Ознакомительная версия.
Имел короткий разговор с Хасбулатовым об итогах встречи в Кремле. У него — минорное настроение, мысли об уходе. Со всем вяло соглашается.
Около 16 часов — встреча со студентами, инициаторами ассоциации студентов-юристов. Провел их в зал заседаний, снабдил документацией, законопроектами. Отвел душу, поглядев на их свежие любопытные мордашки.
Вечером в 18–30 — совещание по Чернобылю. Договорились вынести этот вопрос через две недели на заседание палаты.
Поздно вечером отправились в Морозовку — это по Ленинградскому шоссе, сразу за поворотом на Зеленоград.
9 февраля — Дом отдыха «Морозовка» производит странное впечатление. Построен в 1947 — 52 гг. Говорят, здесь бывал Сталин. Дом с огромными окнами в непонятном стиле с массой неопрятных декоративных «рюшек». Внутри — старая роскошь 50-х годов, явные признаки запустения. Первое желание — рвануть отсюда прочь. И здесь, в такой обстановке, готовить новый Союзный договор?
Подъезжают руководители делегаций. Ко мне обращаются, не отдам ли я свой «люкс» руководителю одной из автономных республик, который грозится уехать? С чувством облегчения уступаю ему свои двухкомнатные апартаменты.
Утром после завтрака открылось заседание. Вести, согласно договоренности, пришлось мне. Сначала чувствовал себя неловко, даже краснел, что, конечно, не прошло незамеченным (аппаратчики посочувствовали). Но потом дело пошло. В целом, разговор получился. Создали две рабочие группы.
* * *
10 февраля — Взял путевку и на два дня поехал в дом отдыха «Десна». Совсем другая обстановка — современное здание, много света. Встретил там свердловчан (Пихойя, Харина), которые пишут речи Ельцину. Они презентовали мне билет на концерт в поддержку России, который дают сегодня деятели искусств Москвы.
На концерт не поехал. Пробежался. Отоспался. Прочитал «Русский дом» (не в восторге).
По радио и телевидению передали сообщение: в Литве прошел опрос населения. Приняло участие 86 процентов. Более 90 процентов от числа принявших участие высказались за независимую демократическую Литву и около б процентов— против. Президент Горбачев указом признал опрос не имеющим юридической силы. Этот факт наверняка оживит и наших демократов, они захотят того же. Но у нас обстановка другая. Доиграемся, ох, доиграемся…
В Морозовке имел разговор с представителем из Башкирии — умный, образованный человек. У него сходные ощущения: мы — навоз истории.
11 февраля — Утром в 10 часов — совещание у Ельцина. Он рассказал о своей поездке в Калининград. Все было достойно и пристойно, пока очередь не дошла до цен и политики Центра. Здесь реализм и трезвый ум его оставили: «Соглашение не подпишу!» и т. д.
Затем поехал в Морозовку. На совещании полномочных представителей продолжили обсуждение главы 2 проекта Союзного Договора. Не очень интересно и глубоко, к сожалению. Похоже на то, как пассажиры только что перевернувшегося автобуса обсуждают новые Правила дорожного движения. В самом подходе чувствуется какая-то травмированность, чрезмерная осторожность, неспособность поставить текущие события в должный исторический масштаб…»
Часть 6
МЯТЕЖ ПРОТИВ ЕЛЬЦИНА
«ГРУППА ШЕСТИ»
Ощущение надвигающейся беды становилось все отчетливее. Было ясно, что политика Ельцина ведет к катастрофе, гибели государства, но попытки объясниться с Борисом Николаевичем ни к чему не приводили. В этой ситуации мы решились на открытую конфронтацию с ним, прекрасно осознавая, чем это может для нас закончиться. Снова страницы из дневника:
«21 февраля — За истекшее время произошла масса событий. После отказа Б.Н. подписать с союзным руководством соглашение по ценам, причем демонстративного, обстановка в Верховном Совете вновь накалилась. Письмо с отказом он отправил до рассмотрения этого вопроса на Верховном Совете и соответственно построил обсуждение. Вопрос на голосование поставили в следующей редакции: «Кто за то, чтобы Председатель ВС ПОДПИСАЛ соглашение по ценам?» — естественно, большинства голосов не набралось.
Следом — крайне неприятный инцидент с российским референдумом. Вопросы были вынесены на референдум в обход Верховного Совета и с нарушением закона. С. Филатов, секретарь Президиума, не имея на то никаких полномочий, направил от имени Президиума телеграммы на места, чтобы обеспечить сбор подписей.
В общем, назрела мысль сделать заявление. После выступления Б.Н. по телевидению 19 февраля, когда он обрушился с резкими нападками на Горбачева, на Союзный договор, это намерение окончательно оформилось в текст. В «Политическом заявлении» мы сказали о том, что чувствовали многие, но боялись высказать — о развале армии, распаде Союзного государства, тяжелом экономическом и политическом кризисе самой России, поставленной на грань новой — на этот раз «демократической» — диктатуры. Подписали шесть руководителей Верховного Совета — все, кроме Ельцина и Хасбулатова.
По рангу политическое заявление такого рода должны делать Б. Исаев или С. Горячева — заместители Председателя Верховного Совета. Исаев хотя и подписал заявление, только-только появился из отпуска и не совсем вошел в курс дела. Поэтому честь и ответственность сделать заявление выпала Светлане Петровне Горячевой.
…Побледневшая, натянутая как струна, она попросила у Р. Хасбулатова слово и вышла на трибуну. Зал замер…
* * *
Горячева сказала: «Выражая волю народов России, I Съезд народных депутатов РСФСР избрал Председателем Верховного Совета РСФСР Бориса Николаевича Ельцина. В нем увидели человека, умудренного жизненным и политическим опытом, смело выступившего против устаревших официальных структур, способного осуществить радикальную, но реалистическую программу вывода России из кризиса. Именно с ним многие россияне, народные депутаты РСФСР, и мы в том числе, связали свои надежды на возрождение России, восстановление достоинства ее народов, экономического и политического суверенитета.
Пришло время сказать, что эти надежды не оправдались. В прогрессивной поначалу деятельности Бориса Николаевича Ельцина все явственнее стали проступать авторитарность, конфронтационность, стремление единолично решать вопросы внутренней и внешней политики, пренебрежение законом и мнением конституционных органов. Обещая способствовать единению общества, он привел и парламент, и республику к ожесточенному противостоянию политических сил.
Крайне непоследовательна и противоречива позиция Председателя Верховного Совета РСФСР в вопросах экономической политики. В условиях нарастающего кризиса он пытается уйти от непопопулярных решений, переложить их бремя на Центр, на другие республики, усиливая тем самым хаос и дезорганизацию в экономике. При этом игнорируются достигнутые договоренности, предложения собственного правительства, мнение членов Совета Федерации РСФСР.
Ознакомительная версия.
