Но различное нравственное сознание обнаруживается у разных социальных общностей и в пределах одного и того же социума. Мандевиль предлагает на основе случайного выбора беспристрастно изучить образ жизни и мыслей следующих двух групп населения: ста бедняков старше 40 лет, которые с детства были приучены к тяжелому повседневному труду, никогда не учились в школе и всегда жили в отдалении от больших городов, и такого же количества людей с университетским образованием. В результате обнаружится, что среди первых, не умеющих ни читать, ни писать, встретится меньше пороков и привязанности к мирскому, больше согласия, добрососедской любви, невинности, искренности и других хороших качеств, чем среди последних, где наверняка можно найти и гордыню, и оскорбительное высокомерие, и вечные распри, и ненависть, и зависть, и клевету — пороки, которыми едва ли вообще заражен в сколько-нибудь значительной степени неграмотный трудящийся люд.
На страницах «Басни о пчелах» Мандевиль подробно и выразительно рисует стереотипы сознания и поведения своих современников, характерные для целых групп и социальных прослоек. Ну например, психология торговцев. Они прибегают к бесчисленным хитростям, с помощью которых обманывают покупателей и друг друга; эти хитрости ежедневно практикуют даже самые честные из торговцев. Разве какой-либо торговец раскроет недостатки своих товаров тем, кто хочет купить их за более низкую цену? Нет, он будет тщательно скрывать их в ущерб покупателю и всячески восхвалять свои товары, намного преувеличивая их достоинства. Людей трудно убедить в том, что они получают слишком много за счет тех, кому продают, какими бы большими ни были их доходы; в то же время им жаль прибыли, какой бы незначительной она ни была, если ее получают те, у кого они сами покупают. И вот, зная, что ничтожность выгоды продавца является самым убедительным мотивом для покупателя, торговцы лгут и выдумывают самые невероятные истории, но ни за что не открывают, сколько они действительно выручают от продажи своих товаров.
Мандевиль изображает целую сцену такого торга. Ее действующие лица: торговец шелком и молодая леди-покупательница. Задача лавочника — продать как можно больше шелка по цене, благодаря которой он получит барыш в соответствии с нормальными прибылями его торговли. Задача покупательницы, которая, конечно, воображает, что она и воспитанна, и непринужденна в поведении, и обладает очень мелодичным голосом, и если не красива, то по крайней мере более приятна, чем большинство ее знакомых молодых дам, — использовать свое обаяние и купить шелк по цене на четыре или шесть пенсов за ярд дешевле, чем он обычно продается.
«Прежде чем ее экипаж успевает окончательно остановиться, к ней приближается мужчина, по виду джентльмен, все на нем опрятно и модно; он с низким поклоном выражает ей свое почтение, и, как только становится известным ее желание зайти в лавку, он проводит ее туда, а затем немедленно ускользает от нее и через боковой проход, который остается видимым только менее одного мгновения, с величайшей ловкостью водружается за прилавком; и там, обратившись к ней с глубоким уважением, произнеся приличествующие фразы, он просит оказать ему любезность и сообщить ее желания. Пусть она говорит что угодно, пусть ей все не нравится, ей никогда не будут открыто противоречить: она имеет дело с человеком, у которого абсолютное терпение является одним из таинств профессии, и какое бы беспокойство она ни причинила, она, конечно, не услышит ничего, кроме самых вежливых выражений, и всегда будет видеть перед собой жизнерадостное выражение лица, где радость и уважение, кажется, слились с добродушием и все вместе составили искусственную безмятежность, более обаятельную, чем способна породить необученная природа.
Когда два человека так рады встрече, беседа должна быть очень приятной, а также чрезвычайно вежливой, хотя они и говорят о пустяках. Пока она остается в нерешительности относительно того, что взять, он, кажется, в равной мере не может ей ничего определенного посоветовать и очень осторожен в отношении того, в каком направлении должен пойти ее выбор; но, как только она его сделала и приняла решение, хозяин немедленно приобретает твердость, определенно говорит о том, что это — самое лучшее из данного сорта, превозносит ее вкус и, чем более он на него смотрит, тем больше удивляется, как это он раньше не обнаружил превосходства этого материала над всем, что у него есть в лавке. Благодаря наставлениям, примеру и огромному усердию он научился незаметно забираться в самые сокровенные уголки души, определять способности своих покупателей и находить их слабую струнку, неизвестную им самим. Благодаря всему этому он обучен пятидесяти другим хитростям, как заставить ее переоценивать собственную мудрость, а также тот товар, который она собирается купить. Самое большое преимущество, которое он имеет над ней, заключается в самой существенной части общения между ними — в споре о цене, которую он знает до последнего пенни, а она не знает совершенно. Поэтому ни в чем больше он так отъявленно не обманывает ее, как в этом; и, хотя здесь ему предоставляется полная свобода говорить о себестоимости и деньгах, от которых якобы он отказался, любую ложь, какая только ему нравится, он все же доверяет не только лжи, а, задевая тщеславие покупательницы, заставляет ее верить самым невероятным в мире пещам относительно своей слабости и ее выдающихся способностей. Он говорит, что ранее он принял решение ни за что не отдавать эту штуку шелка меньше чем за такую-то цену, но она сумела его уговорить расстаться с ней, чего не удавалось до нее никому из тех, кому он продавал свой товар. Он заявляет, что терпит убыток на этом шелке, но, видя, что он ей понравился и что она решила не давать за него более высокую цену, он скорее отдаст ей эту штуку, чем доставит неудовольствие леди, которую он так чрезвычайно высоко ценит, и только молит, чтобы в следующий раз она не была бы с ним так непреклонна. Между тем покупательница, знающая, что она неглупа и умеет поговорить, легко убеждается в том, что она может очень обаятельно разговаривать, и, считая достаточным для подтверждения своего хорошего воспитания не признавать своего достоинства, в каком-то остроумном ответе резко отвергает его комплимент, а он заставляет ее с очень большим чувством удовлетворения проглатывать по существу все, что он ей говорит. В результате получается, что, испытывая удовлетворение от того, что она сэкономила девять пенсов на ярде, она покупает шелк по точно такой же цене, как и любые другие покупатели, и часто дает на шесть пенсов больше, чем он взял бы, чтобы не упустить покупателя» (2, 313—315).
