Он точно описал свой внешний облик словами О. Ю. Шмидта: «…Длинный и худой человек с горящими глазами, Дон-Кихот по фигуре, уверенно колдует среди тонких деталей современной аппаратуры».
А внутренний? Как влезть в душу человека? Однако в длительных экспедициях, когда люди долго и работают, и живут в тесном, постоянном общении, в отрыве от привычного окружения «Большой Земли», внутренний мир каждого невольно раскрывается для всех.
Сейчас возникла целая наука о «совместимости» и «несовместимости», о воздействии и взаимном влиянии людей друг на друга в небольших изолированных коллективах; все это, конечно, очень интересно и очень важно - в преддверии дальних космических полетов. Но тогда мы, по своей «серости» в этих вопросах, по незнанию психосоциальных теорий, судили о поведении товарищей просто и, может быть, иногда грубовато.
Это был чисто эмпирический, как сказали бы сейчас, подход.
Так вот, у автора этой книжки отнюдь не «легкий» характер. Читатель заметит, как тактично он обходит этот вопрос. Он резок и иной раз дерзок, он может вспылить, он не постесняется прямо и четко высказать свое мнение, никак не считаясь с тем, какими последствиями обернется это для него лично. И при всем том он вполне «совместимый». С кем? В каком коллективе? В таком, где нет лодырей и подхалимов, где каждый знает и любит свое дело, где все готовы выложиться до последнего ради выполнения общей задачи, где нет ни хвастунов, ни болтунов.
Он непримирим ко всякому разгильдяйству, «сачкованию», самонадеянности. И именно в этих случаях он будет и дерзок, и груб, и беспощаден.
Он был «совместим» с людьми коллектива первой советской экспедиции на Северный полюс, и читатель увидит, с какой теплотой, с какой собственной скромностью, с каким дружеским юмором он описывает всех нас - остальных ее участников.
Он был «совместим» с людьми замечательного коллектива Опытной радиолаборатории в Ленинграде, который сделал нечто по тому времени (и по отпущенным ему срокам) невозможное - радиостанцию «Дрейф».
Он был одним из строителей радиоцентра на мысе Шмидта в 1939-1940 годах. Он оказался «совместим» в коллективе Ленинградского штаба партизанского движения в блокированном Ленинграде.
После снятия блокады и освобождения Ленинградской области он вновь вернулся в Арктику - работал начальником связи Штаба морских операций Западной Арктики и начальником радиометцентра на острове Диксон.
…Он и сейчас «длинный и худой человек с горящими глазами», беззаветно преданный своему делу, не обрюзг, не стал рыхлым - ни душой, ни телом. Он и сейчас, думаю, дружит не с каждым. Но каждый из тех, с кем он дружен, может этим гордиться.
Академик Е. К . Федоров
Начало пути
Для меня участие в экспедиции на Северный полюс началось с совещания, которое состоялось в феврале 1936 года. Совещание ведущих специалистов Ленинградской Опытной радиолаборатории открыл ее начальник Лев Абрамович Гаухман. Был, как всегда, краток.
- Разрешите порадовать вас, товарищи, - сказал он. - Лаборатория получила важное задание: в кратчайший срок разработать и построить радиостанцию для первой в мире научной полярной станции, которая будет работать на дрейфующих льдах в районе Северного полюса. Радиостанция, при всех неблагоприятных условиях, должна обеспечить уверенную связь на расстоянии порядка тысячи километров и быть весьма надежной.
На слове «весьма» Гаухман сделал ударение.
- Руководство, - продолжал он, - придает этой работе особое значение. Выполнять ее придется параллельно со всеми ранее запланированными работами, ни по одной из них сроки и объемы изменить нельзя. Придется искать резервы! Представитель заказчика - Главного управления Северного морского пути при СНК СССР - приедет со дня на день. Вопросы есть?
Сообщение Гаухмана ошеломило нас. Вопросов не было. И не потому, что они не возникли. Вопросов можно было задать уйму. Но мы знали, что в ходе даже предварительного обдумывания задания часть вопросов, готовых сейчас слететь с языка, потеряет актуальность, на часть мы сумеем ответить сами и лишь некоторые, особо принципиальные, возможно, будет иметь смысл обсудить у начальника лаборатории, время которого мы ценили и берегли, как и собственное.
- Тогда, Владимир Леонидович, - обратился Гаухман к своему заместителю по научным исследованиям Доброжанскому, - прошу ко мне завтра с проектами тактико-технических требований и плана работ по новому заданию.
В тот же день был открыт заказ, получивший условное обозначение «Дрейф», и разработка радиостанции, предназначенной для работы в необычных условиях, началась.
* * *
Гаухман и Доброжанский. Первый - комсомолец двадцатых годов, инженер-экономист. Второй - радиоинженер, в недавнем прошлом рабочий, электромонтер. Их уважал и любил коллектив лаборатории за энергичное и умелое руководство - отличное знание дела сочеталось в них со всемерной поддержкой инициативы подчиненных, а высокая требовательность - с глубоким уважением к людям. Их связывала дружба, их привыкли видеть вместе - на работе в лаборатории, организаторами которой были оба, и в Секции коротких волн ленинградской организации радиолюбителей, где они, бывшие ее воспитанники, «яростные рыцари» коротких волн, проводили немногие часы досуга, с трудом выкраиваемые из скудного бюджета времени. Около десяти лет Гаухман был бессменным руководителем ленинградских радиолюбителей, примерно столько же времени членом президиума Секции был Доброжанский.
Они создавали Опытную радиолабораторию в начале тридцатых годов. Создавали - какое это емкое слово! За ним - многие напряженные дни и бессонные ночи. Изыскание помещения, проектные и ремонтно-строительные работы. Поиск, установка, монтаж и ввод в эксплуатацию оборудования. Подбор, воспитание и обучение людей. Планирование исследовательских работ (а подлежат ли они вообще планированию, спрашивали мы тогда своих руководителей) и производства. Глубокая по тому времени экономическая работа, позволившая коллективу лаборатории через непродолжительное время после ее создания выйти на рубеж самоокупаемости.
* * *
Гаухман и Доброжанский были не единственными в лаборатории представителями беспокойного племени радиолюбителей-коротковолновиков. В таинственном мире дальних связей на коротких волнах жили Женя Иванов, Володя Ведерников, Симон Бриман, Андрюша Ковалев, Федя Гаухман.
