На острова поплыли моряки на двух шлюпках. Одна из шлюпок при переходе через коралловую банку была атакована акулами, «от которых едва могли отделаться, обороняясь своим оружием, но никто не был ранен, кроме что у некоторых было искусано платье» [23, с 27].
18 (30) ноября 1814 г. «Суворов» пришел в Ново-Архангельск В следующем году «Суворов» ходил за пушниной к островам Св. Павла и Св. Георгия (острова Прибылова), в мае вернулся в Ново-Архангельск и 23 июля (4 августа) вышел оттуда с грузом пушнины и товаров, предназначенных для продаже в Лиме (Перу). Судно заходило в Сан-Франциско для приобретения продуктов и приема запасов пресной воды. На пути от Сан-Франциско до Кальяо (порт Лимы) Лазарев останавливался у о. Сокорро (архипелаг Ревилья-Хихедо) и, сойдя на несколько часов на берег, определил по лунным расстояниям его координаты.
Следуя далее на юг, Лазарев у о. Кокос проверил хронометры, затем зашел в селение Санта-Роса. 25 ноября (7 декабря) «Суворов» пришел в Кальяо и простоял там, ожидая окончания торговых операций до 14 (26) февраля 1816 г. Во время стоянки по многим лунным расстояниям была определена долгота этого порта. В Кальяо Лазарев взял с собой подаренное русскому императору местными властями собрание перуанских древностей.
Выйдя из Кальяо, Лазарев направился на юг к мысу Горн и вышел в Атлантику. Посетив о. Фернандо-Норонья, Портсмут и Хельсингёр (Дания), судно 15 (27) июля возвратилось в Кронштадт. Лазарев привез из Кальяо в Россию много диковинных предметов, а также еще невиданных тогда в Европе лам, альпаку и вигонь. Благодаря заботливому уходу моряков за этими животными они благополучно перенесли длительное и довольно тяжелое морское путешествие. В ходе путешествия продолжительностью 2 года 9 месяцев самый длительный переход под парусами от Рио-де-Жанейро до Порт-Джексона продолжался 112 дней. Лазарев, командуя судном «Суворов», показал себя не только как искусный и решительный морской офицер с большими организаторскими способностями, но и как смелый исследователь.
Ф. Ф. Беллинсгаузен был назначен на должность начальника антарктической экспедиции лишь незадолго до ухода в плавание, поэтому оборудование шлюпов, подготовка снаряжения и комплектование команд легли на М.П… Лазарева. Он сумел набрать экипажи из моряков, пожелавших добровольно отправиться в длительную экспедицию.
Экипаж «Востока» состоял из 117 моряков. Старшим офицером шлюпа был назначен капитан-лейтенант И. И. Завадовский, вахтенными начальниками определили лейтенантов И. Ф. Игнатьева, К. П. Торсона, А. С. Лескова, мичмана Д. А. Демидова, штурманом шлюпа назначили Я. Парядина. Кроме того, в экспедиции приняли участие астроном М.М… Симонов, академик живописи Петербургской Академии художеств П. Н. Михайлов, штаб-лекарь Я. Берг.
Экипаж «Мирного» состоял из 73 моряков. Из офицеров на нем, кроме М.П… Лазарева, были лейтенанты Н. В. Оберни бесов, М. Д. Анненков, мичманы И. А. Куприянов, П. М. Новосильский, а также медик-хирург Н. А. Галкин и штурман Н. Ильин.
Наиболее опытными офицерами экспедиции считались капитан-лейтенант Иван Иванович Завадовский и лейтенант Константин Петрович Торсон. Беллинсгаузен очень ценил Заводовского, которого знал по совместной службе на Черном море и с которым был дружен. По возрасту Завадовский был старше своего начальника и всех офицеров экспедиции. Он плавал на кораблях эскадр, которые возглавляли адмиралы Ушаков и Сенявин, принимал участие в боевых действиях русского флота в Восточном Средиземноморье и Черном море. Завадовского уважали за его решительность, смелость и опыт.
Уважением и авторитетом пользовался и лейтенант Тор-сон. По свидетельству современников, Торсон был зачислен в экспедицию «по хорошему отзыву известных морских капитанов» и являлся «одним из самых отличных и ученых флотских офицеров и самых кротких людей». Но, безусловно, этот «кроткий» офицер был решительным и мужественным человеком В Отечественную войну 1812 г. Торсон, служивший мичманом на фрегате «Амфитрида», первым из русских военных моряков получил боевое отличие — орден Св. Анны 3-го класса.
В Копенгагене к экспедиции должны были присоединиться два натуралиста-немца, но они в последнюю минуту отказались. Замены им уже не нашли. Беллинсгаузен писал по этому поводу: «В продолжение всего путешествия мы всегда сожалели и теперь сожалеем, что не было позволено идти с нами двум студентам по части естественной истории из русских, которые того желали, а предпочтены им неизвестные иностранцы» [25, с 189].
Оба экспедиционных шлюпа «Восток» и «Мирный» были построены на отечественных верфях почти одновременно, в 1818 г. «Восток» имел водоизмещение 900 тонн, длину 30,5 м и ширину 10 м, 28 пушек. Его построил на Охтенской верфи англичанин — корабельный инженер этой верфи Стоке. Как выяснилось позже, рангоут шлюпа оказался излишне высок, а корпус явно был недостаточно прочен для плавания во льдах. Правда, уже в Кронштадте перед самым уходом экспедиции корабельный мастер Амосов по мере возможности укрепил подводную часть корпуса «Востока» и обшил ее снаружи медными листами.
Шлюп «Мирный» был переоборудован из транспорта «Ладога». Его построил в верфи Лодейного поля корабельный мастер Колодкин по проекту талантливого кораблестроителя Курепанова. Водоизмещение «Мирного» равнялось 530 тоннам, длина 36,5 м и ширина 9,1 м, 20 пушек. Корпус шлюпа был сооружен из выдержанного соснового леса, имел железные крепления. По настоянию М. П. Лазарева на «Мирном» сделали дополнительную («фальшивую») обшивку, поставили дополнительные крепления, заменили такелаж. Так что «Мирный» был более приспособлен для плавания во льдах и более удобен для размещения экипажа.
Так что «Восток» и «Мирный» сильно отличались, особенно по скорости хода. И в ходе экспедиции «Восток» часто уходил вперед и вынужден был не раз дожидаться подхода «Мирного». По этому поводу М. П. Лазарев даже писал своему другу А. А. Шестакову: «Но для чего посланы были суда, которые всегда должны держаться вместе, а между прочим такое неравенство в ходе, что один должен беспрестанно нести все лисели и через то натруждать рангоут, пока спутник его несет паруса весьма малые и дожидается? Эту загадку предоставляю самому отгадать, а я не знаю» [23, с. 150].
Снаряжение экспедиции и подготовка шлюпов к длительному плаванию были проведены в течение трех месяцев. Беллинсгаузен и Лазарев организовали подготовку так, что экспедиция была хорошо обеспечена всем необходимым для проведения научных работ: были приобретены необходимые точные инструменты и приборы, лоции, карты, литература. Экипажи были в достаточной степени снабжены одеждой и провизией (в том числе противоцинготными средствами). Не забыли руководители экспедиции и приготовление подарков для туземного населения Океании, «дабы, — писал Беллинсгаузен, — побудить диких к дружелюбному с нами обхождению, а нам доставить возможность получить от них посредством мены свежие съестные припасы и разные изделия» [25, с 190].
