригады морской пехоты и 290-го стрелкового полка. За несколько ночей они были доставлены в Геленджик и заменены другими войсками. Начиналась подготовка к высадке в Новороссийск, задуманный еще весной. Высаживаться предстояло в Цемесскую бухту и Новороссийский порт. Командовать высадкой назначили Холостякова. Предложил его кандидатуру вице-адмирал A. Л. Владимирский, принявший командование Черноморским флотом[1149].
Подготовку проводили втайне. Холостяков создал особый штаб высадки, который работал на территории госпиталя. Официально говорили о высадке в Южной Озерейке или расширении Малой Земли[1150].
Разведчики установили, что вход в порт заграждают трос и остатки бона. Было решено уничтожить их в начале высадки подрывными патронами.
Неприятель хорошо укрепился в порту. В городе оборону держали 2 дивизии, на Таманском плацдарме – 17 дивизий. Поэтому потребовался неожиданный ход. Было решено атаковать торпедами молы, чтобы пробить проходы для судов с десантом и уничтожить долговременные огневые точки. Пришлось переделать часть ударников торпед, чтобы они могли вылетать на пляж и взрывом разрушать огневые точки в 10–15 метрах от уреза воды. Для огневой подготовки привлекали береговую артиллерию. Передовые группы бойцов должны были высадить торпедные и сторожевые катера; остальные войска предстояло доставить на мотоботах и других малых судах. Десантников защищали установленные на суда железные щиты. Управление высадкой Холостяков решил осуществлять с развалин маяка на мысе Дооб, откуда Цемесская бухта хорошо видна[1151].
Оперативная директива Военного совета Черноморского флота от 28 августа предписывала контр-адмиралу Холостякову высадить 255-ю Краснознаменную бригаду морской пехоты, батальон морской пехоты, 1339-й стрелковый полк, 290-й стрелковый полк НКВД от мыса Любви до линии фронта на восточном берегу Цемесской бухты с целью захвата Новороссийска. Следовало завершить подготовку к 2 сентября. Для высадки предназначали 6400 человек обстрелянных и знакомых с местностью войск[1152].
Поддерживать десант должны были 213 береговых и полевых орудий калибром до 203 миллиметров. Всего на подступах к Новороссийску сосредоточили более 800 орудий и минометов, 5 полков «катюш» и бригаду тяжелых реактивных установок. Артиллерия начала постепенное разрушение оборонительных сооружений в Новороссийске.
3 сентября Холостяков подписал приказ № 1, в котором поставил задачи на высадку. 5 сентября прошел инструктаж командования. Офицерам показали развернутую на полу карту Новороссийска, чтобы все запомнили пути движения. 6 сентября командиры передовых отрядов наблюдали порт с гребня Маркотхского хребта. 7 сентября вице-адмирал Л.A. Владимирский назначил высадку на ночь на 9 сентября. Командирам отрядов время высадки следовало сообщить перед посадкой на суда[1153].
Из-за шторма пришлось перенести десант на сутки. Только вечером 9 сентября начали погрузку на суда. В 21.15 катера с первым броском десантов оставили Геленджик.
Холостяков наблюдал с мыса Дооб за ходом событий. Волнение задержало движение судов. Пришлось на 45 минут перенести час Ч для всех войск, принимавших участие в операции. В 2.30 началась атака авиации, затем вступила в действие артиллерия. Германское командование, знавшее о скоплении судов в Геленджике, не было уверено в скором десанте, так как крупных кораблей поблизости не было. Высадку в порт не ожидали, и взрывы у молов явились неожиданными. Пробить проходы в прочных сооружениях не удалось, но огневые точки были подавлены, и десантники овладели молом. Катерам с десантом пришлось прорываться сквозь простреливаемый вход в порт, в котором подрывники уничтожили трос и часть бонов[1154].
И в порту, и за его пределами гибли и выходили из строя катера. До утра удалось высадить только часть подкреплений. Многие суда возвращались в Геленджик с повреждениями.
Передовые отряды десанта закрепились в порту и начали наступать далее. Утром 10 сентября Военно-морской флаг был поднят на крыше вокзала. Отряд продолжал атаковать, связывая силы противника. Одновременно в наступление перешли советские войска от цементных заводов и с Малой Земли. Однако, отбив их наступление, гитлеровцы усилили давление на десант. Десантники держались, приходилось даже вызывать огонь на себя. Им требовалось подкрепление. Холостяков получил приказ в ночь на 11 сентября высадить второй эшелон войск (2900 человек) на правом фланге, где десантники оказывались ближе к наступавшим войскам. Этот эшелон, как и первый, доставляли на берег под огнем. Погибли 4 торпедных и 2 сторожевых катера, но подкрепления помогли правому флангу десанта соединиться с наступавшими войсками. Остальные части десанта продолжали удерживать позиции. А 16 сентября Новороссийск был освобожден. Несколько часов спустя катера Холостякова и Владимирского входили в порт Новороссийска[1155].
Вечером в переданном по радио приказе Верховного главнокомандующего были упомянуты и фамилия Холостякова, и имена наиболее отличившихся участников взятия Новороссийска. В честь освободителей города прогремел салют. Наиболее отличившиеся части получили почетное наименование Новороссийские. А Холостякова наградили орденом Суворова I степени[1156].
