задолжности Литфонду. 11 апреля 1947 г. в секретариат был отправлен “Список писателей, просрочивших погашение полученных возвратных ссуд на 1 октября 1946 г.”. В этом списке Платонов числится под № 14: “Платонов А. П. Сроки погашения 25/XII-40 – 6070 / 15/I-43 – 1224 / 7294” (Там же. Ед. хр. 806. Л. 114). Общая сумма долга в 7 тысяч 294 рубля. Судя по датам, Платонов брал в Литфонде ссуду на то, чтобы одеть вернувшегося из лагеря сына (см. п. 247), и на возмещение расходов на его похороны (Платон умер 4 января 1943 г.).
О двух книгах см. п. 325. Нет пока ясности с третьей рукописью. Возможно, это сборник с условным названием “Гвардейцы человечества”, от которого в архиве писателя остались оглавление и титульный лист (ИМЛИ. Ф. 629. Оп. 4. Ед. хр. 47. Л. 1). Ответить на этот вопрос в настоящий момент крайне затруднительно. Как бы то ни было 13 января 1948 г. Платонов передает А. Фадееву еще один свой сборник рассказов – “У человеческого сердца” (подробно см.:Антонова Е. В.Андрей Платонов в 1942–1945 гг. //Архив.С. 422–423. См. также далее п. 328).
См. п. 322.
Платонов подготовил заявку на пьесу “Юный Пушкин” (РГАЛИ. Ф. 2124. Оп. 1. Ед. хр. 28. Л. 8–11; опубл. в сокращении: Воспоминания. С. 478–479). В письме от 12 октября 1947 г. Шах-Азизов сообщал: “Согласно договоренности с Вами, театр ожидает от Вас пьесы о юном Пушкине к 1 декабря 1947 г. До предоставления законченного варианта пьесы театр не считает возможным изменить условия договора и выплатить Вам дополнительный аванс” (Воспоминания. С. 481). Платонов выполнил условия дирекции театра и представил в театр к началу 1948 г. пьесу “Ученик Лицея”, однако театр отказался от ее постановки, о чем директор театра сообщил Платонову в письме от 29 апреля 1948 г. (см.: Воспоминания. С. 481).
24 января 1947 г. Платонов подписал договор с Детиздатом на подготовку “Свода русских народных сказов (обработка и редактирование вариантов)”; в новом “Соглашении” с издательством от 29 сентября 1947 г. (см.: ИМЛИ. Ф. 629. Оп. 4. Ед. хр. 43. Л. 2) первоначальный объем книги в 8 авторских листов был увеличен до 15. Эту работу Платонов указывает в ответе на анкету бюро секции прозы ССП от 26 февраля 1946 г.: “Обрабатываю том русских сказок (для свода русских сказок, издаваемых Детиздатом под главной редакцией Шолохова)” (Воспоминания. С. 462).
В фондах архива Союза писателей в настоящее время не удалось обнаружить документы, подтверждающие утверждение Платонова, что М. Шолохов возглавил работу по изданию русских сказок. Нет этой информации и у биографов Шолохова. Однако не исключено, что это вовсе не описка всегда точного Платонова, а отражение неизвестных нам реалий. В 1945 г. умер А. Н. Толстой, являвшийся действительным членом Академии наук СССР и возглавлявший работу по подготовке к изданию “Полного свода русских сказок”; из пяти задуманных книг сказок А. Толстой успел подготовить и издать первую книгу. После ухода Толстого это направление мог курировать действительный член Академии наук М. Шолохов (избран в 1939 г.). Возможно, какие-то материалы этой темы и ее обсуждения хранятся в архивах Академии наук. Мы же имеем лишь два факта, подтверждающие весьма тесные в послевоенное десятилетие отношения Шолохова с фольклористами Академии наук. Прежде всего это проект первого в СССР издания В. Даля “Пословицы русского народа” (оно готовилось известным фольклористом В. Чичеровым и вышло в 1957 г. с предисловием М. Шолохова). Из русских сказок под общей редакцией Шолохова выйдут только две книги: “Волшебное кольцо” – “в обработке А. Платонова” (1950, октябрь) и “Иван меньшой – разум большой” – “в пересказе” фольклориста А. Нечаева (1951, август).
В настоящее время не установлено, какие именно три сказки Платонов передал Шолохову.
Отзыв Шолохова не выявлен. В ноябре 1947 г. в Детгизе отдельным изданием выходят “Башкирские народные сказки” (договор на эту работу подписан до начала кампании вокруг “Семьи Иванова”) и сказка “Финист – Ясный сокол” (См.: Книжная летопись. 1947. № 42). Сказка “Финист – Ясный сокол” вышла в свет отдельным изданием во многом благодаря положительному отзыву М. Пришвина (датирован 12 апреля 1947 г.; см.: Страна философов, 2003. С. 969); имя редактора не указано. Просьба к Шолохову об отзыве, возможно, связана с желанием Платонова издать три сказки, как и “Финиста…”, отдельными книжками и тем самым урегулировать финансовые отношения с издательством. Из указанного выше соглашения (см. примеч. 1) следует, что Платонов получал с 1 сентября 1947 г. до 1 января 1948 г. ежемесячную выплату в 5 тысяч рублей в счет гонорара за будущую книгу.
Платонов изложил свое понимание проекта издания русских сказок – этой “высокой бессмертной народной литературы” – в рецензии на книгу “Русские народные сказки в обработке А. Н. Толстого” (1946) – она была опубликована в журнале “Огонек” (1947. № 26. 26 июня). Собрание русских сказок, выполненное фольклористами, утверждает Платонов, это не истина в последней – народной – инстанции, а тоже лишь “обработка”, причем “обработка” ученого. Опыт сказок Пушкина, “идеального обработчика” народных сюжетов, подтверждает, что не ученым, а только художнику под силу “составить” или “обработать” сказку. Причем не всякому художнику, а только “корифеям литературы” (названы Пушкин и Лев Толстой) и “большим художникам” современности (назван Алексей Толстой) удалось, по Платонову, выполнить сверхзадачу и приблизиться к цели – “восстановление, воссоздание наилучшего коренного варианта данной сказки из всех вариантов, созданных народом на эту тему”. Именно эти установки, глубоко отрефлектированные Платоновым, и определяют идею проекта, изложением которого завершается рецензия о книге сказок Толстого. Сказки в обработке Толстого – это “лишь начало дела; необходимо издать весь свод русских сказок. Этот свод помимо своей великой художественной и этической ценности должен явиться как бы материальным хранилищем сокровища русского языка, драгоценнейшего достояния нашего народа” (Огонек. 1947. № 26 (26 июня). С. 24).
См. примеч. 2 к п. 325. Вторая половина 1947 г. была насыщена у Фадеева самыми разными мероприятиями, докладами, претворением в жизнь решений прошедшего пленума ССП. Летом разворачивается кампания разоблачения “эпигонов школы Веселовского”, старт которой был дан в докладе Фадеева на пленуме; в ноябре проходит кампания выдвижения советских писателей в депутаты местных советов, а также конференция критиков, которую открывал Фадеев (см.: ЛГ. 26 ноября). В декабре сам Фадеев попадает под обстрел критики, фронт работы которой он так планомерно отстраивал в строгом следовании партийным постановлениям 1946 г.
