советовал не давить на Надю, а дать ей возможность самой сделать выбор и принять решение. Он несколько раз беседовал с Надей, объясняя ей, что такие неудачи преследуют их с мужем, потому что брак до сих пор невенчанный, стало быть, у них нет благословения от Бога получить свой дом.
Надю очень возмущала такая несправедливость, и особенно её оскорбляло то, что брак без венца приравнивается к блуду, и что их с Володей сын рождён во грехе, и бесполезно ждать счастья и здоровья, раз они такие грешники.
Что тут скажешь?
Мне нечего было ей возразить, я и сама втайне так думала.
Немыслимо, как могут считаться грешниками люди, которые искренне любят друг друга и своего сына? И в чём они виноваты, если по воле Божьей они родились и живут в такой стране, где всех воспитывали совсем по-другому, а в церковь до недавнего времени вообще невозможно было зайти, не то что венчаться? И миллионы людей так жили десятки лет. Выходит, эти самые миллионы попадут в ад, даже не зная, за что?
Я изо всех сил старалась не думать на эту тему и верить отцу Георгию, ведь он такой добрый, умный, духовный. Наверное, батюшка прав, ведь не сам же он всё придумал, а говорит от имени Церкви, которой почти две тысячи лет, и это Закон Божий. Но принять сердцем справедливость такого закона у меня пока никак не получалось.
Неужели у Бога всё ещё страшнее, чем в Уголовном кодексе, если незнание закона и невозможность его соблюдать никак не оправдывает человека и не освобождает от ответственности?
И как представить себе посмертную участь миллиардов людей, живущих на Земле, ведь большинство человечества ничего не знает о Православии, неужели они все изначально предназначены Богом для адского огня, если родились и живут тех странах, где веками исповедуют буддизм или ислам?
В моей голове день и ночь варилась дикая каша из подобных мыслей и неудобных вопросов, но я уже знала из книг и поучений отца Георгия, что это называется искушением. Бог проверяет мою веру, а бесы стараются отнять у меня дары благодати, чтобы снова овладеть моей душой, поэтому все мои силы уходили на то, чтобы блокировать подобные мысли, бороться с унынием и смятением, которые приходили после разговоров с Надей, когда я невольно проникалась её настроением.
Дома мне приходилось молиться тайно от неё и чаще бывать в церкви. Я держалась за мой собственный опыт чудес, буквально цеплялась за удивительные факты – ведь всё это было со мной и наяву, я ничего не придумала, отец Георгий свидетель!
Он не раз повторял, что за меня постоянно идёт борьба двух сил, мой Ангел Хранитель сражается с демонами за мою бессмертную душу, и святитель Николай ему помогает, и невозможно снова отвечать Богу чёрной неблагодарностью, если я уже знаю вкус благодати!
Чтобы как-то изменить настроение в доме, я уговаривала Надю успокоиться, дождаться Володю, и когда он вернётся из экспедиции, то пойти с ним и обвенчаться, ведь он так её любит и, конечно же, согласится. Старинный обряд такой красивый, и она снова почувствует себя невестой, а Володя женихом, и как же это здорово!
Надя то соглашалась, то отказывалась, заводя бесконечный разговор о том, как всё несправедливо устроено. Она сильно болела, а лечиться тогда было трудно, и нервы у неё были измотаны донельзя, она часто срывалась и жёстко наказывала Артёмку за малейшую провинность. Алька стала её бояться и каждый раз рыдала вместе с наказанным братом. Я старалась забирать обоих детей то в воскресную школу, то в церковь, чтобы Надя отдохнула, но этим проблема никак не решалась.
К счастью, в какой-то момент вернулся Володя, привёз какие-то деньги, Надя воодушевилась и стала выздоравливать. Они решили дождаться весны и переехать в Башкирию к Надиной маме, у которой квартира хоть и двухкомнатная, но намного просторнее нашей. По крайней мере, там у них будет своя отдельная комната, и в Башкирии сохранились остатки геологической деятельности, там Володя сможет наконец-то нормально работать.
В суматохе сборов, в хлопотах по упаковке и отправке контейнера они так и не выбрали время, чтобы обвенчаться, хоть Володя и не возражал, просто им было не до того.
Мы расстались тепло, Артёмка чуть не плакал, прощаясь с друзьями в воскресной школе, он очень серьёзно разговаривал напоследок с отцом Георгием и обещал молиться за всех нас и за своих родителей, вдруг они когда-нибудь тоже захотят ходить в церковь.
Так и случится через одиннадцать лет.
Надя и Володя обвенчаются и будут часто ходить в церковь, когда семнадцатилетний Артёмка погибнет по трагической случайности, он поскользнётся и упадёт с крыши девятиэтажного дома, скорая приедет быстро, его увезут в больницу, но спасти не смогут.
Никто не знает, зачем наш Артёмка забрался на эту крышу погожим солнечным вечером 19 сентября 2004 года, вроде бы в тот момент он говорил по телефону, который тоже упал на землю рядом, но остался цел.
Умный красивый мальчик, талантливый скрипач, он только что закончил школу с золотой медалью, поступил в институт, и всё было хорошо…
А потом стало совсем плохо, свет померк в глазах родителей, Надя враз поседела добела. Чего им стоило продолжать жить, и как только сердца у обоих выдержали, не знаю.
Вот тогда они обвенчались и три года потом практически жили на кладбище. Мы с мамой уговаривали их взять ребёнка из детдома, мол, вы спасёте сироту, а он спасёт вас.
И они усыновили троих – двоих мальчиков и девочку.
Надя с Володей вырастили их и воспитали, теперь уже младший из мальчишек студент престижного вуза. Да, все трое приёмных детей ходили в воскресную школу, и Надя теперь очень верующая церковная женщина, а я нет.
Так бывает.
Сейчас снова сентябрь, и через три дня наступит тот самый день, когда пятнадцать лет назад наш мальчик улетел из этого мира следом за детьми Беслана.
* * *
Теперь про Любовь.
Она закончила консерваторию и преподавала фортепиано в том самом институте искусств, в общежитии которого я имела прописку и получала продуктовые талоны. У неё учились и Танечка-регент, и моя подружка Ирка-скрипачка, и много кто ещё из нашего братства, но они начнут добавляться в нашу компанию немного позднее.
Любовь Марковна сначала сама появилась в лесу на одной из первых сходок, а потом и всех своих учеников стала приводить к отцу Георгию. Только она одна была у нас с именем-отчеством, а как ещё её назовёшь?
Со временем выяснилось, что она старше всех – нас с Танечкой на пятнадцать лет, на пять лет старше отца Георгия и Ольги, и только с матушкой
