Мы с напарником частенько наведывались в ГУОШ МВД РФ по делам службы и установили нормальный рабочий контакт с прежним начальником — генералом и его командой. А вот сменивший его «будущий генерал» к органам безопасности относился предубежденно и фактически запретил своим подчиненным контактировать с нами. Это существенно осложнило нашу работу в этом подразделении и породило у нас с Лехой соответствующее отношение к «будущему генералу».
Однажды мы приехали в комендатуру Октябрьского района. Там шум-гам.
— Что случилось?
Комендант — наш друг, питерский подполковник по прозвищу Царь, рассказывает:
— Охрана Мовлади Удугова недалеко от комендатуры обстреляла водовоз костромского полка. В результате — солдат срочной службы убит, а контрактник получил пулевое ранение в позвоночник. На Ханкалинском блокпосту задержали колонну автомашин Удугова.
Мчимся на Ханкалинский блокпост. Командир блокпоста докладывает:
— Задержали два джипа, в которых находился Мовлади Удугов и его охрана. Всех разоружили. Осмотрели оружие — все стволы чистые, а на одном следы недавней стрельбы. Минут двадцать назад по приказу «будущего генерала» всех задержанных доставили в ГУ ОШ.
Едем в ГУОШ. Прорываемся через их КПП только благодаря моему «вездеходу» — удостоверению №041. Нам удалось выяснить, что приказ отпустить Удугова и задержанных вместе с ним лиц отдал «будущий генерал». Офицер, непосредственно исполнявший эту команду, только руками развел:
— Мужики, что я мог сделать? Понимаю, что негодяев отпустили вместе с оружием. Но это был приказ начальника ГУОШ! Вы уж не выдавайте меня.
О случившемся незамедлительно доложили своему руководству. Хоперсков выматерился. Что произошло дальше, не знаю.
Дня через два «Царь» сообщил:
— Удугова с охраной снова задержали на Ханкалинском блокпосту.
Мы с Лехой туда. Приезжаем. Ситуация идентична предыдущему задержанию: приехали сотрудники ГУОШ и всех увезли. Оперативно проверили информацию и выяснили, что Мовлади Удугов в тот день в ГУОШ не доставлялся.
Абаканских омоновцев в Октябрьской комендатуре Грозного сменили калининградцы — земляки заместителя начальника нашего отдела. С калининградцами мы тоже сдружились. Костромичей меняли костромичи. Они ездили в командировки поочередно — 45 суток одна половина полка, следующие 45 суток — вторая.
Пока готовился прощальный ужин, зампотех полка поделился информацией о недостаче вооружения, бронетехники и автотехники в ГУОШ:
— БМП, на которой ездили чеченцев на блокпосту задерживать, фактически числится за ГУОШ. Еще несколько машин и танковые крупнокалиберные пулеметы, также числящиеся за ГУОШ, находятся у костромичей. Из ГУОШ продано порядка пятидесяти «УАЗов» и «КАМАЗов»! Сейчас в ГУОШ идет смена. Заместитель по тылу «будущего генерала» уже три дня поит своего сменщика, чтобы тот акт приема-передачи подписал.
В качестве доказательства костромичи «подарили» нам два крупнокалиберных пулемета, числящихся за ГУОШ. Загрузили эти пулеметы в свой «УАЗ» и поехали в Управление. Генерал Хоперсков приказал пулеметы сдать на склад, а конкретных указаний по существу дела мы от него так и не услышали.
На следующий день поехали в ГУОШ МВД РФ. Уже новый руководитель — генерал лет шестидесяти — проводил совещание с подчиненными. Попросил дежурного доложить о нашем прибытии. Примерно через час генерал объявил своим «перекур» и принял со словами: «5 минут вам на все про все». Мы представились, показали мой «вездеход» — удостоверение №041, доложили, что отвечаем за контрразведывательное обеспечение его подразделения и организацию взаимодействия. Само упоминание, что мы будем «шпионить» в его огороде, особого восторга у генерала не вызвало. Он произнес: «Ладно...» — давая понять, что аудиенция окончена и в наших услугах он особо не нуждается. Подходя к двери, я как бы, между прочим, сказал:
— Да, товарищ генерал, это, конечно, не наше дело, но вашего заместителя по тылу его предшественник уже четвертый день водкой накачивает, чтобы он без должной проверки подписал акт приема-передачи вооружения, бронетехники и автотехники. По нашим сведениям, здесь существенная недостача всего и вся.
Информация очень заинтересовала генерала. Как он ее реализовал, точно сказать не могу, но относиться к нам он стал с большим уважением. Работалось с ним легко и результативно. А у «будущего генерала» после этой командировки началась «черная полоса». Поговаривали, что на него даже уголовное дело возбудили.
***
Агент сообщил: «Бойцами ГУОШ задержана какая-то странная опергруппа военной разведки». Едем в ГУОШ. Начальник криминальной милиции наши оперативные данные подтвердил:
— Задержанные утверждают, что они агенты военной разведки. Назвали должности, воинские звания и фамилии офицеров опергруппы военной разведки, дислоцированной в Ханкале, где их якобы и привлекли к сотрудничеству, выдали оружие, средства связи, машину. Я связался с военной разведкой — там от агентов отреклись. И еще. Один из задержанных находится в федеральном розыске за убийство, совершенное в одном из городов Поволжья. Приходили родственники задержанных, предлагают деньги.
Военная разведка всегда «темнит», о своих агентах предпочитает ни с кем не делиться информацией. Но если все-таки подтвердится, что задержанные их агенты, которым оружие выдано законно, то двоих надо будет освободить. Ну а того, который в федеральном розыске, отправить куда следует.
Пообщались с задержанными чеченцами, с каждым по отдельности. В показаниях расхождений нет. Сложилось впечатление, что они говорят правду. Задержанные понимали остроту ситуации: их задержали с оружием в руках, разведка от них отказалась. А это, с учетом требований военного времени, может кончиться «умножением на ноль», то есть расстрелом без суда и следствия.
Начальник криминальной милиции ГУОШ организовал нам встречу с родственниками задержанных. Это были два чеченца, которые даже на вид были до мозга костей криминальными. Поторговались, договорились, что родственники идут выкупать из плена четырех российских офицеров, а мы — идем решать вопрос об освобождении двоих их братьев. Для обмена. По сути, сделка была очень даже выгодной: мы меняем двоих агентов российской военной разведки на четверых незаконно удерживаемых бандитами офицеров Вооруженных сил России (слово «пленный» официально не употреблялось).
С этим предложением пошли к начальнику Управления. Генерал Хоперсков наше предложение одобрил, но отметил, что «разговоры» с военной разведкой являются компетенцией генерала Громова. Тут же позвонил Громову и сказал, что у тех «бравых парней», которые задержали племянника Гелаева, есть дельное предложение. Минут через сорок после этого телефонного разговора генерал Громов выслушал наш доклад и вызвал майора-разведчика, о котором говорили задержанные.
