Когда у Маркса на руках умер от туберкулёза его любимый трёхлетний сын Эдгар, Маркс впал в отчаяние и от страшной головной боли не мог ничего делать несколько дней. Дженни тоже пребывала в трансе. И тут их опять спас Энгельс – пригласил их на несколько дней в Манчестер, чтобы они отвлеклись. Но в настоящее утешение в том же 1855 году умер богатый дядя Дженни, а затем и её мать. Наследство от обоих почивших дало семье Маркса возможность переехать из ненавистной квартиры в Сохо в четырёхэтажный особняк в хорошем районе Лондона, и в честь этого Дженни забеременела в седьмой раз.
Однако, как и прежде, деньги скоро расфукали. Снова принялись закладывать одну вещь за другой (были случаи, когда Маркс был вынужден лежать в кровати, так как носильные вещи были заложены – 3: 143), и экономический гений с обновлённой одержимостью принялся предсказывать конец буржуазии (1:222).
В итоге из Дженни выскользнул мертворождённый.
Но тут опять блеснуло солнышко капитала – богач-коммунист Лассаль дал работу Марксу и пригласил в Германию редактировать газету. Маркс решил поехать на разведку. Это оказалось возможным, поскольку в 1861 году в Германии была произведена амнистия для немецких политических эмигрантов. Но так как Маркс сам отказался от немецкого гражданства, то амнистия к нему не относилась. Всё-таки он нехотя поехал:
Германия – красивая страна, но только если ты в ней не должен жить (1:247),–
объяснял Маркс.
Лассаль раздражал его своей помпезностью, манией величия и тщеславием, так что Маркс отказался от предложения. Но самое главное, что возвращаться в Германию ни он, ни Дженни уже не хотели – они привыкли к британскому образу жизни и немецкие нравы стали им чужды. Зато Марксу по пути удалось выжать у дяди Филлипса 160 фунтов и получить от матери прощение долгов. Так что не зря прокатился на родину. Небось и по борделям хаживал на деньги Лассаля.
В скором времени все деньги были опять растрачены. Когда владелец приходил за рентой, Дженни лгала, что Маркс уехал по делам, тогда как он прятался у себя в кабинете. Тем временем Лассаль влюбился в красотку, которая уже была обручена, и так докучал ей своим вниманием, что жених вызвал его на дуэль и застрелил. Лассаль даже не пытался стрелять на дуэли, а улыбался жениху (1:253). Короче, совсем свихнулся коммунист и деньги не помогли. Так иссяк ещё один источник денег для Маркса.
* * *
В 1863 году пролетарская любовница Энгельса Mary Burnes умерла во сне. (Подозрительная смерть молодой женщины, о причинах которой ничего не известно, – видно, уёб её Энгельс.) Маркс с присущей ему бесцеремонной бестактностью в письме с соболезнованиями Энгельсу стал жаловаться на свою нищету, на то, что детей не берут в школу, что никто ему больше не отпускает в кредит. Далее Маркс заключает:
…уж лучше бы это была не Мэри, а моя мать (надеясь на наследство. – М. А.) – вот до каких мыслей доходит цивилизованный человек, когда его прижимают обстоятельства (1:263).
Энгельс оскорбился такой бестактностью – вместо того чтобы проявить сочувствие и утешить друга, Маркс опять стал жаловаться на свои проблемы. Маркс перепугался, что иссякнет единственный надёжный источник денег, и через несколько дней написал письмо Энгельсу с извинениями (единственный известный случай, когда Маркс перед кем-либо извинился), и дружба их восстановилась. Энгельс доказал это тем, что в очередной раз выкрал деньги из отцовской фирмы, чтобы послать Марксу.
Наконец умерла Марксова мать, и после многомесячных отсрочек в связи с регистрацией наследства и погашения долгов у Маркса на руках осталось всего сто фунтов. Когда у Маркса оказывались какие-то деньги, он растрачивал их мгновенно без всякой заботы о завтрашнем дне – так он использовал эти деньги, чтобы снять в ренту роскошный особняк, что явно было им не по карману – годовая рента составляла 65 фунтов.
Но судьба издевательски благоволила к Марксу – 9 мая 1864 года умер его давний соратник и верный последователь Вильгельм Вульф и оставил ему наследство в 820 фунтов стерлингов – огромные деньги, которых Маркс за всю свою жизнь не заработал своими писаниями. На эти деньги отремонтировали и заново обставили особняк, купили детям три собаки, две котики и две птички. Маркс устроил бал для пятидесяти человек с огромным количеством еды, повёз семью на три недели на курорт и стал играть на бирже, спекулируя акциями. В письме своему дяде Филлипсу он хвастался, что якобы наспекулировал на 400 фунтов (1:268). Буржуй хуев – Маркс.
В 1867 году он, после многолетних потуг, выдал первый том своего Капитала.
Ненависть Маркса к буржуям была обострена болью от фурункулов, которую он испытывал, при писании Капитала – он грозил буржуям, что они её почувствуют на себе (1:294).
Некоторые, осилившие нудный фолиант, сравнивали Маркса по сарказму со Свифтом. Восхищались языком, который можно читать в отличие от скучнейших писаний других немецких Марксовых коллег. Но в основном реакция была весьма сдержанной.
А между тем дочки росли, и, когда Лауре стукнуло 20, пылкий креол из Франции Поль Лафарг сделал ей предложение. Он с самого начала прихватывал её у всех на глазах, и Маркс пытался его остепенить:
С моей точки зрения, настоящая любовь проявляется в сдержанности, скромности и даже в смущении влюблённого по отношению к любимой, а не в разнузданности страсти и преждевременной демонстрации близости… (1:290).
Предположительный специалист в экономике строил из себя специалиста в личной жизни, провозглашая типичные буржуазные моральные ценности и настаивая на их почитании.
Лаура и Поль поженились в 1868 году. Она родила троих детей, и все они умерли в младенчестве. Судьба не любила не только Марксовых детей, но и его внуков.
В 1870 году Энгельс продал свою долю в бизнесе, что позволило ему установить Марксу пенсию в 350 фунтов в год. Энгельс, никогда ни на что не жаловавшийся, всегда весёлый и бодрый, переехал из Манчестера в Лондон и снял в ренту красивый дом. Он приехал опять с двумя девицами, с Лизи Бурне и её племянницей Мэри Ellen, которых он содержал.
В 1872 году дочка Дженнихен вышла замуж за француза, который оказался угрюмым грубияном и эгоистом. Ни Марксу, ни Дженни он не нравился с самого начала. Но зато парочка сделала пять детей, из которых умер только один. У Маркса наконец появились внуки. Под конец жизни Маркс стал милым дедушкой и писал заметки, из которых после смерти Маркса Энгельс состряпал второй и третий тома так называемого Капитала.
Третья дочка, Элеонора, влюбилась тоже во француза (Маркс хотел в родственники англичан), причём старше её вдвое. Маркс запретил Элеоноре встречаться с ним, и та впала в многочисленные психические и физиологические болезни, за исключением фурункулёза. Внешне она была копия Маркса, но, как она сама отметила, без признаков папашкиной гениальности. Девушка сходила с ума от похоти, стала заядлой курильщицей, а моральный папаша советовал ей отвлекаться на другие дела. Но это ей не помогало, как и следовало ожидать.
