В 2.25 Эдди Чапмен приземлился на свежевспаханном поле, ткнувшись лицом во влажную землю. Еще не успев прийти в себя, он выпутался из парашютных строп, скинул забрызганный кровью комбинезон и, свернув всю эту кучу тряпок в узел, быстро его закопал. Затем он переложил пистолет в карман и стал рыться в рюкзаке в поисках карты и фонарика. Карты не было. Наверное, он выронил ее в темноте. Он искал, ползая на четвереньках, и в конце концов, выругавшись, сел на землю. На холодной земле, в глубокой темноте, он размышлял о том, кто он, где он и на чьей он стороне.
В 1939 году весна на острове Джерси была ранней. Солнечные лучи, лившиеся в окна обеденной залы отеля «Де ла Плаг», окружали сияющим нимбом голову мужчины, сидевшего напротив Бетти Фармер. Расположившись спиной к морю, он смеялся, жадно уплетая «специальное воскресное жаркое со всеми гарнирами» за шесть шиллингов. Бетти, восемнадцатилетняя деревенская девушка, недавно сбежавшая из шропширской глуши, была уверена: этот мужчина не похож ни на кого из тех, кого она встречала прежде.
Впрочем, помимо этого факта она мало что могла сказать об Эдди Чапмене. Она знала, что ему двадцать четыре года, что он высокий и симпатичный, что у него тонкие усики, как у Эррола Флинна в «Атаке легкой кавалерии», и глубокие карие глаза. Голос у него был сильный, но немного писклявый, а акцент выдавал в нем уроженца северо-востока. Он был как шампанское — полон смеха и всевозможных проказ. Она была уверена, что Эдди богат, потому что он работал где-то «в кинобизнесе» и ездил на «бентли». Он носил дорогие костюмы, золотое кольцо и кашемировое пальто с норковым воротником. Сегодня на нем был изящный желтый галстук в крапинку и вязаная безрукавка. Они встретились в клубе на Кенсингтон-Черч-стрит, и хотя она отказалась от его первого приглашения на танец, но вскоре сменила гнев на милость. Эдди стал ее первым мужчиной. Однако вскоре он исчез, заявив, что срочные дела призывают его в Шотландию. «Я уйду, — говорил он. — Но я всегда буду возвращаться».
И правда, вскоре он вновь неожиданно появился у входа в ее съемную квартиру, запыхавшийся и довольный. «Ты не против, если мы сейчас отправимся на Джерси, а затем, скорее всего, на юг Франции?» — спросил он. Бетти помчалась собираться.
Для нее, однако, стало сюрпризом то, что путешествовать предполагалось в компании. На переднем сиденье ожидавшего их «бентли» сидели двое мужчин: водитель — зверского вида, огромный и уродливый, с изрезанным морщинами лицом, и еще один — маленький, тонкий и темноволосый. Нет, эта парочка никак не казалась приятной компанией для романтического путешествия. Водитель утопил в пол педаль газа, машина на огромной скорости пролетела по лондонским улицам и с визгом шин затормозила позади одного из ангаров в аэропорту Кройдон — они едва успели на самолет авиакомпании Jersey Airways.
Вечером они заселились в один из отелей с видом на море. Эдди сообщил дежурному, что приехал на Джерси снимать кино. Они зарегистрировались как мистер и миссис Фармер из Торкуэя. После ужина они отправились в «Уэст-парк павильон» — ночной клуб, стоящий прямо на пирсе, где танцевали, пили и играли в рулетку. Для Бетти этот день оказался переполненным гламуром и декадансом.
Все говорили, что скоро будет война, однако обеденный зал отеля «Де ла Плаг» в то солнечное воскресенье казался самым мирным местом на Земле. За кромкой песчаного пляжа, вокруг россыпи мелких островков мерцали бликами волны. Эдди и Бетти ели бисквиты с тарелок, украшенных замысловатыми гербами синего цвета. Эдди рассказывал очередную забавную историю — и вдруг замер на полуслове. В ресторан вошла группа мужчин в коричневых шляпах и пальто, и один из них начал что-то настойчиво втолковывать метрдотелю. Прежде чем Бетти успела вымолвить хоть слово, Эдди вскочил, наклонился к ней, коротко чмокнул в щеку — и выпрыгнул в закрытое окно. Посыпалось битое стекло и осколки тарелок, вокруг визжали женщины, официанты что-то кричали… Бетти успела поймать последний взгляд Эдди Чапмена, убегавшего по пляжу от двоих преследовавших его мужчин в пальто.
Бетти Фармер — женщина, которую Чапмен оставил в отеле «Де ла Плаг» в 1938 г. «Я уйду, но я всегда буду возвращаться».
Бетти, разумеется, многого не знала об Эдди Чапмене. Она не знала, что он женат, что другая женщина ждет от него ребенка и что по профессии он — вор. Нет, не какой-нибудь жалкий воришка, таскающий сумочки, а настоящий профессиональный преступник, «князь преступного мира», как он сам себя величал.
Для Чапмена нарушать закон было настоящим призванием. В последующие годы, все чаще сталкиваясь с вопросами о мотивах, склонивших его к подобной карьере, Эдди объяснял: ранняя смерть его матери в туберкулезном отделении больницы для бедняков заставила его «сойти с прямой дорожки» и вступить в войну с обществом. Иногда он обвинял в своих бедах бедность и безработицу, царившие в Северной Англии в годы депрессии и якобы толкнувшие его на преступный путь. Но на самом деле задатки правонарушителя были у него в крови.
Эдди Чапмен родился 16 ноября 1914 года, через несколько месяцев после начала Первой мировой войны, в Бернопфилде, небольшом городишке в окрестностях Дархэма, в одном из угольных районов Англии. Его отец, судовой механик, вышедший из призывного возраста, управлял грязным пабом «Клиппер» в Рокере, при этом сам пил куда больше, чем посетители. Для Эдди, старшего из троих детей, в семье не было ни денег, ни любви, ни поддержки. Образование он получил самое поверхностное, зато в нем обнаружился настоящий талант правонарушителя и презрение к власти любого рода. Сообразительный, но ленивый, дерзкий и быстро утомлявшийся от любого занятия, юный Чапмен часто прогуливал школу, вместо уроков собирая на пляже бутылки из-под лимонада, которые сдавал по пении за штуку. После этого он отправлялся в кино — на «Алый первоцвет», «Шантаж» Хичкока или шпионскую драму «Человек, который слишком много знал».
В семнадцать лет он недолго проработал без оплаты учеником в конструкторской компании в Сандерленде, что совершенно ему не понравилось. После этого, несмотря на слишком юный возраст, он добровольцем пошел в армию и был приписан ко второму батальону Колдстримского гвардейского полка. В самом начале обучения, в Катерхэме, поскользнувшись во время игры в мяч, он серьезно разбил колено. Оставшийся на память об этом небольшом происшествии шрам впоследствии станет для полиции его особой приметой. Медвежья шапка и роскошный красный мундир производили на девчонок сногсшибательное впечатление, однако дежурства в караулах у Тауэра Эдди находил утомительными, зато город манил своими соблазнами.
