все сначала.
* * *
В 1943 году вы с мужем переезжаете на Манхэттен. Ваш новый адрес – 322 Ист, 57-я улица. Вы живете в престижном современном здании, которое тебе сразу понравилось. Ты обставляешь свою двухэтажную квартиру в тяжелом барочном стиле. Очень высокие потолки и обилие света с северной стороны дома позволяют тебе снова приняться за работу.
Однажды утром перепуганный мажордом находит тебя лежащей без сознания на полу в мастерской. Врачи заявляют, что ты перетрудилась. Тебе приходится провести в больнице целую неделю. Это первая ласточка артериосклероза.
Чтобы снова не впасть в депрессию, ты начинаешь заниматься благотворительностью и снова организуешь роскошные приемы, как будто хочешь забыться.
По четвергам, в четыре часа дня, ты принимаешь у себя гостей. На этих чаепитиях можно встретить как богатых аристократов, так и милых молодых художников без гроша в кармане. Ты ловко разжигаешь привезенный с собой самовар. Единственное, что ты в это время создаешь, – это копии твоих самых известных картин. Странный возврат к прошлому. Ты погружаешься в работу. Но делаешь это без страсти, без горячности. Нет этих чувств, вероятно, и в твоей жизни.
Тебе около сорока, и ты болезненно переживаешь уход молодости. Забыть об этом тебе помогают разнообразные развлечения. Выходы в свет, приемы и снова вечеринки, вечеринки…
Монпарнас и «безумные» двадцатые далеко позади. Даже продолжая работать, ты все больше погружаешься в депрессию. Она только возрастет, когда в 1945 году умирает мама, а в 1951-м – Тадеуш.
Двадцать лет, с 1942 по 1962 год, оказались для тебя совершенно серыми. Как будто ты лишилась сил. Ничто не могло тебя увлечь и заинтересовать. Тебе не нравились послевоенные годы. Ты потеряла все возможные ориентиры.
Бухгалтер, который ведет ваши финансовые дела, предупреждает, что нужно затянуть пояса. Твой муж продает большую часть своей художественной коллекции. Ты не можешь не волноваться.
Тебя почти не радует рождение внучек, Виктории и Кристи. Ты отдаляешься от дочери, которая, по твоему мнению, превращается в мещанку. Вы все чаще ссоритесь.
Когда ты наконец возвращаешься в Париж, ничто там не осталось прежним. Война многое изменила. Еще одна страница перевернута для тебя. В появившемся по эту сторону Атлантики новом искусстве тебе тоже не находится места.
Франсуаза Саган в момент выхода романа «Здравствуй, грусть!». 1954
* * *
В пятидесятых годах ты много путешествуешь. Часто бываешь на Капри. На этом красивом острове тебе хорошо. Именно там ты встретишь удивительную личность. Некую Франсуазу Саган.
Мне нравится фантазировать, как вы встретились на солнечном Капри.
В 1954 году тебе уже за пятьдесят. А Саган всего девятнадцать. Она на пике популярности благодаря роману «Здравствуй, грусть!» и взрывному темпераменту. Она приехала на Капри, чтобы написать статью об острове для журнала «Elle».
Вы познакомились в знаменитом Голубом гроте, известном своими водами цвета лазури. Саган – с лезущей в глаза челкой, в шортах – похожа на худого мальчишку. Ты же, великосветская дама, приглашаешь ее на ужин и сыплешь известными именами.
Саган на это наплевать. Она лишь смеется. Но на ужин приходит.
Правда, с опозданием на два часа, ты уже перестала ее ждать. Саган взлохмачена, босиком, в руках недоеденный бутерброд. Она мямлит извинения, говорит, что только что проснулась.
Кому-нибудь другому ты бы такого поведения не простила. Но Саган тебя заинтересовала. Она напоминает тебя в молодости.
Через несколько мгновений она очаровывает всех гостей. И тебя тоже.
«Голова молодой женщины». 1965
* * *
У тебя появляются новые друзья. В 1957 году Феликс Юсупов знакомит тебя в «Рице» с молодым мексиканским скульптором Виктором Мануэлем Контрерасом. Ты еще не знаешь о том, что позднее он станет твоим близким другом.
Ты везешь внучек в Венецию, чтобы познакомить с красивыми, знаменитыми и богатыми людьми. Тебя не переделать, Тамара.
Помпеи, куда ты поехала с Викторией, тебя потрясают. Ты часто здесь бывала, но в этот раз тебе открываются новые вещи. Тебе хочется обновить палитру, рисовать иначе. Ты впервые откладываешь кисть и пробуешь работать мастихином.
Ты выбираешь фиолетовые, розовые, оранжевые и бежевые тона. Тебе хочется более размытых линий, менее резких контрастов. Полная противоположность твоему фирменному стилю. Прочь четкость, прочь жесткие и определенные линии. Конец сочным и ярким тонам.
Ты методично осваиваешь новый стиль. Пишешь серию портретов, натюрмортов, пейзажей, животных. Ты называешь их «Terra Cotta».
Ты убеждена, что эти новшества привлекут внимание, ведь уже тридцать лет ты вне актуальной повестки дня, и ты жаждешь реванша. Тебя очень радует, когда в мае 1961 года тебе предлагают сделать выставку работ в парижской галерее «Рор Вольмар» на улице Бургони. Ты уверена, что в городе, где ты состоялась как художник, тебя снова ожидает триумф.
Увы, хотя несколько критиков и отозвались похвально о твоем таланте, об успехе выставки говорить не приходится. Разочарование жестокое.
«Венеция под дождем». 1961
* * *
3 ноября 1962 года тебе сообщают, что во время поездки на пароходе из Парижа в Нью-Йорк у Рауля случился сердечный приступ. Его последним пристанищем стал океан.
Ты не можешь в это поверить.
Мир рушится. Ты опустошена, брошена.
Только сейчас ты понимаешь, как сильно зависела от Ролли. Он тебя поддерживал, давал полную свободу действий, восхищался тобой. К тому же тебе предстоит долгая тяжба по наследству с первой семьей супруга.
В 1963 году, на исходе сил, похудевшая, ожесточенная, ты решаешь навсегда уехать из Нью-Йорка. Продать квартиру. Перевернуть страницу. Но куда отправиться? Ты чувствуешь себя одинокой. Такой одинокой.
Ты стала вдовой, твоя карьера давно не движется с мертвой точки. А тебе уже за шестьдесят.
Кажется, есть только один выход.
Переехать к дочери Кизетте, которая живет со своей небольшой семьей в Хьюстоне.
Семья – это все, что у тебя осталось.
* * *
Ты, со своими шляпами, акцентом, надменностью, нравишься в Хьюстоне далеко не всем. Это тебе не Голливуд, не Манхэттен. Тебя считают карикатурной, неестественной, снобом.
Ты тоже терпеть не можешь эту глубинку, но выбора нет.
Здесь никто не знает, кто ты. Кем была. Тебя принимают за обычную эксцентричную и несколько театральную пожилую даму.
Отношения с дочерью не самые простые. Ты ее критикуешь, бесконечно одергиваешь. Балуешь внучек, что еще больше усугубляет ваш конфликт. Ты постоянно вмешиваешься в их семейную жизнь. Тебе
