Той же весной 1915 года Акита познакомил Ерошенко со своими товарищами, которые так же, как и он сам, интересовались русским языком и литературой (8). Катагами Нобуру, молодой преподаватель университета Васэда, мечтавший о создании первой в стране кафедры русской литературы, собрал в лавке "Накамурая" на Синдзюку кружок энтузиастов – Акита Удзяку, Ёсие Такамацу, Кацураи Масаюкискэ, Сома Кокко. Здесь, вспоминает Акита, собиралось "Общество красношапочников", все члены которого носили красные фески. Это был дискуссионный клуб, где спорили о политике, о жизни, о литературе. Под руководством некоего Найта, выпускника токийской православной школы св. Николая, они начали изучать русский язык. Однако Катагами Нобуру мечтал, чтобы занятия вел не англичанин Найт, а кто-либо из русских. И когда Акита порекомендовал ему Ерошенко, тот с радостью согласился.
Душой литературного общества, собиравшегося вечерами в лавке "Накамурая", была журналистка Сома Кокко, хозяйка кафе и магазина. К Ерошенко она относилась по-матерински: поселила его у себя в доме, платила деньги за то, что ой обучал её русскому языку. Русский слепец казался ей большим ребенком, которого жестоко обидела жизнь – лишила возможности видеть. В свою очередь, Ерошенко от души привязался к госпоже Сома. Благодаря ее заботам "Накамурая" стал родным домом Ерошенко.
Акита и Ерошенко объединяла также страсть к театру. Теперь мы знаем, что это увлечение нашло и конкретное проявление. Одним из наиболее значительных произведений Ерошенко стала написанная на японском языке пьеса "Персиковое облако", высоко оцененная Лу Синем. Быть может, этот успех слепого писателя был определен тем, что с японским театром знакомил его такой знаток драмы, как Акита Удзяку.
Известный актер Сасаки Такамару в 1973 году вспоминал в "Акахата", что в годы пребывания Ерошенко в Японии в доме Сома Кокко образовался кружок "Цутино кай" ("Земля"), которым руководил Акита Удзяку. Из этого кружка родился знаменитый "Передовой театр" ("Сэнкудза"), который, в свою очередь, дал жизнь таким театральным труппам и коллективам, как "Театр в чемодане" ("Торанку-гэкидзё"), "Авангард" ("Дзэнъэй гэкидзё"), "Пролетарский театр" ("Прорэтариа гэ-кидзё") и "Левый театр" ("Саёку гэкидзё") (9).
"В занятиях нашего кружка, – вспоминает Сасаку, – принимали участие… госпожа Сома Кокко и ее дочь Тикако. Неизменными слушателями были сам хозяин – господин Сома Айдзо и Ерошенко… Критические замечания Ерошенко, как правило, были острыми, порой даже резкими. При этом он не щадил даже свою благодетельницу, госпожу Сома, которая любила его, как мать. Я лично объясняю это следующим: лишенный зрения и полагавшийся только на слух, Ерошенко обладал способностью очень точно улавливать смысл реплик той или иной роли…"
Пройдут годы, театральные критики, оппоненты слепого писателя из разных стран будут говорить ему: "Как вы спорите, если вообще ничего не можете увидеть на сцене – вы же слепой?" Ерошенко с достоинством ответит: "О, вы даже не догадываетесь, как много может увидеть в театре незрячий?!"
И впервые он так ответит здесь, в Японии, в доме Сома – ответит резко, даже рискуя потерять и стол и кров, потому что не было для него на свете ничего дороже правды…
Акита открыл для своего русского друга японский театр. Сопровождая Ерошенко на спектакли и комментируя ему все происходящие на сцене действия, Акита стал его глазами. Хасиура Ясуа, живший неподалеку от друзей, вспоминал, что чаще всего они ходили в театр "Новой драмы" и "Кабуки". Причем Акита был просто поражен критическими замечаниями слепого друга. Ерошенко, отмечал Хасиура, всей душой чувствовал истинную сущность вещей, чутко воспринимая все происходящее на сцене.
Акита как-то раз вспоминал, как они с Ерошенко смотрели пьесу, в которой по ходу действия появляется буддийское божество Сакья-Муни (10).
– Разве в Японии на сцене могут появляться боги? – спросил Ерошенко.
– Да, а что? – удивился Акита.
– В России святых никогда не изображают на сцене.
– Вот как!? У нас подобный запрет распространяется только на лиц императорской фамилии, – иронически заметил Акита.
Ерошенко рассмеялся: неестественно напыщенный Сакья-Муни напоминал великого князя Сергея Александровича, и Василий представил их себе на сцене рядом. Став завсегдатаем японского театра, Ерошенко, разумеется, не пропускал ни одной пьесы русских авторов. И всегда рядом с ним был Акита. Однажды они смотрели в театре Энгидза драму писателя-декадента Сологуба. Зал так холодно принял постановку, что Ерошенко стало жаль актеров. Когда после спектакля к нему подошел артист Камияма Сёдзи, Ерошенко сказал:
– Вы не виноваты – актеры играли с вдохновением. Просто никто из вас не понял смысла пьесы. А есть ли в ней вообще смысл? Впрочем, нечто подобное произошло с этой пьесой и в Москве.
Всего через год после приезда в Японию Ерошенко вполне освоился в обществе и уже настолько овладел японским языком, что мог свободно на нем объясниться. У него появились друзья. Кажется, одного не хватало ему для полного счастья – любви. Но и она пришла к нему в этот счастливый для него 1915 год.
(5) По свидетельству Акита, в то время Ерошенко по-японски говорил, как японец, долго проживший в Европе.
(6) Савада Сёдзиро – известный театральный деятель. В 1917 г. основал театральную группу, целью которой была постановка спектаклей для широких народных масс. В результате ее деятельности сложился и до сих пор весьма популярный в народе жанр японского театра – синкокугэки. Основная тематика пьес синкокугэки – жизнь воинов и разбойников эпохи феодализма. (7) Токудзо – букв. "три добродетели". Удзяку – псевдоним писателя.
(8) До конца своей жизни Акита был пропагандистом литературы нашей страны. В 1957 г. в Токио вышли переведенные им русские народные сказки.
(9) В начале XX в. а Японии под влиянием европейского театра возникла современная драма – сиигэки. Акита Удзяку был в числе ее создателей. Созданные им театральные коллективы несли свое искусство в массы. Например, актеры "Торанку-гэкидзё" нередко появлялись в рабочих кварталах с чемоданами, набитыми костюмами, выступая под открытым небом.
В 1926 г. "Дзэнъэй гэкидзё" открыл свой сезон пьесой А. В. Луначарского "Освобожденный Дон-Кихот". "Саёку-гэкидзё", пришедший на смену этому театру, показал ряд революционных пьес. У его входа обычно дежурила полиция, которая выпытывала у зрителей, кто они, где работают. В 1940 г. два театра, которыми руководил Акита, закрыли, а сам он был арестован.
(10) Одно из имен Будды.
Камитика Итико
Как-то Ерошенко сообщили, что его разыскивает красивая молодая американка Агнес Александер, дочь президента университета на Оаху (Гавайи). Ерошенко тотчас отправился в особняк госпожи Александер. Из разговора с ней он узнал, что она встречалась в Швейцарии с Анной Шараповой и та рассказала ей о слепом юноше.
