Ознакомительная версия.
Отчаяние свободы, — в этом весь Сартр.
Как писатель Сартр начался с романа «Тошнота» (1936) и сборника рассказов «Стена» (1939), в них он выразил смятение умов, охватившее французскую интеллигенцию перед надвигающейся военной катастрофой. Покинутый и отчужденный от всех и всего одиночка прозревает в них абсурдность своего земного удела — отсутствие какий-либо метафизических оправданий своему появлению на свет и своей смерти, затерянность среди равнодушно-враждебных к нему вещей и столь же чуждой ему толпы людей. Открытие это вызывает в нем головокружение и тошноту…
«Тошнота» — роман без событий. Это метафизический дневник Антуа на Рокантена, который живет в номере гостиницы, пишет, сам не зная зачем, о жизни некоего маркиза де Рольбона. Ощущает себя очень далеким от окружающих его людей.
«Мне кажется, что я принадлежу к существам иного рода. Возвращаясь после работы из контор, они с удовольствием оглядывают дома и площади и думают о том, что это их город, красивый: буржуазный город. Они не испытывают никакого страха, они чувствуют себя в безопасности. Они не видят ничего, кроме воды, исправно текущей из кранов, света, излучаемого электролампами, стоит только повернуть выключатель, чахлых деревьев, поддержанных подпорками. Сто раз в день они получают подтверждение того, что все совершается с точностью механизма, что мир подчинен постоянным и неизменным законам… Идиоты! Меня тошнит, когда я представляю себе, что мне снова придется видеть их толстые, самодовольные рожи…»
Тошнота — это отвращение ко всему, не только к людям, но и к вещам… «Существование лишено необходимости. Существовать — значит быть здесь, только и всего… Все бесцельно — этот сад, этот город и я сам. Когда приходишь к этому выводу, с души воротит и все плывет — это Тошнота, это то, что пытаются скрыть от себя Сволочи с их идеей Права. Но какая жалкая ложь! Ни у кого нет права. Сволочи так же бесцельны, как и все прочие люди…» И далее по Сартру: они — в излишке. Мы все — в излишке.
Сартр отрицал существование людей, а если они есть, то его знаменитая формула: «Ад — это другие». Полная философия отчаяния. «История каждой жизни — это история поражения».
2 сентября,1939 года Сартра призвали на войну. Он начинает вести дневник и 14 сентября записывает: «Я отправился в армию „стоиком“, это предполагало, что мне пришлось, с одной стороны, перечеркнуть всю прошлую жизнь, а с другой — принять будущее, в котором собственных моих возможностей больше не существовало».
Никакой героики. Никаких подвигов. По косоглазию Сартр попал не на передовую, а в нестроевой метеоотряд — следить за приборами, определяющими погоду. Свободного времени много, и Сартр начинает писать трилогию «Дороги свободы» и дневник, который он вел до самого немецкого плена в июне 1940 года. Дневник огромный, в нем Сартр фиксирует все — вещи, людей, свое настроение, свет луны, мимику офицеров, перебранки солдат, свое впечатление от прочитанного у Андре Жида, Экзюпери, Достоевского, Кафки, свое самочувствие и рефлексию. «Даже на войне мне все нипочем. Потому что я сразу думаю о том, чтобы записать, что чувствую и что вижу…» Это не «Война и мир» Толстого, а это всего лишь движение по направлению к Ничто, — чистый Сартр.
В 1940 году Сартр попадает в немецкий плен, в лагерь XII D под Триром. Там же в лагере для военнопленных пишет и ставит рождественскую мистерию «Бариона, или Сын грома». После выхода из лагеря Сартр участвует в печати Сопротивления и с 1945 года возглавляет журнал «Les Temps modernes» («Новые времена»).
После войны Сартр — огнедышащий философский камень: бросается от одного к другому, делает невероятные зигзаги в идеях, пытается совместить несовместимое — либерально-демократические ценности с левацким радикализмом. Многие лозунги Сартра были взяты на баррикады студенческой молодежи в майские дни 1968 года в Париже. Сартр весь в пылу борьбы: борется за предотвращение войн, за ликвидацию колониализма и неоколониализма, за предоставление независимости Алжиру (в его квартиру националисты бросают бомбы), он твердо отстаивает республиканскую демократию во Франции.
Гуманист? Демократ? Да. Но еще Сартр и великий путаник, не умеющий отделить зерна от плевел. Он защищал Сталина, Мао, Фиделя Кастро, Пол Пота и других монстров. Ему нравились и стучащий башмаком в ООН Никита Хрущев, и ультра-революционность Гевары и особый путь Тито. Сартр поразил многих своей поддержкой террористической организации Rote Armec Fraktion в Германии. Он демонстративно приехал в тюрьму для особо опасных преступников, чтобы поговорить с Андреасом Баадером (лидером группировки Баадер-Майнкоф). Правда, после беседы с ним якобы сказал: «Ну, и паршивец же этот Баадер!»
Странно, что, будучи обладателем острого аналитического ума, Сартр легко поддавался на пропагандистскую удочку, посещая Советский Союз, Кубу, Китай и Югославию. «В СССР можно критиковать кого угодно», — убежденно говорил он в 1954 году. «Если кто-нибудь еще раз дерзнет сказать мне, что в Советском Союзе преследуют верующих или что религия там вообще вне закона, я дам этому человеку по морде».
Ай-да Сартр! На Западе говорили о несвободе в Советском Союзе, о тирании властей, а Сартр уверенно говорил: «Я не встретил там рабов. Люди производят радостное впечатление. Они полностью свободны!» Конечно, в Москве Сартра встречали с широкими объятиями, — борец за мир, противник американского империализма! — и показывали ему то, что было надо. Но вместе с тем за Сартром внимательно приглядывали: а вдруг выкинет какое-нибудь идеологическое коленце? Гидом у Сартра была молодая и красивая женщина, агент КГБ, которой не составило труда соблазнить Сартра и потом писать доносы в свою «контору» о его высказываниях.
1956 год поколебал Сарта: он никак не мог понять необходимое подавление Венгерской революции, ну, а советские танки в Праге в 1968 году окончательно подорвали веру Сартра в коммунизм советского образца.
Занимаясь активно политикой, Сартр успевал и плодотворно заниматься писательским трудом. Он стремился быть одновременно Спинозой и Стендалем, бунтарем-философом и наблюдателем человеческого сердца. Пока его не поразила слепота, он писал по 6 часов в день, взбадривая себя сигаретами, алкоголем и амфетаминами.
Итог написанного немалый: 700 страниц трактата «Бытие и Небытие», 2000 страниц романов на тонкой бумаге книжной серии «Плеяда», 1300 страниц «критики диалектического разума», 3000 страниц биографии Флобера «Идиот в семье», только за десять лет (1943–1953). Сартр опубликовал четыре философских сочинения, романную трилогию, программное эссе «Что такое литература?» (по Сартру, литература должна «не созерцать мир, а его переделывать»), а еще работы о Бодлере и Жане Жене, написал 6 пьес (его «Муха» была поставлена в 194З году в оккупированном Париже), два киносценария и даже слова к песне Жюльетт Греко…
Ознакомительная версия.
