Когда с фасада сняли портрет в траурной рамке, все начали скандировать:
— Портрет! Портрет! Портрет! — и кричали до тех пор, пока большая фотография Высоцкого не была вновь помещена в одном из окон второго этажа.
…Затем были поминки на Малой Грузинской, а ночью, после «Мастера и Маргариты», в театре.
После 25 июля 1980 года у Марины Влади было две заветные мечты: установить на могиле Высоцкого вместо обычного памятника вросшую в землю глыбу гранита, в которую врезался бы осколок метеорита с брызгами от него по камню. И чтобы было выбито только одно слово: «ВЫСОЦКИЙ». Это был бы памятник-символ, лаконичный, но говорил бы он гораздо больше, чем те, где хотели передать портретное сходство. По ее просьбе Вадим Туманов отыскал в тайге диковинную глыбу. Но, увы…
А вторая мечта… Накануне похорон среди родни Высоцкого зашелестел шепоток, что Марина намерена увезти с собой во Францию сердце Владимира. Они не отступали от нее ни на минуту. Как утверждал Янклович, она договорилась со знакомым медиком, чтобы тот вырезал сердце прямо в реанимобиле… В общем, организаторам похорон удалось успешно «похоронить» и эту Маринину мечту.
Ей остались только сны: «Взявшись за руки, мы летим по небу вместе с Володей. Под нами длинная аллея, багрово-коричневые с золотым отливом кроны деревьев, земля покрыта разноцветной, по-осеннему опавшей листвой. Мы оба знаем, что у этой аллеи нет конца. Там, где должна была бы закончиться, как в замкнутом круге, она начинается сначала. Он вовсе не умер. Постарел, правда. Просыпаюсь со счастливыми слезами на глазах…»
Ну, а далее… Хорошо, что всего не видел покойный. Хотя почему же не видел? Видел. Еще в 1973 году:
Я при жизни был рослым и стройным,
Не боялся ни слова, ни пули
И в привычные рамки не лез.
Но с тех пор, как считаюсь покойным, —
Охромили меня и согнули,
К пьедесталу прибив Ахилллес.
Не стряхнуть мне гранитного мяса
И не вытащить из постамента
Ахиллесову эту пяту,
И железные ребра каркаса
Мертво схвачены слоем цемента, —
Только судороги по хребту.
Я хвалился косою саженью —
Нате, смерьте! —
Я не знал, что подвергнусь суженью
После смерти, —
Но в привычные рамки я всажен —
На спор вбили,
А косую неровную сажень
Распрямили.
И с меня, когда взял я да умер,
Живо маску посмертную сняли
Расторопные члены семьи,
И не знаю, кто их надоумил, —
Только с гипса вчистую стесали
Азиатские скулы мои.
Мне такое не мнилось, не снилось,
И считал я, что мне не грозило
Оказаться всех мертвых мертвей, —
Но поверхность на слепке лоснилась,
И могильною скукой сквозило
Из беззубой улыбки моей.
Я при жизни не клал тем, кто хищный,
В пасти палец.
Подойти ко мне с меркой обычной
Опасались.
Но при снятии маски посмертной —
Тут же, в ванной,
Гробовщик подошел ко мне с меркой
Деревянной…
А потом, по прошествии года, —
Как венец моего исправления —
Крепко сбитый, литой монумент
При огромном скопленье народа
Открывали под бодрое пенье, —
Под мое — с намагниченных лент.
Тишина надо мной раскололась —
Из динамиков хлынули звуки,
С крыш ударил направленный свет.
Мой отчаяньем сорванный голос
Современные средства науки
Превратили в приятный фальцет.
Я немел, в покрывало упрятан, —
Все там будем! —
Я орал в то же время кастратом
В уши людям.
Саван сдернули — как я обужен! —
Нате, смерьте! —
Неужели такой я вам нужен
После смерти?!
Командора шаги злы и гулки.
Я решил: как во времени оном —
Не пройтись ли, по плитам звеня?
И шарахнулись толпы в проулки,
Когда вырвал я ногу со стоном
И осыпались камни с меня.
Накренился я — гол, безобразен, —
Но и падая, вылез из кожи,
Дотянулся железной клюкой, —
И когда уже грохнулся наземь,
Из разодранных рупоров все же
Прохрипел я похоже: «Живой!»
И паденье меня и согнуло,
И сломало.
Но торчат мои острые скулы
Из металла!
Не сумел я, как было угодно —
Шито-крыто.
Я, напротив, — ушел всенародно
Из гранита.
В последний свой год, отвечая на вопрос: «Счастливы ли вы?», Владимир Высоцкий сказал: «Я счастлив невероятно, очень…»
Абдулов В.Встреча со зрителями. Алма-Ата, 1983.
Агамиров К.В. Золотухин: «Лицом к лицу» // Радио «Свобода». 2003. 27 июля.
Агишева Г.И. Бортник: «А под своим фото Высоцкий написал: «Ваня, давай подольше не пойдем к Йорику…» // Комсомольская правда. 1997. 16 янв.
Аджубей А.«.. И встретились вновь» // В мире книг. 1987. № 3.
Акимов Б., Терентьев О.Владимир Высоцкий: эпизоды творческой судьбы // Студенческий меридиан. 1988. №6-12.
Аксенова Г.Театр на Таганке: 68-й и другие годы // Библиотека «Огонек». 1991. № 5.
Александров Н.М. Розанова: «Среди его любимых учеников был Высоцкий» // Известия. 2005. 1 окт.
Алексеев В.К. Казанский: «Высоцкий в Париже» // Русская мысль (Париж). 2000. 27 июля. № 4328.
Алексеев В.К. Казанский: «Пойте, цыгане!» // Независимая газета. НГ-Антракт. 2003. 11 апр. № 13 (56).
Алексеева Т.Из-за чего ссорятся актеры // Моя семья. 2007. № 24 (359).
Алексеенко А.Атос нашего времени, или Возвращение на родную землю Вениамина Смехова // Версия. 2001. 21 авг. № 31.
Алимов Г., Чародеев Г.М. Влади: «Владимир — человек, а не икона» // Известия. 1989. 6 марта.
Амелькина А.Д. Карапетян: «Высоцкий мечтал о многоженстве» // Комсомольская правда. 2002. 26 июля.
Аплетаев В.Ю. Любимов: «Мне неприятны мемуары Влади…» // Час (Рига) 2003. 30 янв. № 25.
Асламова Д.Новые приключения дрянной девчонки. М.: Эксмо-Пресс, 1999.
Астапенкова Т.В. Павлов: «На меня с опаской оглядывались прохожие…» // МК-Бульвар. 2001. № 6.
Ахмадулина Б.Однажды в декабре //Литературная газета. 1976. 31 дек.
Ахмадулина Б.Слово о Высоцком //Советский экран. 1987. № 10.
