Дмитрий Шестаков - Упрямый классик. Собрание стихотворений(1889–1934)

Нет, не могила страшна —
Страшно забвенье,
Страшно свалиться
Без силы, без воли,
В пропасть холодную
Вечного сна…
Благо тому, чью могилу
И крест молчаливый
Дружеский мягко венок обовьет,
Точно объятье
Теплой руки,
Живою поэзией красок.
Вот василек полевой —
Память далекого детства,
И розы тревожный восторг,
Там астр сиротливых мечтательность,
Георгин одинокая гордость,
И тихой фиалки,
Свежей затворницы леса,
Смиренный и всепримиряющий
Шепот душистый.
И благо и жизни, и смерти,
Когда по цветам разгорится
В ранних росинках
Погожее утро,
И тихо над гробом цветут
Слезы любви и молитвы.

О, как далёко и как враждебно
Ты удалилась от меня!
И нет уж в сердце зари волшебной,
И в песнях нет моих огня.

Едва мерцает из тяжкой дали,
Из тяжкой дали, из темных туч,
Твой лик, исполнен немой печали,
Твоей улыбки бледный луч…

Не воротиться тому, что было,
Что догорело, что прожито.
Молчи же, сердце! Как ты любило,
Пускай не знает другой никто!

Friede, friede! Тих и мирен вечер,
Только слабо колокол дрожит!
Божья весть о близком воскресеньи
От грозы насилий и обид.

Friede, friede! С узкой колокольни
Как молитва тихая парит;
Сердце тихо празднует победу
Над грозой насилий и обид.

Как ночь тиха, как ночь темна!
Один прижавшийся к стеклу
Листок поблекший из окна
Глядит ко мне сквозь эту мглу.
Глядит сквозь эту мглу с мольбой
И будит горькие мечты —
Один листок, один живой
Свидетель летней красоты.
И говорит он: «Ночь темна,
Грустна безмесячная ночь,
Кругом глухая тишина…
О, не гони меня ты прочь!
О, не гони, не презирай
Моей унылой желтизны:
Я – мертвый лес, поблекший рай,
Могила песен и весны!
Я – память счастья и тревог,
Лесов живых, живых небес,
Последний трепетный листок
Из книги света и чудес.
Когда же грубо ветер злой
Меня в безмесячной тени
Сомнет, сорвет перед тобой,
Хоть раз, один хоть раз вздохни!»

От сонных берегов, где в ласковом покое
Волны безропотной затишье голубое,
От узкой заводи, где на заре едва
Плескалась под веслом глубокая трава,
И в раннем лепете приветливой наяды
Душе мечталися бесценные награды, —
Прости, любимая! – я порываюсь вдаль
За черный гребень гор, где гневно блещет сталь,
И в смертных прихотях, и в долгих воплях боя
Хочу испить до дна призванье роковое.

Там, далеко на горах,
И в лощинках, и в долках,
Как зимы последний грех,
Тихо тает грязный снег.
И просторна, и пестра
Пробужденная гора.

Выше, выше – там пути
Человеку не найти:
Словно горы – облака,
И тропинка далека,
По которой мимо круч
К нам нисходит тонкий луч.

Когда еще недвижны воды
И даль морозная глуха,
Мне веет радостью свободы
Веселый голос петуха.

Легко пронзая мглу ночную
Призывом звонким и простым,
Он шлет улыбку золотую
Мечтам рассеянным моим.

Он бодро требует ответа
Своей трубе, и слышен в ней
Мне праздник зелени и света
В родном саду в тени ветвей, —

Где по дорожкам солнце бродит,
Где речка сонная тиха,
И по заре свежей доходит
Веселый голос петуха.

С уступа плющ сползал широкими извивами,
Внизу белела древняя стена,
И песня рыбака дрожала переливами,
И голубела сонная волна.

И сердце родину любило молчаливую,
И блеск реки, и колокол вдали,
И меж лесистых скал тропинку прихотливую
Куда-то ввысь от долов, от земли.

Над светлой тишиной, над мирными долинами
Последний раз хотелося вздохнуть,
И унестись навек за теми исполинами
В сияющий и бесконечный путь.

Лишь на мгновенье узрел красоту без покровов,
Только мгновенье пред ним в наготе непорочной,
Бледная, звездного неба стояла царица…
Темная гибель висит над безумцем счастливым…
Ты ль Актэоновой участи, страстное сердце,
Ищешь – зажечься на миг и навеки погаснуть?..

Чуждая гавань и люди чужие, и яркое небо
Словно чужое. Глядишь – верить не смеешь очам.
Улицы – моря шумней, и в пламени воздух, и пышно
Золото страстных лучей сыплет чарующий день.
Клетка открылась – беги!.. Но что же ты смотришь, волнуясь,
Будто в смущеньи, назад, с палубы медля сойти?
Иль запросилося сердце туда – в эту ширь голубую,
Где неумолчной волны смутно качается зыбь?
Там ли родное внятней мечте открывается зоркой
В светлой мелодии звезд, в важной гармонии вод?

Полно, мой добрый хозяин! к чему в свой кубок глубокий
Льешь упоительных чар южного нектара мне?
Верь мне, и самая Геба меня б опьянила не слаще,
Чем этот воздух и зной, эта прозрачная даль,
И на пороге твоем, меж роз и зелени, взоры,
Полные солнца и мглы, дочери смуглой твоей.