В комнате было темно, и когда ее хозяин передавал кальян[7] своему приятелю, оттуда выпали на пол горящий уголек и табак.
Сказав, что следует быть поосторожнее, иначе можно поджечь одеяло, на котором приятели сидели, хозяин наклонился, чтобы собрать тлеющую золу, и в это время в поле его зрения попала дверь. Она была раскрыта, молодая луна готовилась зайти, и силуэтом на ее фоне вырисовывался леопард, тащивший через дверь тело его друга.
Через несколько дней, рассказывая мне об этом инциденте, оставшийся в живых человек сказал: «Это правда, саиб, когда я говорю, что ровным счетом ничего не слышал, хотя бы вздох или какой-либо другой звук от моего друга, сидевшего рядом на расстоянии только протянутой руки; я ничего не слышал ни тогда, когда его убивал леопард, ни тогда, когда понес. Ничего нельзя было сделать для него, и поэтому, подождав, пока леопард немного отошел, я подполз к двери, быстро закрыл ее и запер».
К жене старосты деревни, которая заболела лихорадкой, позвали двух подруг, чтобы за нею ухаживать.
В доме было две комнаты. Одна из них, проходная, имела две двери: первая открывалась в небольшой замощенный плитками двор, другая вела во внутреннюю комнату. В этой же комнате в стене была узкая прорезь, служившая окном и расположенная на высоте четырех футов от пола. На окне (оно было открыто) стоял большой сосуд с питьевой водой для больной.
Внутренняя комната, за исключением двери, сообщающейся с внешней комнатой, не имела никакого другого прохода или отверстия во всех четырех стенах. Дверь, ведущая во двор, была заперта и надежно укреплена, а дверь между двумя комнатами широко раскрыта.
Трое женщин находились во внутренней комнате, они лежали на полу, причем больная посередине, между подругами. Муж лежал на кровати в проходной комнате около той стены, где было окно. На полу около его кровати стоял фонарь, освещавший соседнюю комнату, хотя для экономии керосина фитиль был прикручен.
Около полуночи, когда находившиеся в обеих комнатах люди спали, леопард пробрался через узкое окошко, каким-то чудесным образом не сбросив медный сосуд, стоявший на окне и почти закрывавший его, обошел низкую кровать мужа, прошел во внутреннюю комнату и убил больную. И только тогда, когда тяжелый медный сосуд свалился на пол при попытке леопарда поднять свою жертву и протащить через окно, спящие проснулись.
Когда в фонаре прибавили огонь, скрюченную женщину нашли под окном с четырьмя глубокими ранами от клыков на горле. Один из соседей, жена которого в эту ночь была с больной, описывая это происшествие, сказал: «Эта женщина была очень больна и, вероятно, все равно умерла бы; значит, это счастье, что леопард избрал именно ее».
Два брата гуджарата[8] перегоняли свое стадо из тридцати буйволов с одного пастбища на другое. Вместе с ними была двенадцатилетняя дочка старшего брата.
Братья были незнакомы с местностью; они или не слышали о людоеде, или, по всей вероятности, думали, что сами буйволы защитят их.
Недалеко от дороги, на горе в восемь тысяч футов, находилась узкая и ровная полоса земли, ниже которой лежало серповидное, спускающееся террасами поле в четверть акра; его давно не засевали. Мужчины избрали это место для разбивки лагеря. Они наломали кольев в ближайших зарослях, забили их поглубже в землю и привязали к ним своих буйволов в один длинный ряд. После того как ужин, приготовленный девочкой, был съеден, все трое, завернувшись в одеяла, легли спать на узкой полоске земли между дорогой и буйволами.
Была темная ночь. Перед рассветом братья проснулись, разбуженные треньканьем колокольчиков, привязанных к шеям буйволов, и храпом испуганных животных. Зная по долгому опыту, что эти звуки предупреждают о близости хищного зверя, пастухи зажгли фонарь и подошли к буйволам, чтобы их успокоить и посмотреть, не порвалась ли одна из веревок, которыми они были привязаны к кольям.
Мужчины отсутствовали всего несколько минут. Когда они возвратились к месту, где лежали, то обнаружили, что оставленная спящей девочка пропала. На одеяле, на котором она лежала, были видны большие пятна крови.
Как только рассвело, отец и дядя пошли по кровавому следу. Они обошли привязанных буйволов, потом след повел их через узкое поле, дальше они спустились на несколько ярдов вниз по склону крутого холма к месту, где леопард съел свою жертву.
«Мой брат родился под несчастливой звездой, саиб. Он не имел сына, у него была только одна эта дочь, которая вскоре должна была выйти замуж. Полный надежд, он рассчитывал, что в скором времени у него будет наследник… а теперь появился леопард и съел ее».
Я мог бы продолжать рассказ в этом духе и дальше, так как подобных происшествий было очень много и каждое имело свой собственный трагический конец, но думаю, что сказал достаточно и убедил вас в том, что у народа Гарвала имелись серьезные основания испытывать ужас перед леопардом-людоедом из Рудрапраяга. Это особенно станет понятным, если вспомнить, что гарвальцы очень суеверны и что вдобавок к их страху перед физическим соприкосновением с леопардом примешивался еще больший страх сверхъестественного. Такой пример я сейчас приведу.
Однажды рано утром я вышел из небольшого однокомнатного бунгало рудрапраягской полицейской инспекции и как только появился на веранде, увидел в пыли, там, где почва была истоптана человеческими ногами, следы лап людоеда.
Следы были вполне свежие. Очевидно, леопард сошел с веранды всего за несколько минут перед моим появлением; направление следов показывало, что после бесплодного посещения бунгало людоед прошел расстояние примерно в пятьдесят ярдов в сторону дороги паломников.
Тропить[9] дальше между бунгало и дорогой было невозможно из-за очень твердой поверхности грунта, но как только я дошел до ворот, заметил, что следы идут в направлении на Голабраи. Вчера вечером большое стадо овец и коз прошло по дороге, и на осевшей пыли, поднятой ими, следы леопарда вырисовывались так же ясно, как на свежевыпавшем снегу.
К тому времени я прекрасно ознакомился со следами лап людоеда, и мне было нетрудно отличить их от каких-либо других следов целой сотни леопардов.
Массу сведений можно получить, глядя на следы хищного зверя: по ним можно определить, например, пол, возраст и величину животного. Когда я увидел следы людоеда первый раз и тщательным образом изучил их, я узнал, что это самец, более крупный, чем обычно, но далеко не первой молодости.
Направляясь этим утром по следам людоеда, я понял, что он обогнал меня всего на несколько минут и движется вперед медленными шагами.
