обострение китайско-японского противостояния за контроль над ней.
1894, 23 июля – японцы захватывают дворец Кёнбоккун и создают прояпонский кабинет Ким Хонджипа.
1894, 1 августа – 1895, 30 марта – японо-китайская война, завершившаяся победой Японии и подписанием Симоносекского договора, положившего конец традиционным вассальным отношениям Кореи с Китаем.
1894, октябрь – декабрь – второй этап реформ Коджона.
1895, 8 октября – убийство ванби [7] Мин Джаён, организованное японцами; приход к власти прояпонской группировки.
1895, октябрь – 1896, февраль – третий этап реформ Коджона.
1897, 12 октября – провозглашение Корейской Империи (Тэхан Чегук).
1899, 17 августа – провозглашение «Основного Закона Корейской Империи» («Тэхангук Кукче»).
1910, 22 августа – подписание договора о присоединении Кореи к Японии, который положил конец Чосон.
Часть I ОСНОВАНИЕ государства Великий Чосон
ГЛАВА 1
Ли Сонге, основатель дома Чосон
Монголы считали себя непобедимыми, а свою власть – вечной, но империя Юань, основанная внуком Чингисхана Хубилаем, не просуществовала и века. Корейцы оказывали стойкое сопротивление монголам на протяжении тридцати лет и добились не только уважения, но и некоторых «привилегий», главной из которых стало сохранение правления династии Корё и привычных порядков жизни – Хубилай ограничился тем, что потребовал от вана Вонджона признать себя юаньским вассалом.
Вассалитет по отношению к правившим Китаем династиям давно стал одной из корейских традиций. Однако, если при династиях Тан и Сун [8] вассалитет был сугубо номинальным, то при монголах все изменилось – корейские правители буквально не могли чихнуть без дозволения своих хозяев. Для того, чтобы покрепче привязать Корею к себе, юаньские императоры стремились превратить ванов Корё в монголов. Согласно установленному ими порядку, наследник корёского престола отправлялся в Пекин в качестве императорского гостя, а на самом деле – заложника. Там наследник усваивал монгольские обычаи и порядки, а, кроме того, женился на девушке из дома Юань, таким образом, старшими женами ванов становились монголки, и недаром же говорится, что «ван правит страной, а его старшая жена – двором и самим ваном». Разумеется, подобная монголоизация сильно подрывала авторитет правящей династии среди подданных, которым не нравилось быть в подчинении у «варваров». Китайский сюзеренитет имел идеологическую основу, суть которой заключалась в превосходстве китайской культуры, но называть опытного и умного «старшим братом» незазорно. А вот если на звание старших братьев претендуют невежественные дикари, то это уже никуда не годится…
У вана Конмина, убитого заговорщиками в октябре 1374 года, не было родных сыновей (возможно потому, что юношам он уделял гораздо больше внимания, нежели женщинам). Имелся только приемный сын, настоящим отцом которого был наставник и советник вана, буддийский монах по имени Синдон. В 1371 году ван разгневался на Синдона и приказал его казнить, но при этом усыновил осиротевшего мальчика и дал ему новое имя У.
У-ван взошел на престол девяти лет от роду. Как несложно догадаться, малолетний правитель, не имевший никакой клановой поддержки, стал игрушкой в руках придворных, устранивших его приемного отца. Во главе группировки, правившей «из-за спины» У-вана, стоял сановник Ли Иним, бывший одним из крупнейших землевладельцев того времени. Ли и его ближайшие сподвижники славились своей алчностью и беспринципностью. Они беззастенчиво брали взятки, то и дело запускали руки в казну правителя и захватывали чужие земельные владения. Изначально Ли Иним и его окружение придерживались выгодной им промонгольской политики. Когда же в Китае утвердилась власть Чжу Юаньчжана, основателя династии Мин, корёский двор занял выжидательную позицию и не спешил с признанием вассалитета, поскольку у Чжу имелись претензии на северо-восточные корейские земли, в свое время находившиеся под прямым юаньским управлением – и как преемник династии Юань, Чжу считал своими все принадлежавшие ей территории.
Итак, ситуация в восьмидесятых годах XIV века складывалась следующая. Придворная клика [9] Ли Инима сосредоточила в своих руках огромные земельные владения, приобретенные путем неприкрытого грабежа. Северо-востоку угрожали минские войска, а юго-восточное побережье регулярно подвергалось пиратским атакам японцев, считавших Корею чем-то вроде своей «кормовой базы». В народе зрело возмущение, готовое вот-вот вырваться наружу… Такие времена нуждаются в своих героях, способных изменить неблагоприятный ход событий и направить жизнь в спокойное русло. Главным героем того периода стал военачальник Ли Сонге, родившийся на северо-востоке, который до 1356 года находился в составе империи Юань, а затем был «милостиво возвращен» вану Корё.
У выходца из небогатой знатной провинциальной семьи была одна-единственная дорога к благополучию – военная служба. Ли Сонге ступил на эту дорогу в 1360 году, когда ему было двадцать четыре года, и довольно скоро успел отличиться, сражаясь против остатков монгольских войск, японских пиратов и вторгнувшихся в Корё «красных повязок» (так называли китайских повстанцев, боровшихся против монгольского владычества, потому что они обвязывали головы красными повязками).
В смутные времена, когда власть слаба и раздроблена, военачальники из правительственных назначенцев превращаются в командиров собственных армий, и с этой силой они способны творить великие дела. Наиболее известными военачальниками того периода стали цзедуши [10] северо-востока Ли Сонге и Чхве Ён, отвечавшие за оборону побережья от японцев. Можно сказать и иначе – командиры самых боеспособных армий, имевших на вооружении даже огнестрельное оружие (знаменитые «огненные стрелы» хваджон) [11]. Их популярность росла, в то время как отношение народа к правящей клике Ли Инима становилось все хуже, однако этим ловким интриганам все же удавалось удерживать ускользавшую из их рук власть. Действовали они просто – подкупали согласных, благо средств у них было много, и устраняли несогласных. Поскольку служение Ли Иниму приносило большие выгоды, позволяя беззастенчиво грабить народ, недостатка в прислужниках не было.
В начале 1388 года на юге начались крестьянские волнения, вызванные произволом, который чинил Ём Хынбан, считавшийся правой рукой Ли Инима, а левой рукой был сановник Лим Гёнми. Один из подчиненных Ёма был убит человеком, у которого тот пытался отнять землю. С точки зрения законов и традиций, состава преступления в этом убийстве не было, поскольку каждый мог защищать свою собственность любыми доступными путями. Но Ём Хынбан велел схватить и пытать землевладельца, что переполнило чашу людского терпения. Чхве Ён воспользовался ситуацией чтобы восстановить справедливость и упрочнить собственное влияние.
Он казнил Ёма Хынбана и всех ближайших сподвижников Ли Инима, а самого Ли Инима отправил в ссылку, где тот вскоре и умер (вероятнее всего – был убит). Эти действия были одобрены повзрослевшим У-ваном, у которого просто не было другого выхода. Чхве Ён
