Ознакомительная версия.
Но я мог опять вернуться к наркотикам. Мой план вернуться в свое сообщество в Калифорнии, которое воспитало меня, провалился. Меня должны были отправить обратно в Калифорнию, а меня вернули меня в Финикс, и без той системы, которая меня поддерживала, шесть недель спустя я вновь обратился к наркотикам – и мы с Полой расстались. Мы еще встретились друг с другом пару раз, но теперь это уже не работало. Я начал сбиваться с пути, возвращаясь в мир наркотиков, а она осталась на правильном направлении.
К образу жизни заядлого кокаиниста я, правда, не вернулся. Я принял такую кучу лекарств в реабилитационном центре, что это не могло не сказаться. И раз уж мне не было суждено начать новую жизнь в Калифорнии, я решил продать свой дом в Финиксе и приобрести дом в Лас-Вегасе. Я хотел быть там, где бурлила жизнь. Поэтому я купил дом в Хендерсоне. В январе я пригласил одну из своих подруг побыть со мной, и этот телефонный звонок оказался судьбоносным.
Я знал Кики Спайсер, когда ей было еще тринадцать. Ее отчим, Шамсуддин Али, был весьма уважаемым и влиятельным мусульманским священнослужителем. Он руководил самой большой мечетью в Филадельфии и имел тесные связи со здешней демократической политической элитой, в том числе с мэром Филадельфии и губернатором Пенсильвании. Ее мать, Рита, была журналистом, они освещала многие мои поединки. Когда в 1995 году я встречался с Бастером Матисом, возникла проблема с проведением поединка в Атлантик-Сити, и тогда отец Кики помог перенести его в Филадельфию. Он привел Кики на встречу со мной во время пресс-конференции, организованной перед боем, и она вместе со своей семьей отдыхала затем в моем гостиничном номере. Я настолько привык к тому, что различные люди знакомят меня со своими детьми, что я воспринимал это как само собой разумеющееся. У меня состоялся весьма интересный разговор о религии с ее отцом, имамом, и в моем больном воображении вдруг возникла мысль о том, что он предлагал мне Кики или одну из ее двоюродных сестер. Я безусловно, остался неравнодушен к Кики, однако у меня сложилось впечатление, что ей было неловко, неуютно со своими родителями. Ей, похоже, не хотелось быть вместе с ними.
С тех пор между нами ничего не происходило, пока год спустя я не узнал ее по-настоящему. Ее отец был вынужден поехать в командировку куда-то в район Питтсбурга и взял вместе с собой Кики и ее мать. Они позвонили мне и сообщили, что остановились в отеле всего в двадцати минутах езды от моего дома в Огайо. Когда я услышал, что их дочь была с ними, я ухватился за возможность, которая мне представилась.
– Нет-нет, не останавливайтесь в отеле, приезжайте ко мне домой, – предложил я.
Для меня это был шанс заполучить эту девушку. Когда они добрались до моего дома, я настоял на том, что имам и Рита воспользовались моей кроватью. Я мог заночевать в любой из многочисленных спален в другой части дома. Например, в той спальне, которая располагалась неподалеку от комнаты, предназначавшейся для Кики. Она отправилась спать, а я стал смотреть телевизор. Немного погодя Кики вышла из своей комнаты и пожаловалась мне на то, что на ее подушке были какие-то волоски. Мы нашли другую наволочку, после чего она спросила, нельзя ли ей посмотреть со мной телевизор. Мы некоторое время смотрели его, а затем разговорились и болтали, казалось, несколько часов. Наконец, я перешел к решительным действиям.
– Ты такая красивая. Ты такая особенная. Можно, я тебя поцелую?
Конечно же, она клюнула на приманку. В то время ей было девятнадцать, поэтому произвести на нее впечатление не составляло труда.
Все завершилось тем, что в ту ночь мы спали в одной постели, но она мне не отдалась. Она мне нравилась, ее поведение трогало меня до слез. Мы были похожи на двух расшалившихся детей. Мы прятались от ее родителей, чтобы пообниматься. За те четыре дня, что они гостили у меня, мы с ней вплотную подошли к тому, чтобы заняться сексом, но этого так и не случилось. Когда для ее родителей пришло время уезжать, она попросила меня поинтересоваться у них, нельзя ли ей остаться у меня. Но это было совершенно невозможно.
– Думаю, будет лучше, если Кики на этот раз поедет с нами, – имам был весьма дипломатичен.
Перед тем как она уехала, я подарил ей цепочку с прекрасной алмазной подвеской от Шопара, выполненной в форме слоника. Она была недорогой, всего за 65 000 долларов или где-то так, я раздавал такие безделушки бездомным. У меня было их очень много, но Кики эта очень понравилась, и мне было приятно доставить ей радость. Я надеялся, что она отдастся, прежде чем уедет, но этому не суждено было случиться.
Мы несколько раз разговаривали по телефону, и я никак не мог забыть о ней после их посещения. Я не знал, как мне снова встретиться с ней: она постоянно была с родителями, куда бы они ни пошли. Подозреваю, что мое увлечение Кики стало очевидным для остальных, потому что Дон Кинг как-то предупредил меня:
– Держись подальше от дочки имама. Если возникнут неприятности, нам с ними не справиться. Ты слышишь, что я говорю?
Дон знал, что ему не одурачить отца Кики. И ему совершенно не хотелось, чтобы рядом со мной появился такой влиятельный человек. Однако его слова еще больше раззадоривали меня: я хотел добиться Кики. Я пригласил Кики, ее брата Азима и ее двоюродную сестру Асию на вечеринку по случаю моего тридцатилетия. Однако на этом мероприятии у меня было слишком много женщин, поэтому я не стал ухаживать за ней.
Для этой вечеринки я ввел дресс-код: все должны были одеваться строго, даже изысканно; джинсы не приветствовались. Конечно же, чуть позже я появился именно в джинсах и с прекрасной парой бриллиантовых браслетов от Картье. Этому научил меня Кас: ты всегда должен создавать такую обстановку, где ты можешь выделяться среди других. Ты устанавливаешь правила. Это был один из элементов его психологической войны. Он мог мастерски привести противника в смятение.
Родители Кики отправили ее учиться на третьем курсе за границу в Италию. Я узнал у них номер ее телефона там и позвонил ей. В свою очередь, у нее я узнал ее адрес и пообещал, что приеду навестить ее. Однако затем я попал на мотоцикле в аварию, и мы встретились лишь 2 декабря 2000 года в Лас-Вегасе во время поединка между Фернандо Варгасом и Феликсом Тринидадом. Ей разрешили посмотреть этот бой. Я столкнулся с ней в секции, где размещались раздевалки. Увидев ее, я подхватил ее и крепко обнял. На следующий день она пришла ко мне, и пять лет нашего ожидания наконец-то завершились.
«Теперь ты моя», – сказал я ей. Позже в тот же день я должен был выехать в Финикс на тренировки, и я попросил ее поехать со мной. Она провела со мной несколько дней, а затем вернулась в Нью-Йорк, где она в то время жила. Я не хотел, чтобы она уезжала, поэтому через несколько дней я позвонил ей и уговорил ее вернуться в Финикс. Некоторое время мы так вот и жили. Кики работала стилистом для видеоклипов, поэтому чувствовала себя достаточно свободной, чтобы немного погодя оставить это занятие.
Ознакомительная версия.
