232
Разрешения Сталина на статью против Пастернака в «Правде» не последовало.
Имеется в виду Х съезд ВЛКСМ, который происходил в апреле 1936 г.
Пастернак здесь имеет в виду тех, кого в «Высокой болезни» он назвал «моя среда», – представителей творческой интеллигенции, которые начали свой путь задолго до революции.
Пастернак познакомился с А. Жидом в Париже во время Международного конгресса в защиту культуры в 1935 г. Летом 1936 г. Жид посетил советскую страну, рассчитывая на встречу с Горьким. Однако встреча эта состояться уже не могла – 18 июня 1936 г. Горький умер.
По мнению Л.С. Флейшмана, под источником – т. е. тайным осведомителем НКВД, бывшим при этом близким знакомым Пастернака, – и подразумевается А.К. Тарасенков.
Речь идет о книге А. Жида «Возвращение из СССР», выход которой был встречен возмущенной статьей в «Правде» – «Смех и слезы Андре Жида» (3 декабря 1936 г.).
Предположительно, Вс. Вишневский, автор «Оптимистической трагедии».
Обсуждение записки Б.А. Пильняка в Союз писателей Ставскому с жалобами на притеснения шло в порядке подготовки к Пушкинскому юбилею. Пастернак не советовал ему начинать объяснения со Ставским.
Статья Пастернака, опубликованная в «Известиях», была посвящена проекту новой «сталинской» Конституции. Инициатором и автором Конституции был Н.И. Бухарин.
Бухарин, будучи в Германии проездом в Париж в феврале 1936 г., познакомился с Л.О. Пастернаком, о чем тот написал в письме сыну.
Имеется в виду противостояние «Правды» и «Известий», где Бухарин был главным редактором.
Абулкасим Лахути (1887–1957) – таджикский (фарси) поэт; Вс. Вишневский (1900–1951) – советский драматург, писатель. Беседа представителей правления СП с Пастернаком была связана с «Процессом 17-ти», в ходе которого появились сообщения, что к делу привлечен также Бухарин. Суд открылся 23 января 1937 г. На совещании партгруппы президиума СП была выработана программа реакции писателей на процесс. Вишневский наметил необходимость бесед с теми, кто воздерживался от публичного осуждения процесса: «Я наблюдаю стремление – в сторонку. Незнание истинной картины». Среди уклоняющихся: Пильняк, Пастернак, Леонов, Федин, Всеволод Иванов, Олеша, Сельвинский, Безыменский. На следующий день были разосланы приглашения на заседание, на котором намеченные писатели выражали свое отношение к процессу. Пастернак не явился на заседание и остался единственным, кто не выразил своего отношения к процессу.
И.Ф. Кунин вспоминает: «В 1930 году, когда после самоубийства Маяковского Борис Леонидович встретил Бухарина, то, по рассказу самого Пастернака, на вопрос Бухарина: “Кто особенно тяжело переживает смерть Маяковского”, ему указали на Пастернака: Бухарин полуобнял меня и сказал, что все это скоро изменится, не отчаивайтесь» (Дом Куниных. Воспоминания. Из литературного наследия. М., 2006. С. 82).
Имеется в виду приписка Пастернака к коллективному обращению писателей по поводу смерти Н.С. Аллилуевой (Литературная газета. 1932. 17 ноября).
См. в обращении Пастернака в президиум Союза писателей: «Беспартийные и какие бы то ни было, связанные рожденьем с новым возрастом родины, понимали мы, что если даже суждено нам, горя, сгореть в общей катастрофе, то и тогда достаточно будет векового, посмертного нашего свеченья на благо будущего, чтобы благословить время, так нами распоряжающееся» (ПСС. Т. 5. С. 239).
Имеется в виду полугодовая бессонница весной – летом 1935 г.
В «Обращении в газету» Пастернак писал о своем желании «горячее и трудолюбивее работать над выражением правды, открытой и ненапыщенной, как раз в этом качестве недоступной подделке маскирующейся братоубийственной лжи» (ПСС. Т. 5. С. 240). Слова «братоубийственная ложь», по соображению Л. Флейшмана, касались обвинений Радека по адресу своего друга Бухарина.
Имя Бухарина как главного редактора «Известий» исчезло со страниц газеты в середине января 1937 года одновременно с сообщением о возобновлении расследования его дела.
Разговор о возможном возвращении родителей Пастернака в СССР возник уже давно из-за нарастающего и разворачивающегося в полную силу фашизма в Германии.
История Франции (фр.).
Глава купеческой гильдии Жювенал дез Юрсен (фр.).
Это слово написано крупными, выделяющимися буквами, чтобы отец обратил на него внимание. Далее в зашифрованном виде передается сообщение об аресте Ювенала Митрофановича Славинского (главы «Всекохудожника», занимавшегося устройством выставки Л.О. Пастернака в Москве), Славушки, как называл его Л.О. Пастернак в письмах. Даются намеки на его отчество (Митрофанушка) и имя (Ювенал), – если осталось непонятным соотнесение судьбы узника Жювеналя дез Юрсена с попавшим в такие же обстоятельства Славинским.
Не решившись на возвращение в СССР и не дожидаясь своей очереди – официальной высылки из Германии, которой подвергались советские подданные, родные Пастернака переехали в Лондон летом 1938 г.
Речь идет о IV Пленуме правления Союза писателей, приуроченном к столетию гибели Пушкина. Пастернак стал объектом политических обвинений, и ему пришлось выступить с объяснениями на последнем заседании 26 февраля 1937 г.
На пленуме П. Яшвили выступил против арестованных грузинских писателей, обвиненных в покушении на Сталина и Берию.
Имеется в виду роман Пастернака «Записки Патрика», рукопись которого сгорела во время войны в Переделкине.
Драматург А.Н. Афиногенов был другом Г.Г. Ягоды. После его падения над Афиногеновым нависла угроза ареста. В этих обстоятельствах Пастернак был едва ли не единственным, кто не прервал с Афиногеновым личных отношений.
Паоло Яшвили подвергался травле в печати, на него было заведено дело в НКВД Грузии, накануне ареста 22 июля 1937 г. он покончил с собой.
