class="poem">
Здесь хотела бы лежать
МАРИНА ЦВЕТАЕВА.
Дата уточнена А.Е. Сумеркиным.
См. письмо к Ю.П. Иваску от 12 мая 1934 г.
Летом 1902 г. М.А. Цветаева сопровождала мужа в поездке на Урал за мрамором для фасада здания будущего Музея изящных искусств.
Цитата восходит к древним русским летописям. Со словами «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет; да пойдите княжить и володеть нами» новгородские славяне обратились к варягам (Летопись по Ипатьевскому списку. СПб., 1871. С. 11). Цветаева приводит их в переложении А.К. Толстого (см. его сатирическое стихотворение «История государства Российского от Гостомысла до Тимашева», 1868).
См. коммент. 2 к письму к Ю.П. Иваску от 12 мая 1934 г.
Сорок лет обязывают (фр.).
Долг крови (нем.).
См. коммент. 9 к указ. выше письму к Ю.П. Иваску.
Мать Цветаевой, М.А. Мейн, умерла в возрасте 38 лет, бабушка (по материнской линии), М.Л. Бернацкая — 27 лет.
Неточная цитата из стихотворения Цветаевой «Буду жалеть, умирая, цыганские песни…» (1920). (СС-1. С. 515).
Человеческий род меня отвергал / И я сидел в тени нерпы. / Я был игрой морского вала / И проклинал себя за то, что покинул отца, / За то, что отверг весь род человеческий / И за то, что скрывался в тени нерпы. Георгий Эфрон. Кламар. 22 апреля 1934 г. (Пер. с фр. В. Лосской).
«Не настоящий талант»… (на уровне вежливости) (фр.).
О наболевшем Цветаева в эти же дни пишет также в письме от 1 июня 1934 г. к Н.А. Гайдукевич. В тетради Цветаевой сохранилась ее запись от 5 декабря 1923 г. с поздней припиской в 1933 г.: «Личная жизнь, т. е. жизнь моя (т. е. в днях и местах) не удалась. Это надо понять и принять. Думаю — 30-летний опыт (ибо не удалась сразу) достаточен. Причин несколько. Главная в том, что я — я. Вторая: ранняя встреча с человеком из прекрасных — прекраснейшим, долженствовавшая быть дружбой, а осуществившаяся в браке. (Попросту: слишком ранний брак с слишком молодым. 1933 г.)» (НСТ. С. 270-271).
Максимилиан Волошин.
Мурино учение идет отлично… — С.Я. Эфрон также восхищался способностями сына. Своей радостью он делился с сестрой Лилей: Мур «…учится оч<ень> хорошо, первый в школе. Нравом он буен. Исключительно способен и умен». Правда, из этого он сделал вывод, соответствующий его настроениям: «Ему, конечно, нужно ехать в Сов<етскую> Россию. Здесь он исковеркается» (письмо к Е.Я. Эфрон от 26 августа 1934 г. НИСП. С. 356).
Анна Ильинична (урожд. Денисевич, в первом браке Карницкая; 1883 1948), вдова писателя Л.Н. Андреева. Знакомство М.И. Цветаевой с А.И. Андреевой, состоявшееся в Чехии, со временем переросло в настоящую дружбу, сохранившуюся до самого отъезда Цветаевой из Франции. …которая меня по-настоящему любит… — В своем прощальном письме 8 июня 1939 г. Цветаева писала Андреевой: «Спасибо за всё — от Вшенор до Ванва… Помню и буду помнить — всё… Живописнее, увлекательнее, горячее, даровитее, неожиданнее и, в чем-то глубоком — НАСТОЯЩЕЕ человека — я никогда не встречу» (СС-7. С. 657).
… старшая (не-андреевская)… — Карницкая Нина Константиновна (1906-1987) — дочь А.И. Андреевой от первого брака.
Второй — Савва... — Андреев Савва Леонидович (1909-1970) — художник, артист балета. В эмиграции с 1920 г. Окончил Школу изящных искусств. Увлекся балетом. Был занят в балетных труппах И. Рубинштейн и «Casino de Paris».
Рубинштейн Ида Львовна (1885–1960) — балерина, ученица балетмейстера М.М. Фокина (1880-1942). В 1928-1935 гг. руководила в Париже собственной труппой. В 1931 г. у Цветаевой была встреча с Идой Рубинштейн, которую описала в воспоминаниях Е.А. Извольская. Она рассказала балерине о нуждах Цветаевой. Рубинштейн высказала практическую идею: просить Цветаеву перевести на русский поэму Поля Валери для балета швейцарско-французского композитора и литературного критика Артюра Онеггера (1892-1955) «Амфион» (оратория с таким названием была написана Онеггером в 1929 г.). Балерина сама приехала с поручением к Цветаевой в Медон, но ее предложение принято не было (Годы эмиграции: С. 230-231). По-видимому, была, как минимум, еще одна их встреча. Сохранился экземпляр сборника Цветаевой «После России» (1928) с дарственной надписью: «Иде Рубинштейн — Марина Цветаева. Париж, 1-го января 1934 г.» (Архив Национальной библиотеки Белоруссии).
Вера. — Андреева Вера Леонидовна (в замужестве Рыжкова; 1911-1986) — прозаик, мемуарист. В 1920 г. с семьей эмигрировала. Работала прислугой, медицинской сестрой. В 1960 г. вернулась в СССР. Автор воспоминаний о Цветаевой (Годы эмиграции. С. 163-170).
Четвертый — Валентин… — Андреев Валентин Леонидович (1913-1988) — художник, переводчик. В эмиграции с 1920 г. Сотрудник одной из французских технических фирм. Занимался графикой.
Речь идет о корректуре очерка «Хлыстовки», публикуемого в № 6 журнала «Встречи», который основал и редактировал вместе с Г.В. Адамовичем в 1934 г. (№ 1–6, Париж) М.Л. Кантор (см. письмо к нему). Хлысты — христоверы — секта духовных христиан. Возникла в России в XVII в. Считали возможным прямое общение со святым духом, воплощением Бога в праведных сектантах — «христах», «богородицах». Немногочисленные общины были разбросаны по разным районам России. Цветаева писала в этом очерке: «Я бы хотела лежать на тарусском хлыстовском кладбище, под кустом бузины <…> Но если это несбыточно, если не только мне там не лежать, но и кладбища того уж нет, я бы хотела, чтобы на одном из тех холмов, которыми Кирилловны шли к нам в Песочное, а мы к ним в Тарусу, поставили, с тарусской каменоломни, камень: Здесь хотела бы лежать Марина Цветаева» (СС-5. С. 97).
На просьбу Цветаевой дослать ей остаток гонорара за очерк о Белом, 30 мая Руднев ответил огорчительным для нее письмом:
«Дорогая Марина Ивановна!
Получил
