«1. Проинструктировать сотрудников оперативно-розыскных групп и агентуру, используемую для розыска вражеских разведчиков, а также ориентировать командование частей Красной Армии, контрольно-пропускных пунктов и постов службы ВНОС о возможных забросках немецкой разведкой на нашу сторону подростков с диверсионными заданиями.
2. При появлении в районах железных дорог и населенных пунктов подростков, вызывающих подозрение, тщательно обыскивать их в целях обнаружения взрывчатки и пропусков, выданных немецкой разведкой, и путем опросов выяснять причины и цели их пребывания в данном месте.
3. При задержании подростков-диверсантов и получении от них сведений о том, что полученную от немцев взрывчатку они спрятали или выбросили, немедленно принимать меры к ее розыску, привлекая для этого и самих диверсантов.
4. Обо всех случаях задержания подростков-диверсантов немедленно сообщать в Главное управление «Смерш».
А Кругликов и Маренков оставались у нас. Они ходили в школу, иногда, когда требовалось, участвовали в оперативных мероприятиях вместе с оперативными работниками и чувствовали себя как дома.
Потом Брянский фронт был преобразован во 2-й Прибалтийский, наступавший на Ригу. Несколько армейских соединений и нас, военных чекистов, перебросили в Прибалтику.
Мишу Кругликова вместе с другими ребятами направили в Московскую область, в училище, а Петю Маренкова усыновил Василий Степанович Шамин и взял с собой на новый фронт. Но, к несчастью, они как-то по свежевыпавшему снегу ехали на «виллисе», наскочили на мину и погибли. Похоронили мы их обоих на братском кладбище…
Детей и взрослых диверсантов готовила абвергруппа 209 под условным названием «Буссард»[1], которую разрабатывали чекисты 1-го Белорусского фронта. Расправились с ней в 1945 году.
Структура немецкой военной разведки
Историческая справка
Германская военная разведка и контрразведка до 1944 года были объединены в управление «Абвер-заграница» под руководством адмирала Канариса и подчинялись непосредственно шефу главного командования немецких вооруженных сил фельдмаршалу Кейтелю. Весной 1944 года абвер вследствие интриг, противоречий с гражданской службой безопасности, а также из-за участия Канариса в заговоре против Гитлера был переведен в качестве самостоятельного военного управления в ведомство Гиммлера — Главное управление имперской безопасности (РСХА). Канарис был арестован и в 1945 году казнен.
В войне с СССР политические и военные руководители фашистской Германии делали ставку не только на вермахт, но и на диверсионные операции. Осуществление диверсий возлагалось на военную разведку, в которую организационно входили три основных отдела: абвер-1 — разведка, абвер-2 — диверсии и разложение войск противника и абвер-3 — контрразведка.
Абвер-2 разрабатывал тактику и методику совершения диверсий, в приданном ему технологическом институте изобретались и испытывались средства для взрывов, поджогов и отравлений. Абвер-2 занимался и организацией специальных диверсионных формирований из лиц, знавших русский и другие языки народов Советского Союза. Так в полку «Курфюрст» дивизии «Бранденбург-800», батальоне «Бергман» почти все диверсанты владели русским языком. Кроме этих подразделений абверу-2 подчинялись специальные фронтовые отделы — абверкоманды и входящие в них абвергруппы, которые придавались штабам армий и армейских группировок. Так, группе армий «Центр» была придана абверкоманда 203, в которую входило пять абвергрупп, в том числе абвергруппа 209 под условным названием «Буссард». Все эти команды и группы имели при себе диверсионные школы и курсы, где обучались и откуда забрасывались подготовленные диверсанты. Например, абверкоманда 203 имела несколько школ, в том числе основные школы в Минске и Смоленске («Особый лагерь МТС»). «Буссард» имел две школы — в одной обучались взрослые диверсанты, в другой — подростки (особая команда «Гемфурт»).
Все эти многочисленные структуры вербовали агентуру, способную выполнять диверсионные задания. Специальные, наиболее опытные офицеры-вербовщики разъезжали по странам Европы, выявляя благонадежных русских эмигрантов, вербовали их и направляли в школы и на курсы, где обучали тактике действий.
Еще до 22 июня 1941 года началась заблаговременная заброска агентуры в заранее намеченные приграничные районы Советского Союза. Диверсанты создавали в лесах запасные склады оружия и взрывчатки, вели разведку уязвимых объектов, вербовали пособников из местных жителей и, конечно, совершали диверсионные акты. С началом войны абверкоманды и абвергруппы были приданы непосредственно штабам армий и армейским группировкам.
Переодеваясь и маскируясь под военнослужащих, милиционеров, железнодорожников и мирных жителей, диверсанты дезорганизовывали тылы советских войск, убивали посыльных и офицеров связи, распространяли ложные слухи, сеяли панику. Им даже удавалось захватывать в прифронтовом тылу особо важные объекты и удерживать их до подхода своих войск. На территории Прибалтики, например, диверсантам удалось сколотить вооруженные бандитские группы, которые нападали на подразделения Красной Армии, стремясь уничтожить в первую очередь командиров.
Но в целом диверсионно-террористическая агентура не смогла выполнить поставленные перед ней задачи. Диверсанты и террористы вылавливались и обезвреживались в массовом количестве. Так, вооруженное выступление агентуры из буржуазных националистов во Львове было подавлено. Только истребительными батальонами было захвачено или уничтожено более тысячи агентов-диверсантов и террористов.
Во время битвы за Москву гитлеровской разведке так и не удалось провести ни одной диверсионной операции. К концу 1941 года основные кадры диверсантов были уничтожены.
После поражения под Москвой стало ясно, что война затягивается. Прежние источники пополнения агентов-диверсантов исчерпали себя. Поэтому перед руководством гитлеровских спецслужб остро встал вопрос о подборе, вербовке и обучении массовой и надежной агентуры. И тогда очередной авантюрный выбор пал на советских военнопленных.
«В целях расширения агентурной работы, — заявил на допросе захваченный в плен Эрвин Штольц, руководитель диверсионного отдела абвера, — я предложил Канарису идею: развернуть вербовочную деятельность среди военнопленных Красной Армии. Выдвигая такое предложение, я обосновывал его тем, что военнослужащие Красной Армии морально подавлены успехами германских войск и фактом своего пленения и что среди военнопленных найдутся лица, враждебные Советской власти. После этого было дано указание вести вербовку агентуры в лагерях военнопленных».
