Ознакомительная версия.
Как только они остались одни, Великая Княгиня Елизавета выразила удивление по поводу неожиданного приезда Великой Княгини Анны и спросила ее, что же сталось с проектом, на котором они остановились перед ее отъездом. Она узнала от Великой Княгини Анны, что Государь, должно быть, осведомился об их проекте, потому что раньше, чем она могла приступить к его исполнению, Ростопчин обратился к Тутолмину, сопровождавшему ее, с письмами в самом угрожающем тоне, на случай если бы Великая Княгиня вздумала просить у Государя продолжить ее пребывание в Германии; письма эти повторялись, и наконец в последнем было бесповоротно определено, что Великая Княгиня должна возвратиться в Россию к свадьбам Великих Княжон. Она же, напуганная этими угрозами и боясь, что весь гнев Государя обрушится на лиц, сопровождавших ее, решила покориться».
Итак, беглянка была вынуждена вернуться домой. Она снова пытается наладить жизнь с мужем, но снова все идет не в лад.
«Великий Князь Константин недолго оставался в Петербурге. Император разгневался на полк конногвардейцев, изгнал его в Царское Село и, чтобы довершить наказание, поручил Великому Князю Константину обучать их. Он отправился в Царское Село и поселился там со своей супругой, Великой Княгиней Анной, последовавшей за ним. Жизнь, которую он вел там и в которой Великая Княгиня Анна должна была принимать участие, была совершенно лишена достоинства, приличествовавшего его рангу. Великая Княгиня Анна, чтобы доставить удовольствие своему супругу, во многом переменившемуся относительно нее, присутствовала в манеже на ученье. Великий Князь приводил в апартаменты своей супруги, безразлично во всякое время, офицеров вверенного ему полка.
Танцевали под звуки клавесина, и в обществе Их Императорских Высочеств царила фамильярность, не подходившая даже и не к такому высокому рангу.
В марте месяце Великая Княгиня опасно захворала, и ее перевезли в Петербург, чтобы лучше можно было заботиться о ней, как этого требовала ее болезнь…»
В 1801 году, после смерти императора Павла, Анна Федоровна почувствовала, что теперь у нее появилась возможность осуществить свой план. Константин горячо увлекся очередной любовницей и не исключал женитьбы на ней, а Анна получила из-за границы известия о болезни матери и с разрешения нового императора Александра I уехала в Кобург. Принцесса Амалия вскоре поправилась (она прожила еще тридцать лет и умерла в Кобурге 16 ноября 1831 года в возрасте семидесяти четырех лет), но Анна в Россию уже не вернулась. Почти сразу она начала переговоры о разводе с мужем. Константин Павлович ответил на ее письмо: «Вы пишете, что оставление вами меня через выезд в чужие края последовало потому, что мы не сходны друг с другом нравами, почему вы и любви своей ко мне оказывать не можете. Но покорно прошу вас, для успокоения себя и меня в устроении жребия жизни нашей, все сии обстоятельства подтвердить письменно, а также что кроме сего других причин вы не имеете».
Однако в императорских семьях ничего не делается быстро, и развод состоялся только в 1820 году, и 24 мая того же года Константин, ставший к тому времени польским наместником, женился на знатной полячке Иоанне Грудзинской.
Юлиана осталась жить в Германии, в городке Эльфенау Она увлекалась музыкой, создала свой музыкальный салон, много занималась благотворительностью. В ее жизни было место и для любви. В 1808 году Юлиана родила сына от французского дворянина Жюля де Сенье, а в 1812-м — дочь от швейцарского профессора хирурга Рудольфа Абрахама де Шиферли. Скончалась Анна Федоровна 12 августа 1860 года.
Герцогиня Александрина (жена ее племянника Эрнста II) писала по поводу ее смерти: «Соболезнования, должно быть, будут всеобщими, так как тетю необычайно любили и уважали, поскольку она много занималась благотворительностью и в пользу бесчисленных бедняков, и неимущих».
* * *
Еще один пример неудачного брака в императорской семье — союз великого князя Михаила Павловича, младшего сына Павла Петровича и Марии Федоровны, и принцессы Фредерики Шарлотты Марии Вюртембергской, получившей при переходе в православие имя Елены Павловны.
Если в этом браке и была любовь, то она оказалась недолговечной. Уже через четыре года после свадьбы великий князь Константин Павлович писал брату Николаю: «Положение (Елены Павловны) оскорбительно для женского самолюбия и для той деликатности, которая вообще свойственна женщинам. Это — потерянная женщина, если плачевное положение, в котором она находится, не изменится». Тем не менее Елена Павловна не протестовала, не совершала опрометчивых поступков, и ее брак продолжался 25 лет.
У супругов родились пять дочерей. Две из них умерли в младенчестве, еще две скончались в молодом возрасте сразу после замужества.
Вел. кн. Елена Павловна
Елена Павловна, с детства славившаяся своей любовью к знаниям и искусствам, находила утешение в активном меценатстве и благотворительности: две сферы деятельности, участие в которых для женщин императорской фамилии считалось приличным и даже поощрялось. Из концертов в Михайловском дворце, которые она организовывала, выросло Русское музыкальное общество, и его патронессой стала великая княгиня. А в 1858 году в ее дворце открылись первые классы консерватории под руководством музыканта и композитора Антона Григорьевича Рубинштейна. Елена Павловна оплатила их из собственных средств, расставшись с принадлежавшими ей бриллиантовыми украшениями. Рубинштейн писал: «Другой, равной ей, я ни прежде, ни после в ее положении не знавал». Она также покровительствовала Брюллову и Айвазовскому, была знакома с Пушкиным, Тургеневым, способствовала посмертному изданию сочинений Гоголя. А в 1857 году дала деньги тяжело больному и бедствующему Александру Андреевичу Иванову на перевозку его полотна «Явление Христа народу» в Россию, а также на изготовление с него фотокопий, стоивших в то время очень дорого.
По завещанию императрицы Марии Федоровны к Елене Павловне перешло управление Мариинским и Повивальным институтами. «Зная твердость и доброту характера своей невестки, — писала Мария Федоровна, — я убеждена, что в таком случае эти институты будут всегда процветать и приносить пользу государству». Кроме того, Елена Павловна была попечительницей Максимилиановской больницы, Елизаветинской детской больницы (которую она основала в память о рано умерших дочерях), приютов Елизаветы и Марии в Петербурге и Павловске и других учреждений.
Во время Крымской войны 1853–1856 годов великая княгиня основала Крестовоздвиженскую общину сестер милосердия и направила в Севастополь отряд хирургов во главе с Николаем Ивановичем Пироговым. «Взявшись помочь раненым и больным, она позаботилась о том, чтоб все было доставлено верно, скоро и сохранно, — вспоминает графиня А. Д. Блудова. — …Госпитальные принадлежности уже не гнили и не залеживались на пути… Все в ее дворце работали по ее примеру. Внизу тюки принимались, разбирались, уставлялись, распределялись, вверху у фрейлин свои и посторонние шили, кроили, примеряли, делали образцы чепцов, передников, воротников для сестер, записывали их имена. В конторе с раннего утра и до поздней ночи принимали ответы, посылали отзывы, писали условия с подрядчиками, с врачами, с аптекарями».
Ознакомительная версия.
